я купился, да. На эти ее невинные глазки, на панику в них, на закушенную губу. Она уверяла, что не такая, но упрямо продолжала стрелять взглядами, таяла в руках, когда прикасался к ней, заводилась с пол-оборота.
А дома ее ждал жених. Уж не знаю, поссорилась ли она с ним по-настоящему, или просто ей стало скучно и приелось однообразие в постели, но она охотно позволяла делать с собой такие вещи, о которых скромницы вроде тех, под которых она косила, просто не знали бы.
Теперь-то я видел насквозь всю ее фальшь и даже забавлялся, насколько старательно она окружала себя неприступностью, оставаясь при этом просто жадной до похоти бабой.
Уверен, подойди я к ней сейчас, она даже не возразит, иначе зачем бы снова пришла в клуб и разоделась в это платье, которое соскользнет к нее, стоит только дернуть молнию на спине. Уверен, кроме него на ней ничего нет.
Черт я еще ее не касался, я уже едва не дымлюсь как озабоченный подросток.
Что за наваждение?
Шагнул к Кире, вставая вплотную. Ощутил, как ее спина одеревенела и ухмыльнулся.
Наклонился к ее уху и прикрыл глаза, пытаясь взять себя в руки. Аромат ее волос окутал сладостью, и я едва не потерял самообладание.
– Зачем ты пришла? – спросил, ощущая как внутренности сводит от желания забросить ее на плечо прямо сейчас и утащить в свою берлогу. Нутро на дыбы встает, чует добычу, которую хочу с момента самой первой встречи. Хочу и возьму. – Хотя нет… лучше помолчи.
Не хочу слышать ничего, кроме ее стонов.
Этого достаточно на сегодня.
Сжал ее талию, дернул на себя, попутно бросая на стойку купюру за ее коктейль.
Кира пискнуть не успела, я уже тащил ее к боковым дверям, ведущим в холл. Лифт приветливо открыл перед нами створки, и я толкнул спутницу внутрь, заслоняя пути отхода спиной.
– Ты сдурел? Что творишь? – она возмущенно заорала, когда мы оказались заперты в хромированной коробке и толкнула меня в грудь, мятежно глядя в глаза. – Я тебе не кукла силиконовая!
– О да, в этом ты права, – ухмыльнулся, наступая на жертву. Хочет поиграть в недотрогу и сегодня? Я за! Сжал тонкие запястья, пригвоздил к стенке лифта и Кира взбрыкнула, но не смогла сдвинуться. – Хмельницкий прекрати!
Играет натурально, даже я поверил. Склонился к ее шее впился в жилку зубами и легонько прикусил, срывая с пухлых губ помимо ругательств еще и сдавленный выдох. Едва не пропустил удар коленом в пах, увернулся в последний момент и даже разозлился.
– Не переигрывай! – зашипел на нее, толкнул ее колени своим, разводя в стороны и встал так, чтобы она при желании не могла ударить – между ее стройных ног. Снова переключился на шею, от запаха которой дурел. Кира выгнула ее, безотчетно подставляя, и я скользнул по ее коже вверх от ключицы к подбородку и наконец-то завладел губами.
Она укусила меня, я зашипел отпрянул и тут же впился снова, уже не контролируя свои порывы.
– Ты делаешь мне больно! – ее голос звучал глухо, он терялся в нашем противостоянии, обличенном в поцелуй, и как только до меня дошел смысл ее слов, я разжал руки на ее запястьях, и тут же на мои плечи посыпался град ударов. – Отвали! Ты что, пьян?!
Она орала, тяжело дыша, а я отстранился и нахмурившись заглянул в голубые как лед глаза. Они метали молнии, и казалось неподдельные, и я нехотя заставил себя очнуться от этого морока похоти.
– Куда меня тащишь? И что себе позволяешь?
– Над клубом отель, я снял в нем номер, – пояснил все еще хриплым от желания голосом. Глаза Киры возмущенно расширились.
– Ты что, собрался меня там…?
Я растерялся от очевидного удивления в ее голосе. А разве она не этого хотела?
– Я не стану делать этого с тобой! Мы уже всё выяснили!
– Глупо отрицать очевидное, ты хочешь этого не меньше меня, – разозлился, понимая, что ничего не понимаю. Что в голове у этих баб? В ответ на реплику Кира отвела взгляд. – Я не врубаюсь. Ты говоришь, что не хочешь со мной быть, но упрямо дразнишь меня собой. Надела это чертово платье, которое едва прикрывает твои ноги и, – сглотнул, – тело. Пришла в клуб, в котором мы встретились и…
Створки разъехались, и в кабину лифта вошла пара. Я замолчал, бросая в сторону Киры напряженный взгляд, и выпрямился, вставая с ней рядом.
Наш этаж загорелся на табло, и я крепко сжал руку спутницы и уложил на свой локоть, намеренно безапелляционно выводя ее из кабины.
Она не стала устраивать сцен.
Тоже понимала, нам есть о чем поговорить.
Зашипела только когда завел ее в номер и захлопнул дверь, оказываясь в замкнутом пространстве гостиной.
– По твоей логике я не могу одеться нормально, и если длина моего подола выше колен, я напрашиваюсь на секс? И вообще, что ты делаешь здесь? А хотя, Боже, к чему мои глупые вопросы! Ищешь очередную жертву, чтобы изменить жене…
– Не понимаю, почему тебя так это волнует? У тебя пунктик насчет измен? Странно, при твоих-то наклонностях, – парировал, и она охнула, но тут же прищурилась.
– Не тебе учить меня жизни!
– Не тебе строить из себя целку!
Замолчали, глядя друг на друга. Хотелось перекинуть ее через колени и отходить по упругой заднице, или же смять ту руками, и будь что будет!
– Вечно мы как кошка с собакой, – Кира вздохнула и пришла в себя первой.
– Да, – согласно кивнул и ощутил себя последним козлом. – Выпить хочешь?
– Я этим и занималась в баре, если ты не заметил, – снова пошла на взлет, но немой укор в моем взгляде ее осадил. – Мы с подругой договаривались встретиться у бара. И если она придет, а меня не будет…
– Что за место для встречи с подругами?
– А что плохого в Клетке? – ее вопрос меня пристыдил. Почему я так остро реагирую на ее личную жизнь? Она может ходить, куда хочет и с кем хочет. Может тащить в свою постель кого хочет. Это. Не. Моё. Дело. Точка.
– Ничего, – заметил, что ее телефон звякнул смс-кой, и Кира нахмурилась, когда прочла текст. – Что-то случилось?
– Нет, просто… – она убрала телефон в маленькую сумку. – Марина не сможет прийти.
По лицу было видно, что Кира расстроилась, что ее планы на вечер сорвались. И если быть честным – начал срывать их я.
– Значит, твой вечер снова свободен? – спросил, толкая руки в карманы.
С этой бабой вечно все
