Один турист обратился к Франческе:
— А вы тоже актриса?
Девушка отошла, предоставив Джеку удовлетворять любопытство публики. Но когда кто-то направился к Франческе, Джек понял, что пора действовать.
— Пошли! — Он схватил девушку за руку и потянул ее за собой. Они пересекли площадь и укрылись во Дворце дожей, откуда открывался вид на бирюзовые воды гавани, на бухту Сан-Марко.
Джек положил руки на плечи испуганной Франчески:
— Мне это тоже не нравится, дорогая, но у них не было дурных намерений.
— Не пойму, почему тебе льстит популярность подобного рода?
— Это неизбежно, Франческа. Когда публика охладеет ко мне, я останусь без работы. Но тебе не о чем беспокоиться. Все не так уж страшно. Мы оба в целости и сохранности. Они не выдрали на память ни куска из моей одежды.
— Пусть бы только попробовали! Я бы им глаза выцарапала!
Франческа заправила волосы под соломенную шляпку и надела солнечные очки. Граф здесь слишком известен, ее могут узнать. Девушке нравилось сидеть с Джеком на площади Сан-Марко, в том самом месте, где ребенком она бывала с матерью, и делиться с ним воспоминаниями о детстве. Она рассказывала все, что помнила, в том числе и легенду о крылатом льве. Джек поцеловал ее руку.
— Франческа, а если я умру от любви к тебе, прилетит ли лев за душой такого старого грешника, как я?
Девушка подумала: если умереть вместе с любовником, смилуется ли над ними крылатый лев Сан-Марко, отнесет ли их души на небеса? Франческа вдруг загрустила. Почему она должна скрываться и лгать? Жаль, что нельзя доверить отцу свои тайны. Почему ради любви к одному приходится отказываться от любви другого?
Франческа тяжело вздохнула. Джек усмехнулся, словно угадав ее мысли:
— Выше нос, малышка!
Глаза девушки наполнились слезами. Малышка — так называл ее отец — piccola.
Они вышли и вскоре сели в гондолу. Потом, сойдя на берег, медленно побрели по узенькой улочке к церкви Санта-Мария Глориоза, называемой Фрари, в честь францисканских монахов, заложивших ее. В этом храме пятнадцатого века были самые замечательные иконы. «Мадонна с младенцем» Беллини висела в ризнице под алтарем.
— Художники эпохи Возрождения любили рисовать Мадонну, — заметила Франческа. — Взгляни на ее черты, Джек: какая нежность, какое совершенство!
— Лучшая Мадонна Тициана очень похожа на тебя. Поэтому-то я и привел тебя сюда. — Он взял девушку под руку и провел в боковой неф, над которым Франческа увидела «Вознесение Марии» Тициана. Лицо Пресвятой Девы было обращено к Богу, а на земле стояли потрясенные чудом люди и протягивали руки к Марии.
— Я заметил твое сходство с этой Мадонной еще в тот день, когда впервые увидел тебя на канале. Тот же образ Тициан запечатлел на картине «Любовь земная и небесная», но она находится в Риме.
Солнце внезапно скрылось за тяжелыми серыми тучами. Влюбленные бродили по улицам, держась за руки. Их молчание было красноречивее всяких слов, и Франческа, удивленная таким новым для нее безмолвным общением, вздрогнула, когда Джек заговорил:
— Ты бывала в Париже?
— Нет. Я нигде не была, кроме Венеции и Нассау.
— Тогда я скоро отвезу тебя в Париж. Этот город не похож на сказочную золотую Венецию, он более строгий и, как бы это выразиться, более интеллектуальный. Но для нас не придумать ничего лучшего.
— Почему?
— По трем причинам. Во-первых, французы редко меня узнают. Во-вторых, ты там никому не известна. В-третьих, мы окажемся за сотни миль от твоего отца.
Франческа рассмеялась. Поехать в Париж с Джеком было бы восхитительно!
— В Париже я выстрою тебе замок на берегу Сены. Мы затворимся в нем от всего света.
— Звучит заманчиво. Когда отбываем?
Джек вздохнул:
— Если бы съемки закончились, я поехал бы хоть завтра. Но на следующей неделе мне нужно участвовать в нескольких сценах и еще в нескольких — в августе.
— Сомневаюсь, что нам удастся так долго сохранять наши встречи в тайне. Отец хочет отправиться со мной на своей яхте на греческие острова. Я пока отказываюсь, но, боюсь, скоро у меня не останется убедительных отговорок.
— Скажи ему правду.
— Не могу, Джек, это нас погубит. Он отошлет меня на Багамы, и что тогда? Ты должен оставаться здесь. Нам просто нужно подождать.
Джек взял ее за руку.
— Знаешь, Франческа, я не уверен, что смогу ждать.
Она понимала его, чувствуя, что и сама ждет уже слишком долго.
— Значит, сегодня, — тихо проговорила она, сжимая его руку.
— Сейчас, — прошептал Джек.
Капля дождя упала на лоб Франчески, но Джек тут же слизнул ее. Девушка ощутила тепло его языка, и у нее перехватило дыхание. Он поцеловал ее полураскрытые губы.
От этого прикосновения по телу девушки пробежала жаркая дрожь желания.
Франческа потянулась к нему, приподнявшись на цыпочки, но Джек осторожно отстранил ее. Между тем начался ливень, и они пустились бежать к каналу. Джек помог Франческе сесть в лодку и назвал гондольеру адрес своего отеля.
Едва они укрылись в крошечной каюте, Джек начал ласкать Франческу куда настойчивее, чем прежде. От его сдержанности не осталось и следа. Он поднял подол ее платья, потом нашел ее грудь, и девушка задохнулась от новых и очень острых ощущений.
— Что со мной? — изумленно прошептала она.
— Ты хочешь меня, — улыбнулся он.
— Да.
Франческа гладила его плечи, спину, чувствуя, как он напрягается от ее прикосновений. Рука Джека ласкала ее колено, затем скользнула выше, к бедру. Лодка мерно покачивалась на воде, по крыше каюты глухо стучал дождь, а девушке казалось, будто она полностью растворилась в жарком теле Джека.
Сквозь маленькое боковое окошко пробивался слабый свет. Джек оторвался от ее губ, и Франческа видела из-под полуприкрытых век, как светловолосая голова склонилась к ее груди. Она вдыхала запах его влажных волос. Джек обхватил губами ее сосок. Девушка закрыла глаза и уступила все нарастающему желанию. Чуть приподняв веки, она заметила, что Джек улыбается. Ее необычная раскованность удивила его.
Франческа смутилась. На фоне блестящего черного дождевика ее обнаженная грудь казалась еще белее. Темно-розовый сосок напрягся и затвердел. Внезапно Джек начал застегивать ее блузку, а потом запахнул полы дождевика. Положив голову девушки себе на плечо, он поцеловал ее в лоб.
— Пожалуй, нам не мешает глотнуть свежего воздуха.
Джек распахнул дверь каюты. Дождь пошел на убыль, и прохладный ветерок охладил их горящие лица. Нежная заботливость Джека покоряла Франческу.
Джек всегда бывал нежен и прежде, но неизменно владел собой и старался держаться людных мест, где нельзя позволить себе ничего, кроме поцелуя. Это уже тяготило Франческу, ибо желание крепло в ней час от часу. Когда Джек целовал ее, она так страстно прижималась к нему, что он спешил поскорее проводить ее домой. Но сегодня они непременно станут любовниками.
