она довольна, — это все, о чем мы можем просить, поэтому мы перестали ходить.
— Это просто чудо, что она выжила, — говорит он с явным потрясением на лице, но оно сменяется чем-то более мягким, его руки обхватывают мои. — Мне очень жаль, что тебе с Кэс пришлось пройти через это. Похоже, это непосильная травма для любого человека, но особенно для пары подростков.
— Так и было, но у нас была бабушка, которая помогала нам на этом пути, во всяком случае, какое-то время. Она умерла пару лет назад. По правде говоря, я думаю, что она смогла прожить столько, сколько прожила, только для того, чтобы заботиться о нас. Она была абсолютно лучшей.
Я улыбаюсь ему, а в голове проносятся все те невероятные воспоминания, которыми мы делились с ней до ее смерти. Даже несмотря на все плохое, она все равно была светом для этого мира.
— Поэтому ты решила работать в неврологии?
— Да, но не потому, что я думала, что таким образом смогу вылечить маму или спасти ее от того, что уже было сделано. Скорее, меня поразила ее способность жить с пулей, застрявшей в мозгу. Мозг таит в себе столько тонкостей, что я хотела изучить их и помочь другим.
Он пересаживается рядом со мной, обхватывает меня руками и нежно притягивает к себе, а затем целует в макушку. Некоторое время мы сидим в тишине, пока, как мне кажется, оба не начинаем чувствовать себя немного лучше. Это была очень длинная ночь, но разговор обо всем был невероятно успокаивающим, и это хорошее напоминание о том, что мне нужно наладить отношения с новым терапевтом. Это определенно помогает отпустить некоторые из них.
— Эй, — я смотрю на него, озорно ухмыляясь, — что ты скажешь о том, чтобы посмотреть новый сезон этого трэш-шоу, где двадцать незнакомцев неделями разговаривают друг с другом за стеной, узнают друг друга и делают предложение в конце двух недель, прежде чем им разрешат реально видеться?
Он разражается смехом, а затем берет пульт и ищет шоу. Он находит его так быстро, что я думаю, что он, должно быть, знает это шоу лучше, чем я ожидала.
— Моя сестра и ее жена обожают это шоу, и, честно говоря, я тоже. Мы смотрим его после воскресных ужинов, обычно когда выходит новый сезон. Однажды я начал смотреть дома без них, потому что не мог больше ждать, и ты бы слышала, какими угрозами осыпала меня Чарли в то воскресенье.
Он хихикает при воспоминании, и я присоединяюсь. Я никогда не знала мужчину, которому реалити-шоу нравилось бы так же сильно, как мне, и уж точно не знала бы такого, который бы в этом признался.
1. Over Some Wine — RINI (ft. Maeta)
Катарина
Суббота, 9 декабря 2023 года
Мы успели посмотреть шесть серий этого сериала, смеясь и делая паузы, чтобы пожаловаться на актеров, когда они делают или говорят что-то особенно нелепое или раздражающее. В одну минуту я рыдаю на его глазах, а он меня утешает, а в другую — смеюсь до слез, а он краснеет. Я встречалась с несколькими парнями, но никто еще не заставлял меня чувствовать себя так, как это делает Але.
В этот момент я решаю, что к черту все. Если кучка случайных незнакомцев по телевизору смогла дать шанс своим отношениям, то и мы сможем.
Завтра я иду в полицейский участок, чтобы написать заявление на Анте, а в понедельник — в отдел кадров, чтобы написать заявление и на него. Когда я закончу, то поговорю с доктором Хауэллом о передаче Алессандро под его опеку.
Я задыхаюсь от смеха, придвигаясь ближе к Але, и теперь наши бедра соприкасаются, так как мы лежим горизонтально на диване. Я поднимаю взгляд на его лицо и вижу, что он смотрит на меня сверху вниз, его глаза тяжелы от вожделения, что заставляет меня облизнуть губы в ответ. Я переворачиваюсь на бок и кладу руки ему на грудь, приподнимаясь по его телу, чтобы наклонить свое лицо к его лицу, а затем говорю: — Я передаю твое лечение доктору Хауэллу.
Он выглядит испуганным, похоже, потому что он определенно не думал, что я скажу именно это.
— Почему ты это делаешь?
Его бровь снова нахмурилась.
— Потому что у меня нет намерения вмешиваться в дела моего пациента, а значит…
Он заканчивает предложение за меня. — Я не могу быть твоим пациентом.
Он смотрит на меня, оценивая и обдумывая то, что я только что сказала.
— Так вот почему ты активно избегаешь оставаться со мной наедине?
Он поднимает на меня бровь, и мои щеки вспыхивают от смущения. Очевидно, я не была такой хитрой, как надеялась. Этот мужчина заставляет меня чувствовать себя легкомысленным подростком, и, похоже, с тех пор как мы познакомились, у меня было много неуместных реакций на ситуации с его участием.
— Да, — это все, что мне удается сказать.
Он продолжает оценивать меня, и когда до него доходит, на что я только что намекнула, его глаза вспыхивают жаром, а взгляд снова становится тяжелым. Застонав, он обхватывает одной рукой мою талию, а другой гладит меня по затылку. — Спасибо, черт возьми, — только и слышу я, прежде чем его губы оказываются на моих.
Его пальцы переплетаются с моими волосами, а напряжение в корнях вызывает тупую боль, от которой у меня кружится голова в предвкушении. Я скольжу руками вверх и обхватываю его шею, прижимаясь к нему. Его губы мягкие и податливые, но требовательные: он целует меня лихорадочно — сначала с закрытым ртом, а затем с помощью языка; он проводит им по шву моих губ, уговаривая их приоткрыться. Мой рот открывается добровольно, кажется, по собственной воле, и его язык проникает внутрь, переплетаясь с моим. На вкус он похож на трюфельный мед и шоколад, и я не могу сдержать вырвавшийся у меня стон потребности. Это подстегивает его, его рука наклоняет мою голову для лучшего доступа, пока он не теряет терпение и не переворачивает меня на спину, меняя наши позиции.
— Все нормально? — спрашивает он так задыхаясь, что это почти шепот.
— Ммм, — это все, что я могу сказать. Мне просто необходимо, чтобы его рот снова был на мне.
Он хихикает, когда я пытаюсь притянуть его рот к своему, но он останавливает меня, говоря: — Используй свои слова, детка, или я не буду к тебе прикасаться.
Я издаю
