- Давай! У тебя все получится, - подбодрил Леру Таир и бросил раздраженный взгляд за окно на пронесшуюся мимо обсигналившую их машину.
- Я беременна.
- Прекрасно… - на автомате кивнул Уваров. Потом замер. Медленно повернулся к Лере. Осознание пришло далеко не сразу. Далеко не… – Ты что?
Она закивала головой. Снова закусила губу. Влажно всхлипнула.
- Да-да… Сама не верю. Хотела тебе рассказать после выборов, но не смогла… просто не сумела заставить себя ждать так долго, – рассмеялась сквозь слезы, катящиеся по лицу непрерывным потоком.
- Постой… Ты же сказала, что у тебя проблемы с зачатием.
- Господи, ну, да! Было дело. Я не пойму, ты меня сейчас обвиняешь, или это у тебя от радости?
А он не знал! Вот просто не знал, понимаете? То есть, конечно, он хотел детей в перспективе, и все такое. Но поскольку Лера ясно дала понять, что легко не будет, перспектива эта была такой далекой! Все, что он успел – это погуглить варианты. ЭКО, суррогатное материнство и, уж совсем на крайний случай – усыновление. И на том успокоился на время. А тут…
- Послушай, ты уверена? Как же так получилось?
- Мне правда это нужно озвучить? – поддразнила Лера.
- Нет… - Таир облизал губы, затряс головой и растерянно уставился куда-то вниз. На её живот – догадалась Лера. Который, конечно же, был еще абсолютно плоским. – Нет, ничего не нужно… - повторил и скользнул рукой по животу вверх и вниз. – Это очень неожиданно. Очень. Я, кажется, совсем к этому не готов…
Лера открыла рот. Пошевелила губами, но так ничего и не сказала, совершенно сбитая с толку его реакцией. По ее прекрасному лицу скользили блики. Отблески фонарей и меняющих окрас светофоров.
- Извини, - сказала невпопад. - Я думала… После того, как ты тогда заговорил о детях, я думала, что ты будешь не против малыша.
- Нет, ты не понимаешь!
- Так объясни. Я вроде не дура.
- Я просто не могу в это поверить. Мы же… кажется, вот, только-только познакомились. Ты же сама еще ребенок совсем, девочка с хвостиками. А тут… малыш. Наш с тобой. И уже он…
- Или она.
- Да! Или она… будут бродить у реки со своими друзьями. Это так странно. Когда прошло все это время? Да и вообще… наш с тобой малыш! Ты только вдумайся.
- У тебя точно кризис, - засмеялась Лера. Таир наклонился. Опустил голову ей на колени, прижался лбом к животу. Она зарылась пальцами в его всклоченные волосы и ласково их пригладила.
Их малыш. Лучшее, чем могла завершиться… хотя, какой там завершиться?! Продолжиться!.. Их давняя история.
- Лея…
- М-м-м?
- Я тебя люблю.
- Я тебя тоже.
- Я, наверное, веду себя сейчас как полный придурок, да?
- Да, но ты же сам сказал – не готов. Так что это нормально.
- Извини. Я просто действительно еще никогда не был так сильно растерян. И так рад.
- Точно рад? – скептично выгнула бровь Лера.
- Абсолютно! – без тени сомнений подтвердил Таир. - А еще напуган. Стоит представить, что этого всего могло и не быть. Если бы ты и дальше терпела скотину-Исаева, или если бы я, послушав отца, не пошел на тот бал. Или если бы не спустился вниз, когда ты меня ждала там, у елки.
- Эй! И никого я не ждала! – запротестовала Лера, надменно вздернув нос.
- Да ладно. Это был мой самый лучший подарок за целую прорву лет. Тебя от меня как кошку штырило, – поддразнил её Таир и добавил тут же: - Слушай, а может, это тогда и случилось? Какой вообще срок?
- Совсем маленький. Так что не такой уж ты и снайпер, – отплатила той же монетой Лера, с трудом маскируя булькающий внутри смех.
- Ничего. Вот как отточу навык! Ты у меня попляшешь.
Лера засмеялась, чуть сжала между пальцев волосы, заставляя Таира отлипнуть от ее живота и обратить внимание на все остальное. Например, на губы, которые буквально горели – так хотелось его поцеловать. Она и поцеловала. Жарко. Давая понять, как соскучилась за те три дня, что его не было в городе. Как безумно по нему истосковалась.
