состоянии больше противостоять тому хаосу, что происходит с ним, вокруг него. Единственное, в чем он был уверен точно, безоговорочно, безоглядно — что эти чокнутые Кузьменко не причинят вреда Веронике. Это его чутье признавало без сомнений.
Марк присел перед Вероникой.
— Ты точно хочешь поехать с Лолой?
Вероника кивнула — и крепко обняла его за шею.
Марк обнял дочь. А потом разжал руки и встал.
— Дайте мне, пожалуйста, адрес. Я соберу вещи и привезу Веронику вечером. Так будет удобно?
— Я вам сейчас напишу адрес и инструкцию, как к нам добраться. Там развязка нетривиальная, — вступила в разговор женщина, которую Марк посчитал матерью Лолы. И она подтвердила его предположения: — Меня зовут Дина, я мама Лолы. А это — Лев, мой супруг и отец Лолы.
Марк пожал руку Льву. Он, пожалуй, был самым небольшим в плане телосложения из всех присутствовавших сейчас в больничном холле мужчин. Но глаза выдавали человека не только уверенного в самом себе, но и умеющего подчинять своей воле других. Похоже, в семье Кристины простых людей нет. Дина между тем устроилась в кресле рядом со столиком, вытащила из сумочки блокнот, вырвала листок и принялась на нем рисовать, а потом писать. Остальные молчали.
— Вот, — Дина встала и протянула ему листок. — Смотрите, вот тут развязка неочевидная, вам надо на этот съезд. И там я еще записала мой номер телефона, на всякий случай.
Марк старался слушать внимательно, а потом кивнул и убрал бумажку со схемой, адресом и телефоном в задний карман джинсов.
А на прощание Марк обменялся рукопожатиями со всеми пятью мужчинами клана Кузьменко. Самая крепкая рука оказалась предсказуемо у Степана. Аркадьевича, как вдруг неожиданно вспомнил Марк.
* * *
Марк запретил себе думать. Да у него это и не получалось, если честно. Он сосредоточился на простых действиях. Сейчас им надо приехать домой, пообедать. Пока непонятно, правда, чем. Можно было бы заехать в какое-то кафе, конечно. Но Марк до сих пор нервно реагировал на косые взгляды в адрес Вероники. Нет, сегодня это испытание точно не для его нервов. Закажет что-нибудь с доставкой на дом, на крайний случай.
Потом надо собрать вещи Вероники. Отвезти ее к Лоле. Или к Дине? Ой, он так и не понял. К Кузьменко, в общем. Потом заехать к маме — если успеет. Нет, надо обязательно успеть.
Все, никаких соплей и бесячей рефлексии. Дел куча. И выспаться сегодня надо. Завтра в рейс.
В итоге они пообедали омлетом. Когда Марк собирал Веронике сумку, он увидел, что у девочки вдруг задрожал подбородок.
— Что такое, малыш? — Марк повернул дочь к себе лицом. Она шмыгнула носом и оттёрла рукавом глаза.
— Христина подарила мне сумку. Красивую. От Лолочки. Туда можно было положить вещи. Но сумка… сгоре-е-е-ела…
Марк привлек к себе вздрагивающее тело Вероники, погладил по голове, спине.
— Т-ш-ш-ш… Все хорошо. Все уже хорошо.
— Лолочка подарит мне новую сумку?
— Обязательно, — с непонятной уверенностью ответил Марк.
* * *
Дорожная развязка и в самом деле оказалась неочевидной. Марк был благодарен Дине за инструкцию. Хотя в современных реалиях было немного странно ехать по инструкции, нарисованной на вырванном из блокнота листочке, а не по стрелочке на экране навигатора. Но Марк был уверен, что инструкция Дины точнее любого навигатора.
Спустя двадцать минут после съезда с неочевидной развязки он остановился у высокого забора с табличкой «Смертельно опасный мопс».
Впрочем, там оказался не только мопс. В компанию к нему прилагалась хаски, которая прыгала, как заводная, так, что у Марка мгновенно зарябило в глазах. А Вероника просто визжала от восторга, повалившись на сухую пожухлую траву.
— Мышь, а ну прекрати! — следом за Диной из дома вышел Лев. — Мышь, Бинки, ну-ка ко мне живо!
Разумеется, собака — точнее, обе собаки, и хаски, вылизывающая Веронике щеки, и прыгающий вокруг мопс, никак не отреагировали на окрики Льва. Пока он не подошел, не оттащил хаски за ошейник и не поднял Веронику за руку с земли. Марк в это время так и стоял неподвижно, оглушенный экспрессией этой семейки. И собаки у них под стать.
— Холодно же на земле лежать, — Лев легким движением отряхнул с куртки Вероники несколько сухих коричневых листьев, поправил шапку. — Но разве этим обормотам объяснишь?
— Кто из них Мышь? — заинтересовался Марк. Псы крутились вокруг Вероники и за неимением другого норовили лизнуть ей руки. — Маленький?
— Большой, — усмехнулся Лев. Марк почему-то не удивился, а из дома вышла Лола.
— Ты приехала, конфетка!
Вероника тут же бросилась к Лоле, а следом за ней — собаки. Марка не оставляло ощущение нереальности происходящего.
Марк смотрел на Веронику, которая, стоя на крыльце большого красивого дома, о чем-то оживленно разговаривала с Лолой. Марк не мог со своего места расслышать слов.
— Зайдёте на чай?
Марк перевел взгляд на Льва.
— Спасибо, нет. Мне надо успеть к матери в больницу.
— Да, конечно. Понимаю.
— Вероника! — окликнул Марк дочь. Она повернулась уже от самой двери в дом. Широко улыбнулась, помахала отцу рукой — и скрылась за дверью, держа Лолу за руку.
Марк растерянно смотрел им вслед. Он думал… думал, что будет какое-то долгое прощание. Обещание. Он скажет Веронике, что скоро за ней приедет, что все будет хорошо. Так, как было, когда Вероника только привыкала к «Бухте доброты». А ему помахали рукой — и все.
Марка посетила странная, парадоксальная мысль, что Вероника вдруг каким-то неведомым образом стала членом этой ненормальной семейки.
Он перевел взгляд на Льва. Тот протянул руку.
— Давайте сумку и езжайте к матери. Если вдруг понадобиться какая-то помощь в отношении вашей мамы — не стесняйтесь, обращайтесь.
Практически те же слова сам Марк говорил Соне. Господи, что вообще происходит?!
Марк кивнул, протянул руку, отдал сумку. Рукопожатие.
И Марк пошел к машине.
Когда Марк выезжал с неочевидной развязки, его вдруг накрыло. Он оставил дочь с людьми, которых несколько дней назад не знал. При этом никакой паники или угрызений совести. Что с ним происходит? Околдовали его эти Кузьменко, что ли?!
Пытаясь хоть как-то воскресить в себе отца-параноики и чувство вины заодно, Марк достал телефон и написал Дине.
Марк: У Вероники все в порядке?
Она ответила сразу.
Дина: Да, пьем чай. У девочки же нет пищевых аллергий?
Марк: Нет.
Дина: Ну вот и
