все равно не могу остановиться. Ты такая тесная, так сжимаешь меня…Так хорошо в тебе…
Под поглаживаниями и поцелуями Влада действительно расслабляюсь и прислушиваюсь к себе. Боль стихла, осталось только чувство распирания.
– Ты такой большой…Я боюсь…
– Все будет хорошо, – целует меня в уголок губ. – Со временем ты оценишь все плюсы большого…
Влад начинает медленно двигаться, давая мне привыкнуть к ощущениям. Очень осторожно, внимательно следя за моей реакцией. Неожиданно ловлю себя на мысли, что уже не больно. Легкий дискомфорт, жжение, но я… хочу больше.
– Еще! – срывается требовательное при очередном толчке.
– Моя ненасытная, – усмехается Влад, сжимая мои бедра и толкаясь активнее.
Обвиваю его талию ногами и вцепляюсь ногтями в плечи. Бесстужев ускоряется, при каждом толчке вызывая мой стон, и целует меня везде, где дотягивается, шепчет неразборчивые нежности и любит, именно любит меня и мое тело…
Движения Влада становятся сильнее и хаотичнее, а хватка на бедрах – медвежьей. Мне невыносимо. Слишком много ощущений и эмоций. И когда мне кажется, что я не выдержу, Бесстужев замирает, особенно сильно стиснув меня, запрокидывает голову и стонет мое имя:
– Эрика!
Падает рядом, сгребая меня в охапку и утыкаясь губами в макушку. Мы лежим в обнимку, пытаясь восстановить дыхание. Тело обмякло, находясь в эйфории. Я удовлетворена не только физически, но и эмоционально: никогда раньше я не чувствовала такой нужной, желанной и…любимой.
Но все чувства быстро сменяются неловкостью. Я замечаю кровь на бедрах и простыне. Ерзаю в объятиях Влада, пытаясь выбраться.
– Куда?
– Мне нужно…
– Что такое? – подскакивает встревоженный, вмиг оказывается рядом и впивается в меня взглядом. Моментально хочется прикрыться. – Я сделал больно? Где, Эрика?!
– Успокойся. Сделал, конечно, больно, но сейчас все в порядке. Я хочу в душ.
Влад закатывает глаза и…подхватывает на руки.
– Что ты делаешь?! Пусти!
И он отпускает. В душевой кабине. Настраивает воду и залезает следом, закрывая дверцу.
– Что…
– Душ отныне мы принимаем вместе, – непримиримо отрезает Влад, а я, отчаянно краснея, пытаюсь возразить:
– Влад, сегодня больше не…
– Тшшш, маленькая. Я тебя больше не трону, хоть и хочу. Там должно все зажить.
И мы действительно просто моемся, лаская друг друга руками. Влад также на руках выносит меня, вытирает большим махровым полотенцем и заносит в спальню. Ставит на пол и сам достает из шкафа свежее постельное белье и меняет его.
– А можно мне еще футболку…
– Нет.
Железно и безапелляционно. Недоуменно хлопаю глазами, не находясь, что сказать на такой жесткий ответ.
– Со мной вся одежда будет оставаться за пределами кровати. Ложись.
Видимо, я долго перевариваю сказанное, потому что Влад снова подхватывает и, как ребенка, укладывает, ложась за мной. Крепко обнимает, прижимая к своей груди, и целует в макушку.
– Это самое лучшее свидание в моей жизни, Эрика.
И в моей. А еще, я, кажется, влюбилась в своего порочного босса…
Влад
Просыпаюсь резко, ощущая пустоту. Вторая половина кровати пуста. Эрики снова нет.
Меня накрывает одновременно паникой и злостью.
Что за девчонка?! Все же было вчера хорошо! Да, первый раз ни одной девочке не приносит удовольствия, но я старался! Старался минимизировать ее болевые ощущения. Старался, чтобы, несмотря на боль, этот день запомнился ей. Потому что понимаю, насколько это важно для малышки. Понимаю, что только от меня вчера зависело, как Эрика будет вести себя в постели, как раскроются ее чувственность и женственность.
Но я ни хрена не понимаю, что сделал не так!
Мои мысли резко переключаются на ощущения, которых точно не может быть в моей квартире.
Запах домашней еды.
Одним махом меня сметает с кровати, я надеваю домашние спортивные штаны и следую за запахом, который приводит меня на кухню. Останавливаюсь, как вкопанный, и наблюдаю за своей пропажей.
Эрика здесь. Она никуда не ушла.
Более того, малышка надела мою белую футболку, которая сейчас прикрывает ее очаровательную попку и бедра. Длинные шелковистые волосы собрала в пучок на макушке, приоткрыв шею, которую хочется осыпать поцелуями.
Идеально, – первая мысль, которая приходит в голову при виде моей сексуальной красотки. Вторая – хочу видеть ее в своей квартире каждое утро.
Моя девочка пританцовывает на месте и что-то напевает, помешивая на плите. На этот запах я и пришел. И теперь любуюсь своей девушкой. Своей.
А еще ловлю быстро проскользнувшую мысль, что, кажется, влюбился…Впервые в жизни.
Потому что не могу быть вдали от нее. Даже в соседней комнате. Хочется целовать, касаться, обнимать, жестами и поступками выражать свои чувства. Хочется делать ее счастливой и видеть потрясающую улыбку, слышать смех, выводить на эмоции, даже разозлить! Потому что в моменты гнева Ларина особенно сексуальна!
Не выдерживаю и в два шага преодолеваю разделяющее нас расстояние. Прижимаюсь к ней со спины, сразу же обвивая ее талию руками и зарываясь носом в волосы, чтобы втянуть неповторимый запах.
Эрика вздрагивает и замирает на месте, каменея всем телом. Как будто боится. Хмурюсь, напрягаясь от такой реакции моей девочки.
– Доброе утро, – разворачиваю малышку в своих руках и сразу же смотрю в ее бездонные глаза. На щеках Эрики проступает милый румянец, от которого все в паху сводит. Обнимаю малышку крепче, и ее губы трогает смущенная улыбка.
– Доброе утро, – шепчет, опуская взгляд.
А я не могу сдержаться. Осторожно приподнимаю ее лицо и целую эти сладкие пухлые губки. Эрика моментально отвечает, обвивая мою шею и привставая на носочки. Моя рука спускается на поясницу, теснее придвигая к бедрам.
Но реакция Лариной меня уже напрягает не на шутку. За все время нашего знакомства не видел ее такой смущенной и растерянной.
Она упирается ладошками мне в грудь и отстраняется, пряча лицо на плече.
– Эрика…
– Ой, черт! – вскрикивает и отворачивается к плите, отключая ее. – Сгорело…– добавляет грустно, и в ее голосе слышатся слезы.
Касаюсь осторожно ее плеча и усаживаю на стул.
– Малыш, плевать на еду, – присаживаюсь на корточки и пытаюсь заглянуть моей девочке в глаза, но Эрика старательно отводит их в сторону. – Что случилось? Я чувствую, что ты боишься меня.
– Я не…
– Эрика, скажи правду.
Неосознанно веду взглядом по ее стройным ножкам, которые вчера с такой силой обнимали меня за талию. И резко все встает на свои места.
Замечаю яркие и отчетливые следы моих пальцев. Я вчера сделал больно своей девочке. Я – чудовище. Мерзкое, неконтролирующее себя, похотливый зверь.
– Я сделал тебе больно, – беру ее за запястье и там тоже замечаю синяки. Хочется заорать и разнести все к чертям. Но я
