– К чему ты клонишь?
– К тому, что успех фильма и три с половиной минуты славы просто ненадолго вскружили мне голову. Я начал сомневаться, такой ли жизни я хочу. Мне ужасно жаль, что в итоге пострадала именно ты. Думаю, ты это знаешь. Теперь я и сам это знаю и могу исправить то, что пугает тебя больше всего.
– А именно?
– Ты можешь на меня рассчитывать. Я всегда буду рядом.
Я потрясенно взглянула на него.
– Возможно, иногда я буду ошибаться и делать глупости, но если ты дашь мне шанс, я обязательно все исправлю…
Что-то внутри у меня лопнуло, и я почувствовала: надо срочно отсюда уходить. И не потому, что меня захлестнула волна ярости, боли и возмущения, а потому, что в глубине души я испытывала нечто совершенно иное.
– Мне нужно идти, – проговорила я и протиснулась мимо Ника.
Как только я осталась одна и нас разделила тяжелая старая дверь, мне сразу полегчало. Я вдохнула, выдохнула и пошла прочь.
Но, сделав несколько шагов, я почувствовала, что в руке у меня что-то есть – кольцо, я по-прежнему сжимала в кулаке кольцо.
И я снова болезненно вдохнула, потому что мне пришлось вернуться в вестибюль, где, неподвижный и потерянный, стоял окровавленный Бэтмен – на том самом месте, на котором я его оставила.
Я не сказала: «Возьми. Это твое». Я вообще ничего не сказала – просто положила кольцо на пол, рядом с телефоном, не осмелившись еще раз дотронуться до руки Ника.
И на этот раз, выйдя из вестибюля, я побежала.
Домой я вернулась около трех ночи, неся в руках два мокрых коричневых пакета. Гриффин все еще не спал. Он сидел на кухне, приходя в себя после тяжелого вечера, а на столе перед ним лежала раскрытая книга и стояла большая кружка кофе. Вторая порция кофе варилась на плите.
– Привет, – сказала я.
– Привет, – ответил Гриффин.
Он посмотрел на пакеты, потом снова на меня. Вид у него был скорее усталый, чем сердитый – очень усталый и зловеще спокойный, – и от этого вопрос, с чего же начать, сразу сделался еще труднее.
Я прошла в кухню, поставила пакеты на стол и нерешительно присела напротив.
– Когда ты вернулся домой? – спросила я.
Гриффин взял одной рукой кружку и поднес ее ко рту.
– Недавно. Мы решили устроить полуночный ужин для тех, кто мужественно продержался до конца.
– И что вы приготовили?
По взгляду Гриффина я видела, что ему не хочется отвечать. Что из всех возможных вопросов этот, пожалуй, самый неуместный. Но у меня был план – по крайней мере, так мне казалось.
– Мини-бургеры с шампиньонами и луковый суп со специями, – ответил Гриффин.
– Сам-то ты успел перекусить?
Он покачал головой, плотно обхватив рукой кружку:
– Вообще-то нет.
– Вот и хорошо, потому что…
Я запустила руку в пакет и достала восхитительную красную клешню омара из лавочки Лассе – Гриффин пообещал купить мне такую в ночь нашего знакомства. В ту первую ночь, на другом конце страны, когда мы только учились давать друг другу обещания. И вот я выполнила его обещание, и мне казалось, что это уже что-то. Возможно, не все, но хотя бы что-то.
– Я хотела приготовить тебе омлет.
Гриффин взял клешню у меня из рук:
– Ты ходила к Лассе? Так далеко?
– Еще и посреди ночи.
– Как ты уговорила его продать тебе омаров?
– Я обладаю магическими силами.
Гриффин кивнул и положил клешню обратно в пакет:
– С этим не поспоришь. Очень мило с твоей стороны. Спасибо.
– Не за что, – улыбнулась я, словно покупка омаров не стоила ни малейшего труда. На самом же деле это было настоящее испытание. В конце концов мне удалось вымолить у Лассе несколько клешней поменьше в обмен на целый список вещей, в том числе самый первый номер моей газеты и автограф Джека Николсона. Как их достать, я понятия не имела.
Я встала и включила плиту.
– Ну, что скажешь? Можно я приготовлю тебе омлет?
– Энни, не надо, если не хочешь.
– Очень даже хочу! Я сама умираю от голода. Вряд ли получится так же вкусно, как у тебя, но чем черт не шутит? В конце концов, у меня же есть волшебная клешня от Лассе.
И тут я открыла холодильник и увидела, чего у меня нет – самого очевидного. Яиц.
– У нас в доме нет яиц? – спросила я.
Гриффин улыбнулся:
– Приготовим завтра.
Это было уже слишком. Я тяжело опустилась на стул и уронила голову на руки.
– В доме нет яиц? Да как такое вообще возможно? – сокрушенно спросила я. – И кстати, у нас случайно нет знакомых, которые могут представить нас Джеку Николсону?
Гриффин непонимающе посмотрел на меня, а потом накрыл мою руку своей:
– Ничего страшного.
– Ты не понимаешь. Я хотела сделать хоть что-нибудь как надо. Я подумала, что если сделаю хоть что-нибудь как надо…
– Ты много чего делаешь как надо.
– Но я испортила тебе вечер. Ну, или Ник испортил, а я не смогла помешать. – Я посмотрела прямо ему в глаза. – Прости меня, Гриффин. Прости меня, пожалуйста. Если б ты только знал, как же я хочу все исправить…
– Я знаю.
– Правда? Так ты не сердишься?
Гриффин бросил на меня быстрый, но красноречивый взгляд, и я поняла, что сердится. Потом он снова уставился на кружку, в которой почти ничего не осталось.
– «Сержусь», пожалуй, не совсем подходящее слово, – сказал он.
– А какое тогда подходящее?
Гриффин подошел к плите и налил себе еще кофе, потом достал из шкафа вторую кружку, чтобы принести и мне.
– Приходил Майкл из твоей газеты.
– Кто? – переспросила я.
Прошло несколько секунд, прежде чем я сообразила, кто из работающих со мной Майклов имеется в виду, – коренастый человечек родом с острова Мартас-Виньярд, который вел колонку «Вина и спиртные напитки».
– Майкл Томас? Винный критик?
Гриффин кивнул, сел на место и протянул мне кружку.
– Он приезжал в гости к дочери в колледж Софии Смит. Решил заодно заглянуть в ресторан – вдруг получится о нем написать. – Гриффин поднес кружку к губам. – Просил поздравить тебя с повышением.
Я подняла на него глаза, но он на меня не смотрел.
– Тебе предложили работу в Лондоне?
– Да. Вернее, с предоставлением жилья в Лондоне.
– Когда? Не то чтобы это имело значение, но когда ты узнала?
Я начала говорить слишком быстро, торопясь объяснить:
– Послушай, Гриффин, я хотела тебе рассказать. Но открытие ресторана, то да се… у меня просто не было случая с тобой поговорить, а так как я все равно никуда не еду…
– Работа в Лондоне? Где Ник?
– С предоставлением жилья в Лондоне, – пробормотала я, как будто это что-то меняло. – И Ник надолго там не останется.
– А ты этого хочешь?
Я не сразу поняла, о Нике Гриффин говорит или о работе, и удивленно вытаращила на него глаза.
