подскочил к нему.
— Как там Мира?
— Сейчас уже лучше. У нее вторая степень ожога серной кислотой.
— Вторая? Это как? Серная кислота…
Он тяжело вздохнул и стал объяснять мне, как маленькому ребенку.
— При первой степени на коже только покраснение и ожоги проходят самостоятельно через несколько дней. При второй, после покраснения появляются волдыри и отеки, здесь кислота проникает в более глубокие подкожные слои, заживает при мекаметозном лечении без образования рубцов. При третьей стадии появляются волдыри с мутной жидкостью внутри и кровяной примесью, у больного возникает болевой шок и температура, лечение только в стационаре. На четвертой стадии ожог затрагивает сухожилия и костную ткань, кожа обугливается, чернеет, последствия могут быть самыми плачевными, вплоть до летального исхода. Вам повезло, что процентное содержание серной кислоты было невысоким, но это такой же вред для здоровья и жизни. К счастью, лицо и глаза не пострадали, иначе бы ослепла. Я должен сообщить о данном инциденте в полицию. Расскажите, что случилось?
— На мою невесту напали в подъезде, я как раз спускался с квартиры, чтобы встретить ее.
— Я понял. Сейчас пациентке ничего не угрожает, мы вкололи ей снотворное, понаблюдаем до утра. В завтра, если состояние будет стабильным, отпустим домой. Лечение я распишу.
— Можно мне остаться с Мирой?
— Нет, ей и Вам нужен отдых. Приезжайте завтра. Здесь нет смысла сидеть, Вас всё-равно к ней не пустят.
— Спасибо огромное!
Он ушел в свой кабинет, а я сел в кресло. Меня всё ещё потряхивало, но стало намного легче, когда сообщили, что всё не так страшно. Отзвонился отцу, успокоил их, попросил остаться ночевать у Миры и уложить сына. Сам же обещал вернуться попозже. Сейчас мне нужно было кое-что сделать. План быстро выстроился в голове.
Вышел на улицу, сел в машину и позвонил Вике. Только бы не выдать себя раньше времени.
— Алло?
— Викусь, привет. Ты занята, я хотел бы приехать к тебе, — ласковым голосом проговорил я, сжимая кулак.
— Для тебя всегда свободна, котик, приезжай. Адрес скину в СМС, — промурчала она.
Ненавижу, когда она так меня называет.
— Скоро буду.
Через минуту адрес был у меня. Забив в навигаторе, направился к ней. Вика открыла дверь в одном шёлковом халатике. Оглядев квартиру, понял, что она пока ещё не нашла себе спонсора. Слишком простовато было.
— Иди ко мне, я соскучилась, — Вика стала развязывать пояс халата.
— Подожди, у меня другая идея, — окинул ее обманчиво оценивающим взглядом.
— Какая?
— Хочу трахнуть тебя в машине, накинь сверху какой-нибудь плащ и пошли за мной.
— А как же Мира? — усмехнулась она.
— Расстались. Давай не будем сейчас об этом. Ты же хочешь меня? — раздражённо выпалил я.
Она широко улыбнулась и потянулась к плащу. Я сцапал шелковый шейный платок с вешалки и сунул в карман. Молча спустились в машину, отъехали от подъезда и я направился на окраину города.
— А куда мы едем?
— Подальше от лишних глаз, — улыбнулся я.
Я помнил дорогу до этого Никиты. Почти не доезжая до него, остановился у обочины. Повернулся к ней и достал тот самый платок.
— Хочу попробовать что-то новое, — прошептал он.
Ее глаза загорелись от предвкушения. Прикусила накрашенную губу и протянула руки. Я быстро связал и поехал дальше, ссылаясь на то, что хочу подыскать другое укромное место.
Остановился возле подъезда Никиты. Здесь еле-еле горел фонарь. Освещение слабое. На этот раз мне на руку.
— Закрой глаза, у меня для тебя сюрприз.
Она послушно выполнила мое требование. Я вышел из машины, обошел, открыл дверь с ее стороны, закинул ее на плечо, услышал ее удивленный вздох.
— Тише, а то услышат, — прошептал я.
Она угукнула. Я быстро вошёл в подъезд и постучал в дверь Никиты. Тот открыл и хотел возмутиться, но я приложил палец к губам, Никита кивнул, пропуская внутрь. Я прошел в квартиру и скинул ее на пол возле старого дивана. Уселся на тот самый стул и сказал:
— Она твоя, бери пока есть возможность.
Вика открыла глаза испуганно глядя на нас. В комнате горела тусклая лампочка, обстановка была угнетающей.
— Что происходит? Влас!
— Чего замер? Ты будешь ее трахать или уже передумал? — усмехнулся я, глядя на неопрятного пропитого парня.
Его глаза горели дикой похотью, жадностью. Не обращая на меня внимания, он стал надвигаться на нее. Вике было сложно, почти невозможно отползать от него с завязанными руками.
— За что ты так со мной? — взвизгнула Вика.
— За Миру. За то, что плеснула ее кислотой, — холодно ответил я, желая мести.
Никита даже не раздеваясь набросился на неё. Та стала кричать. Извиваться под ним. Он не растерялся и заткнул ей рот. Своим членом. Ее руки держал над головой, а сам вливался в ее рот. Вика все ещё пыталась сопротивляться. После того, как он кончил ей в рот, она немного утихла.
— Подай бельевую верёвку из тумбы под телевизором, — попросил Никита.
Я и подал. Бросил ему прямо в руки. Он привстал и подтащил ее к батарее, к которой он закрепил ее руки.
— Слезь с меня, урод! Я тебя посажу за изнасилование! — визжала Вика.
— Вика, прекращай нам врать. Никита давно мне рассказывал, с каким удовольствием ты с ним трахалась, а как отсасывала… — усмехнулся я.
Мне было нисколько не жаль. Я хотел ей сделать больно, дать понять, чтобы не лезла к моей семье. Меня так распирало от ярости и желания мести, хотелось хорошенько избить ее, но как мужчина не мог себе этого позволить. Она хотела секса? Желания исполняются. Пусть получает удовольствие от разнообразия.
Нижнего белья на ней не было. И весь ее обнаженный вид не возбуждал, а вызывал отвращение. И как я мог жить с такой? Ещё и жениться хотел. Дурак.
Никита полез к ней между ног.
— О, мокрая! — обрадовался он и вошёл в неё.
Он стал трахать ее без защиты.
