В ушах монотонно тикало. Елена вначале подумала, что сходит с ума или это бомба и сейчас рванёт, но всё оказалось проще: какие-то датчики стояли прямо над головой.
Перед глазами всё ещё было мутно, она хотел пошевелиться, но это удалось с трудом, к тому, же одна рука была крепко перебинтована.
Помещение было каким-то серым, скучным, тусклый свет просачивался сквозь жалюзи, и постепенно зрение Елены стало чётче.
Это была палата. Одноместная. Она лежала на высокой функциональной кровати, подключённая ко всем необходимым аппаратам.
Но первая мысль Елены была о ребёнке. Что-то странное сводило её живот. Свободной рукой она дотронулся до него, где было несколько повязок и подключённые датчики. Она проследила за ними взглядом. Значит то, что тикало − было сердцем его малыша. Елена ещё ни разу его не слышала, она ведь никуда не ходила ещё, она даже не подозревала, что его сердце уже бьётся.
Елена погладила живот и будто расслабилась.
Кайл сидел рядом в кресле. Он спал. Его левая нога была забинтована, а к руке подсоединена капельница. Будто бы ощутив её, он тут же открыл глаза, встрепенулся.
− Тебе плохо? Что-то нужно?
Он подхватил свою капельницу и подошёл к ней, или, вернее сказать, приковылял.
Елена попыталась улыбнуться, но пластыри на лице давали выполнить эту задачу с трудом. Она ещё никогда не видела Маквульфа таким обеспокоенным. Он всегда был высокомерным, с раздутым самомнением альфой. А сейчас она увидела совсем другого Маквульфа. И поняла одно, что больше никогда не хотела видеть его таким.
− Ты как? − голос у Елены был слабый.
Кайл на секунду замялся, а потом усмехнулся.
− Со мной всё хорошо, − ответил он, касаясь её перебинтованной руки. − А ты?
− Тоже.
Кайл поджал губы, смотрел на неё пристально, словно не мог насмотреться, но ведь и Елена чувствовала то же самое.
− Что с Лисой?
Елена боялась задать этот вопрос, но она должна была услышать, хотя по лицу Маквульфа было заметно, что говорить об этом он не хочет, но всё же ответил:
− Я её не убил, если ты об этом, − он вздохнул. − Думаю, теперь её надолго запрут в одиночку психиатрической клиники. И чтобы предотвратить твои другие вопросы, отвечу сразу, что Дориан идёт на поправку, состояние отца стабильное, Пол уже проходит реабилитацию.
− Отец? А что с…
Кайл прижал палец к её губам и покачал головой.
− Не смей ни о чём волноваться, − предостерёг он. — Просто скорее возвращайся ко мне.
Елена нахмурилась, но больше не стала ничего спрашивать. Конечно, она не перестала волноваться, но теперь, по крайней мере, она знала, что всё закончилось.
− Я знала, что ты найдёшь нас.
Тёплая ладонь Маквульфа прошлась по её щеке. Хотелось больше ощутить его кожей.
− Я бы перевернул весь этот мир и спустил бы его в ад, если бы не нашёл вас.
Елена хотела засмеяться, но это оказалось так больно, что она только болезненно застонала.
− Не говори таких глупостей, мы не фильм снимаем.
− Я просто подумал, что ты хочешь услышать что-то такое.
− Нет, не хочу, − Елена качнула головой. − Я просто хочу, чтобы ты теперь всегда был рядом.
− А вот ты всегда говоришь то, что я хочу слышать, — Кайл подмигнул ей.
− Дурак.
Маквульф улыбнулся, положив тёплую руку на её живот, гладил его и смотрел, и снова говорил какую-то глупость.
Эпилог
Выпускной проходил шумно. После вручения дипломов все собрались возле самых старых зданий и кампуса, делая смешные фотографии и распивая шампанское прямо на газоне перед директорскими окнами.
Елена поправила синюю мантию, но с охапкой цветов в руках было неуклюже. Кисточка от шапочки от ветра то и дела липла в глаза, и она то и дело дёргала головой.
— Да сними её уже, — не терпеливо одними губами пробубнил Кайл.
— Какой я выпускник без шапочки, — надулась Елена, держа его под руку.
— Так все улыбаемся, — скомандовал фотограф.
Елена не знала, насколько значимым для неё будет это событие. Раньше она никогда не думала, что свой выпускной проведёт так — в кругу своей стаи.
Поздравить её пришёл и дедушка, надев свой парадный китель. Майя и Грегори пожертвовали реабилитационными днями, чтобы поддержать её. Дориан, который город не выносил всё же откинул свой принцип и приехал.
Но самые главные в этом были её малыш и её муж.
Кайл держал на руках Лиама, который то и дело тянулся к кисточке на её шапочке.
Фотограф никак не мог поймать его улыбку, и все то и дело развлекали Лиама как могли.
Малыш родился не доношенным, но очень крепким и с жаждой к жизни. А ещё у него был волчий ген, и он мог оборачиваться как Дориан, правда его волк был золотым, непоседливым и ненавидел подушки.
— Так, а теперь все делаем страшные лица, красавицей должна быть только выпускница, — шутливо скомандовал фотограф.
Елена звонко рассмеялась, когда увидела, что все действительно скорчились в лучших традиция комика Джима Керри.
— Отличные фотографии!
— Мне предложили место в одной конторе, — доверительно призналась Елена Кайлу, после фотосессии.
Родители отошли, играя с внуком, а тот вовсю показывал Мартину свои умения по разворачиванию конфет.
— Что за контора? — нахмурился Кайл.
Он не был в восторге от того, что Елена собиралась продолжить работать.
— Я у них проходила практику и им понравилась моя работа и они хотят взять меня в постоянный штат сотрудников.
Кайл скривился.
— И когда первый рабочий день?
Елена обняла его широкие плечи.
— Ну я сказал, что мне нужно многое уладить после выпускного и то что я приступлю к работе через месяц.
Тут уже Маквульф улыбнулся.
— Хорошо, что ты думаешь обо мне, — он прижал её теснее к себе.
— Я всегда о тебе думаю, — выдохнула Елена, поднявшись на цыпочки и уже было хотела поцеловать его.
— Давайте это вы оставите на потом, — возмутился Дориан, помешав им и открывая бутылку шампанского, — когда будите наедине, — и добавил, поиграв бровями, — на целый месяц.
Елена смутилась. Но и правда со всей этой учебой и Лиамом у них было очень мало времени на друг друга.
Кайл метнул в Дориана красноватый всплеск в глазах, и всё же прижал Елену к себе. Она уткнулась ему в плечо тихо хихикнув.
