Полностью ваша Мария Сергеевна».
Жду ответа, но Сашуня молчит. Долго молчит…. Гад! Неужели ему все равно? Наконец-то экран телефона подсвечивается, и кое-кто таки соизволил ответить.
«Уважаемая Мария Сергеевна, думаю мы сможем обойти вашего папеньку, найти способ встретиться и придаться добрачным плотским утехам и другим приятным прелестям. А пока желаю вам спокойной ночи.
Ps Рукой не пользуйся. Оставь это мне. Будь хорошей девочкой».
Сказала блин на свою голову про руку, теперь еще и издеваться будет. Гад!
«И вам спокойной ночи, Александр Вадимович. Я не буду пользоваться рукой. Исключительно пальцами. Сладких снов».
Получай фашист гранату! Жаль, правда, что фашист никак не отреагировал. Выключаю свет и ложусь спать. Правда через минут десять мне присылают красноречивое фото отрубленных пальцев какой-то девки с надписью «вот что бывает, когда не слушаешь старших». Ладно, Краснов, пусть за тобой останется последнее слово. Убираю марлю с губ, в надежде, что завтра мои прекрасные уста приобретут былую форму и окончательно ложусь спать.
* * *
Просыпаюсь от того, что меня кто-то теребит за плечо.
- Маш, уже семь утра, пойдем бегать. Тогда я возможно пересмотрю свое решение и отпущу тебя к Краснову, - мне дважды повторять не надо, бегать так бегать, к тому же давно уже этого не делала.
Вскакиваю с кровати, а папа тут же меняется в лице.
- Или не отпущу.
- Ну, папа!
- Точнее ты сама не захочешь. Маш, у тебя ничего не чешется?
- Папа, прекрати, не чешется у меня в том месте, ясно! Не чешется!
- Вообще-то я не про то место говорю, бестолочь. Иди сюда, - папа хватает меня за руку и начинает задирать футболку.
- Эй!
Подводит меня к зеркалу и тут я понимаю, о чем он говорит. Все лицо и шея в сыпи, и судя по всему не только тут.
- Господи! Это все ты со своей марлей! Ты это специально, да? Чтобы я точно не встречалась с Сашей? Знаешь кто ты? Ты…
- Молчать! Ты в своем уме? Любовь проела все извилины или что-то осталось? Откуда я мог знать, что у тебя аллергия на алоэ?
- Не знаю. Что мне теперь делать?!
- Лечиться и сидеть дома. Я сейчас что-нибудь принесу, не ной только.
Смотрю на себя в зеркало и как назло все начало чесаться, Господи, а морда моя это трындец. Побитый шнобель отдыхает. Пока папа возится с моим излечением, отправляю Саше смс, что я заболела. Нет уж, такой «красавицей» он меня точно не увидит.
* * *
Машка-реальная какашка, это ж надо было так не вовремя заболеть. Хотя, как в том фильме- меня терзают смутные сомнения. Может папаша все-таи встал в позу. Странно, что после секса, а не до.
По дороге заехал в цветочный, купил Машкины любимые герберы и отправился к ней. Просто передам цветы и пойму, что там с папаней. Подъезжаю к дому, дверь мне на удивление открывают сразу. Слава Богу, это Ксюша.
- Привет, - удивленно говорит Ксюша. - А что ты здесь делаешь?
- К Маше приехал. Что же еще?
- Ты разве не знаешь, что она болеет?
- А я приехал убедиться, вдруг вы ее в темнице держите, издеваетесь, наказываете за потерю девственности и прочее.
- Хорошо, что это не слышал Сережа.
- К несчастью слышал, - в гостиную входит Стрельников с полотенцем через плечо, в одних спортивных штанах. – Ты ходишь по очень тонкому льду, вот прям наитончайшему.
- Ты качаешься что ли? Молодец, в твоем возрасте нужно поддерживать форму. Хорошая фигура.
- Чего не скажешь о тебе. Хлюпик. У тебя вообще мышцы есть?
- Главное Машеньке все нравится. Очень нравится... А со временем еще больше понравится. Главное войти во вкус.
- Сученыш, я тебя сейчас...
- Хватит. Задрали уже, писюноносцы! Тебе, Саша, хватит его поддевать, а тебе, Сережа, пора бы прекратить на это вестись и понять, что Маша выросла! Будь это Краснов или кто другой. Этот, - указывает на меня, - Далеко не худший вариант. Смиритесь оба и ведите себя как взрослые люди.
