-Такого не было бы! –процедила Маргарита Петровна. –Ты заходишь слишком далеко, ты предаешься мнимым проблемам, просто ищешь виноватого. Человек в любом случае, всегда, прежде всего, думает о том, как будет легче ему. Считай это инстинктом самосохранения! Ты поступила бы также, выбрав Мэтта, потому что тебе хуже без него. Нельзя винить человека за то, в чем он не властен!
-А разве я его виню? –вскричала Анна, не выдержав.
-А что ты делаешь? –также повысив тон, воскликнула Маргарита Петровна.
-Это было в первые дни, но сейчас...-голос оборвался, а глаза вновь затянуло слезами. Аня села на кровать, и посмотрев бабушке в глаза, зашептала.- Знаешь, я ... просыпаюсь каждое утро и бегу к телефону, потому что я всегда звонила ему утром, перед тренировкой. Я набираю номер в надежде, что мне кто-то ответит, но...-слезы покатились по ее щекам, Маргарита Петровна взяла дрожащие руки внучки в свои, она тоже не могла сдержать слез. Аня сжала ее руки и продолжила срывающимся голосом-...но в ответ только гудки. Я продолжаю звонить, а потом иду к нему в комнату, но его там нет. Я пытаюсь убедить себя, что он просто уехал, что он где-то далеко...Но я не могу, я знаю, что его нет, просто не существует...
Аня замолчала и положила голову на колени к Маргарите Петровне, та погладила ее по волосам. Обе женщины молча плакали, каждая была погружена в свою боль и воспоминания. Аня задыхалась от горя, от бессилия и пустоты, в груди жгло, словно раскаленным железом, но сейчас рассказав о том, что на душе, ее хоть немного, но отпускало. Она хотела излить душу, потому что хранить в себе было невыносимо, а потому она продолжила.
-Когда я понимаю это, мне хочется видеть лишь одного человека. Человека, которому должно быть также больно, также невыносимо, как и мне. И я иду к нему ...
Аня всхлипнула, а Маргарита Петровна задрожала.
-Я искала его, но не нашла...Его нет, этого человека нет. Человека, который должен разделить со мной это горе, его нет! Я искала отца своего сына, но нашла только мужчину, пытающегося изо всех своих силенок сделать вид, что сына у него никогда и не было...
-Аня, ты не справедлива !-оборвала ее Маргарита Петровна, но Анна уже не слушала ее, она рыдала навзрыд.-Детка, он же старается ради тебя, он же...
-Конечно, как же?! –зло перебила Аня.-Это ради меня он притащил в дом эту девицу? Ты видела ее?
-Анюта, это просто журналистка, с которой он работает, она уже месяц здесь...
-Что?-у Ани перехватило дыхание, если она думала, что ей уже не может быть больнее, то она ошибалась. Ей словно всадили нож в спину. Она не понимала, она не могла понять этого. –Значит, он даже не посчитал нужным соблюсти траур хотя бы месяц. Как высоко он ценит свою семью!
-Не извращай Нюра, ну, не переворачивай все с ног на голову! Он просто пытался отвлечься от ...
-От чего?-яростно заорала она, она больше не сдерживалась. Она ненавидела своего мужа за безразличие, за то, что продолжал жить дальше, как будто смерть сына ничего не стоила. За то, что так легко выкинул этот факт из своего сердца и памяти. Она не понимала его. Она хотела разделить боль, но ей не с кем было делить ее. Она снова осталась одна, как тогда на подоконнике отеля, она осталась без сына и готова была умереть, но ее мужу, как и тогда, было все равно. Главное, что он сумел преодолеть боль, главное, что он спрятался от нее за делами и заботами. А что будет с ней -неважно. Она сама должна искать способы выжить. Они семья? И в радости и в горе? Нет, каждый сам по себе! Вот за это она ненавидела его. Ничего не изменилось, ничего!
-Он всегда пытался отвлечься от меня, от сына...-лицо скривилось в попытке сдержать дрожь, но унижение и обида были сильнее, они рвались наружу и Анна больше не могла контролировать свои эмоции. Старые раны вскрывались.- То его работа отвлекала, то женщины, то еще что-то... Думаю, это привычка такая у него-« отвлекаться» от всего, что не приносит удовольствия.
-Не надо Анна! Не наговаривай, он старался изо всех сил и ты не хуже меня это знаешь! –возмущенно парировала бабушка, подскакивая с кровати, но Анна лишь горько засмеялась.
-О, я знаю! И я вижу, как он сейчас старается. Даю ему... месяц на то, чтобы побороть в себе все муки совести и оказаться в кровати с этой блондинистой шл*хой!
-Если ты собираешься так вести себя, то это будет не удивительно!-взорвалась Маргарита Петровна, но внучка лишь приподняла бровь и язвительно спросила :
-А как же любовь?
-Он не железный и он мужчина!
-Он кобель, а рядом с ним сучка, которая только и ждет подходящего случая, чтобы подставить свой зад! –грубо оборвала Анна. Маргарита Петровна покрылась красными пятнами от такой намеренной пошлости, но потом взяла себя в руки и ровным голосом сказала:
-Ты сама толкаешь его на это!
-О, я всегда во всем виновата. Я виновата, что не пила таблетки и ему пришлось жениться на мне, я виновата, что он бил меня, ведь я провоцировала его, я виновата, что ему пришлось сидеть, ведь это я вышла замуж за Джо! Я всегда во всем виновата. А почему? Потому что я женщина! Ты не задумывалась, что всегда, во всех более менее серьезных проблемах семьи виноваты женщины. Мы живем в завуалированном средневековье. Мужчинам по-прежнему все сходит с рук. Стоит только мужчине ошибиться, как общество начинает заниматься психоанализом, ища ему оправдание. И находит! Психоанализ становится нашей духовной и интеллектуальной соской, которой нам, женщинам затыкают рот. Ведь у мужчин всегда есть причины для тех или иных поступков. Но что происходит, когда у женщины сносит крышу? Все ополчаются и давят на нее, даже те же женщины, пока не сломается, чтобы скоренько с глаз долой да под замок, пока не заметили другие. Все будто сговорились жить в самообмане и мнимом равенстве.
-К чему эти философские речи Анна?
-А к тому, что я не собираюсь больше терпеть ни его , ни кого бы то ни было! И мне плевать, что все об этом думают! Я слишком долго была примерной девочкой, но как показывает нам история того же Иисуса Христа –хороших людей распинают на кресте. И я точно знаю, что в нашем случае, мой муж будет первым среди « фарисеев».