И в этом урагане они далеко не сразу обратили внимание на странные вспышки света, следующие одна за другой.
- Черт! Нас фотографируют, – опомнилась Лера, лихорадочно оглядываясь по сторонам. - Ну? Что ты смотришь? Гони!
Таир завел мотор и ударил по газам. Машина сорвалась с места и пролетела несколько кварталов, прежде чем до него дошло, что бежать им никуда больше не надо. Тогда Таир сбросил скорость и прижался к обочине. Лера резко обернулась:
- Что ты делаешь?! Они же нас догонят! Поднажми! – прокричала она, вцепившись пальцами в край сиденья. И он зачем-то её послушался. Может быть, свою роль сыграла плещущаяся на дне её глаз паника. Потихоньку, внимательно следя за дорогой, выехал на полосу движения, прибавил газу. Лера взволнованно наблюдала за преследующей их машиной в зеркало заднего вида.
- Лер, это глупо. Ну, раскроют нас, и что? Живот-то мы не скроем… - Таир хотел еще что-то добавить, но навстречу им будто из ниоткуда вылетела машина. Было уже не притормозить. Все, что он мог – выкрутить руль, уводя Леру от удара.
25.
Это было беспамятство. Сквозь которое время от времени прорывались звуки. Скребущий по нервам – сирены, резкий – сигналы машин, мерзкий – писк какого-то аппарата. И чья-то плавная речь, которую Лера никак не могла не разобрать. А потом к этому присоединился стук дверей, тарахтенье каталки, что спустили на землю, и снова голоса… Голоса.
- Что с ней?
- Пока трудно сказать. Юра, вы сколько ему вкололи? Почему он еще со мной разговоры разговаривает? Проверь дозировку!
- Она беременна. Вы понимаете? Она беременна…
Лера попыталась очнуться. Сказать хоть слово. Заверить Таира, что с ней все хорошо, потому что, ну, правда ведь – даже ничего не болело. Если только голова. Но как той было не болеть, если подушка безопасности прямо в лицо ударила? Лера сделала над собой усилие – все тщетно. Она постаралась еще раз – ничего. И чем отчаяннее были ее попытки вернуться, тем хуже ей становилось. Удерживать концентрацию совершенно не получалось. А потом ее поглотила тьма.
Ни один врачебный консилиум после не мог внятно объяснить, почему её отключка длилась так долго. Даже Таир, который пострадал в аварии гораздо серьезней, потому что подставил себя под удар, уже пришел в норму, после операции, а она – все никак не возвращалась.
- Господи боже мой! Не палата, а проходной двор какой-то! Таир Артурович, и давно вы тут сидите, позвольте спросить? С вашими-то травмами!
Таир покосился на дежурившего врача, за спиной которого маячил Калинин. Их взгляды встретились. Впервые с тех пор, как Таир более-менее пришел в себя.
- Я в норме. Еще немного тут посижу.
- Черта с два, - сузил глаза Николай Викторович.
- Господа! Что вы, что вы… Ну, ведь не место здесь выяснять что да как.
Тягостную тишину, установившуюся в палате, нарушило негромкое треньканье. Доктор выудил из кармана телефон, чертыхнулся и, бросив «Срочный вызов, я на минутку», вышел за двери.
- Если бы не ты, её бы тут не было, - сощурился Калинин.
- Может быть. Или если бы не вы.
- Что ты хочешь этим сказать?
- А вы подумайте. Зачем нам было убегать от репортеров? – Таир поморщился, растер повязку. Когда ему сказали начинать расхаживаться после операции, явно не имели в виду, что он устроит себе такой марш-бросок. Тело ныло от запредельной нагрузки. Прооперированный бок болел. Тиар побледнел, покачнулся. Мягко осел на кресло, но даже от этого плавного движения его прошиб пот.
- Я, кажется, сказал тебе выметаться. Или тебе помочь?
Таир хотел ответить. Уже не церемонясь. Но боль была такой сильной, что сбилось дыхание, и вместо слов он зашипел. Вдох – выдох, вдох – выдох. Пока она не притупилась.
- Скажите, вы ее любите?
- Что ты себе позволяешь? Она моя дочь! – зашипел Калинин.
- Тогда я поставлю вопрос иначе. – Вдох, выдох. - Как вы справились со своими родительскими обязанностями? Лера была счастливым ребенком? Или, может быть, она безумно счастлива сейчас?