- И это говорит человек, посоветовавший Маше нарисовать меня голым с маленьким членом? А нет, подожди. Это же не член вовсе, так… недоваренная макаронина.
- Что?!- уставился Стрельников на Ксюшу.
- Во-первых, я не знала, что это ты. Во-вторых, оказалось действенно. Никогда не забудешь ни картину, ни автора. Сережа подтвердит. А вообще идите вы оба в далекую страну Жопландию, у меня время ужина, - разворачивается и уходит в сторону кухни.
- Интересно, а Жопландия это где? Не знаешь?
- Скоро узнаешь. Я даже не буду спрашивать, о чем вы только что говорили. Скажу лишь одно- Маша тебя реально не хочет видеть. Она не то, чтобы болеет, ее как бы обнесло аллергической сыпью. Еще хочешь ее увидеть?
- Ну это же не заразно?
- Нет.
- Тогда да, хочу ее увидеть.
- Вау, ты меня поражаешь. А не страшно? Неужели не захотел свинтить?
- Нет. Ну я пойду?
- В Жопландию?
- В Машландию. Стрельников, заканчивай уже.
Иду к лестнице и поднимаюсь в Машину комнату. Вхожу без стука и замечаю Машу в кровати, укрытую одеялом по самые уши.
- Ксюша, я сказала, что не буду ужинать.
Присаживаюсь на кровать и чуть опускаю одеяло.
- Я тебя вовсе не есть зову, - Маша тут же вскакивает, на лице появляется улыбка, а потом тут же ныряет обратно, укрывшись с головой.
- Я тебя не звала! Уходи, Саш, это заразно.
- Ну ты и врушка. Подумаешь сыпь, иди сюда, - убираю с ее лица одеяло и тяну на себя. Ну да, обсыпало ее знатно, но ничего ужасного или отпугивающего нет.
- Я страшная.
- Маш, ты приходила ко мне с фингалами и опухшим шнобелем. Поверь, та картина была более удручающей и заметь, я не сбежал и даже привык. Подумаешь крапивница, с кем не бывало. Глупенькая, - прижимаю к себе эту всхлипывающую девчонку. – Скоро пройдет. На что аллергия-то?
- На твой член, - Маша поднимает на меня свои слезливые глаза, долго смотрит и начинает смеяться. - Ты бы видел сейчас свое лицо.
- Отлуплю, как следует тебя, как только сыпь сойдет. Кстати, на попе она тоже имеется?
- Кажется нет.
- Хочешь посмотрю?
- Вот тебе, - и показывает фигу.
- Точно, я же тебе пальцы должен был обрубить. Сейчас этим и займемся.
Хватаю Машку за руку и тяну на себя. Сначала она чуть брыкается, но потом сама поддается, в итоге пересаживаю ее к себе на колени так, что она обхватывает меня ногами.
- Ну что, признавайся, что ты делала сегодня ночью?
- Спала.
- А что еще?
- Понятия не имею, я ночью сплю. Но может еще чесалась, судя по расчесам на спине так и есть.
- Все-таки реально надо тебе отрубить руки.
-На кой я тебе потом безрукая?
- Действительно.
- А вообще во всем виноват ты. Если бы не съел мои губы, ничего бы не было. Это из-за тебя я приложила повязку с алоэ. А теперь мы получили то, что получили. То есть огромные пельмени и сыпь по всему телу. Супер.
- Да ладно, красные пельмешки и чуть-чуть сыпи. Бывает и хуже. Не волдыри же.
- Ну спасибо большое.
- Ладно, Маш, не накручивай себя. Это что получается, неделю или даже больше ты бы ничего и не сказала?
- Я надеялась, что она пройдет раньше.
- Ясно. А где у нас точно нет сыпи?
- На груди.
- Ой как заманчиво звучит, - задираю Маше майку, она ту же начинает смеяться.
- Не надо!
- А мне может надо.
- Да иди ты.
Утыкаюсь Маше лицом в шею и начинаю легонько ее щекотать. Но видимо легонько не получается, ибо она начинает вовсю смеяться. Наверное, так бы и продолжалось, если бы в комнату, без стука, не вошел Стрельников. Маша тут же спрыгивает с моих колен и поправляет майку.
- Ужин готов и возражения, Маша, не принимаются. Ты тоже можешь идти поесть, - указывает на меня.
- Спасибо за щедрость.
- Всегда пожалуйста, - закрывает дверь.
- Саш, я только сейчас заметила. Спасибо за цветочки. Ты оказывается не такой уж и гад, каким прикидывался.
