– Тоже верно. И он, конечно, страшный бабник – нет сомнения, так что не стоит о нем жалеть, детка.
– А я и не жалею. Просто был в жизни такой эпизод, причем довольно интересный, и кончился. Что толку сожалеть об эпизоде?
А ночью ей приснился идиотский сон: Елена Арнольдовна, сияя красотой, сидела за столиком кафе и с удовольствием ела торт большой ложкой, прямо из коробки, и после каждой ложки жмурилась от наслаждения и облизывалась. А рядом с коробкой лежала крышка, обычная крышка от торта с надписью «Торт Сметанин»! Проснувшись, Лиза подумала: какой примитивный, какой прямолинейный бездарный сон! Конечно, такая особа вполне может кого хочешь сожрать, только мне-то какое до этого дело?
Через два дня они со Стыриным улетели в Канны, где и в самом деле некогда было даже вздохнуть, не то что любоваться городом и морем. Почему-то сидя с начальником в ресторане, Лиза все время опасалась, что он непременно что-нибудь стырит – вилку, пепельницу, подставку… Но он оказался довольно приличным человеком и, разумеется, ничего не стырил. Мои ассоциации столь же примитивны, как и мои сны, грустно думала Лиза, вероятно, телевидение мало-помалу дебилизирует всех, кто с ним близко соприкасается, особенно если от Бога отпущено так мало ума, как мне. После истории со Сметаниным Лиза сильно упала в собственных глазах.
В самолете, когда они летели обратно в Москву, Стырин сказал:
– Елизавета Федоровна, класс! Я за вами наблюдал, вы классно держались, даже не ожидал. И вообще… вы классная!
– Что? – оторопела Лиза от некоторой интимности в его голосе.
– Ну вы красивая… Умная… И ноги у вас… просто классные!
– Боже, где вы видели мои ноги?
– Ну у вас вчера на приеме было платье с разрезами… Я глаз не мог оторвать… Классное платье, между прочим!
Что на это ответишь? Лиза промолчала, но подумала: интересно, у того было одно слово «замечательно» на все случаи жизни, у этого «классно», а где же наш великий и могучий? Совсем скукожился? Но говорить этого начальству она не стала. Неужели Стырин теперь начнет за ней ухаживать? Вот не было печали… Хотя сейчас он просто выпил на халяву, да и вообще не в меру возбудился в Каннах, в Москве ему будет не до этого. Но, значит, я еще могу внушать какие-то чувства? Впрочем, это не чувства, а ощущения… Но типы, знающие только слово «классно», в таких тонкостях не разбираются! А те, у которых любимое слово «замечательно»? Бог весть!
Через три дня она уже летела на Канары. К счастью, в самолете рядом с нею сидела молодая влюбленная пара, и на Лизу они внимания не обращали. Она недоуменно листала навязанную Инной книгу Коэльо и проклинала все на свете. Ей совершенно не хотелось это читать. Она не понимала, почему люди так помешались на этом авторе, – ей было скучно и даже немножко противно. А другие книги лежали в багаже. И Лиза предпочла заснуть.
Остров Тенерифе встретил ее сказочной погодой. И отель оказался даже лучше, чем на картинке, что бывает нечасто. Там пахло цветами! Время было к вечеру, а в отеле ей полагался только завтрак. Она была голодна и, бросив вещи в номере неразобранными, подкрасила губы и вышла из гостиницы. Вокруг было несметное множество ресторанов и кафе, манивших аппетитными запахами, уютными столиками, а кое-где и громкой музыкой. По-южному внезапно опустилась темнота. Лиза решила зайти в пятый по счету ресторанчик. И не ошиблась. Ей подали сказочную рыбу в горчичном соусе. К рыбе она заказала белого вина, которое ей налили в бокал, только что вынутый из холодильника. Она отпила глоток, вино было отличное. Как хорошо! Лиза вдруг безумно понравилась себе. Одинокая, еще довольно молодая женщина, не растерявшаяся под напором обстоятельств, не утратившая жизнерадостности, несмотря ни на что, сидит одна на острове Тенерифе и пьет вино. Она красива и загадочна. Наверное, мужчины должны недоумевать, отчего такая женщина одна, – вероятно, кого-то ждет… Украдкой оглядевшись, она заметила пожилого мужчину, который и вправду не сводил с нее глаз. Ему было далеко за шестьдесят, и перед ним стояла громадная кружка пива. Встретившись глазами с Лизой, он ласково улыбнулся. Она слегка улыбнулась ему в ответ, просто из вежливости. И хотя он ничем ее не заинтересовал, ей было приятно, что в первый же час пребывания на острове на нее кто-то уже обратил внимание. Она, правда, тут же отвернулась во избежание недоразумений. Мало ли что этот старый хрыч может вообразить… Она заказала мороженое со взбитыми сливками и фруктами, показавшееся ей невероятно вкусным. Даже захотелось съесть еще порцию, но она решила сдержаться. Лучше я погуляю полчасика, а потом зайду куда-нибудь и закажу еще мороженого… Но, выйдя на улицу, она вдруг ощутила такую усталость, что смогла лишь кое-как доплестись до отеля и рухнула в постель, даже не приняв душ. Она только успела подумать: хорошо, что бабушка не согласилась сюда лететь, ей это было бы не по силам.
Утром после традиционного курортного завтрака она устремилась на пляж. Знаменитый черный песок оказался, разумеется, просто серым. Но он был мелким и шелковистым. Море слегка волновалось, но купающихся было много. И вдруг до Лизы дошло – это же не море, это океан! Атлантический океан! Принципиальной разницы она не увидела, но психологически это на нее действовало. В любое море она всегда входила без страха, а тут отчего-то ей было немного боязно. Может, лучше искупаться в бассейне, трусливо подумала она. Но тут же сама себя пристыдила: идиотка, потом будешь жалеть! Смотри, дети купаются, а ты… И она решительно вошла в воду, а потом долго не могла вылезти: теплая вода, легкие волны, освежающий ветерок – блаженство, да и только. День сегодня явно жаркий, но, видимо, остров хорошо продувается. Тут постоянный сквозняк. А она любила сквозняки. Но вскоре солнце все-таки припекло, и она предпочла уйти. Забежала в номер переодеться и отправилась гулять.
Лиза всегда привозила подарки самым близким людям и подходила к этому очень ответственно. Не любила покупать второпях, в последний момент, а, наоборот, предпочитала сделать это в первый же день. И пробежаться по курортным магазинчикам, когда никуда не спешишь, – одно удовольствие. Она уже поняла, что не будет гнаться за обилием впечатлений, тратить драгоценные дни отдыха на групповые поездки в автобусе. У меня всего неделя, буду отдыхать на всю катушку. Год выдался тяжелый, и неизвестно еще, когда и где придется отдохнуть в следующий раз. А кроме подарков надо купить новые шорты, достойные «потрясающих» ног! В третьем по счету магазинчике она обнаружила именно такие шорты. В примерочной зеркала не было, и она вышла в зал, где висело большое старое зеркало. В этот момент в магазин вошел высокий, крупный мужчина в темных очках. Лиза не обратила на него внимания, только приметила смешные шлепанцы с золотым крабом на синем фоне. Шорты сидели идеально! Стоили, правда, недешево, но все же не настолько дорого, чтобы от них отказаться. К шортам была куплена еще потрясающая трикотажная рубашка с вырезами на плечах и спине. До чего пикантная штучка, вот бы Сметанин меня в ней увидел, понял бы тогда, что никакая я не мымра… Впрочем, он и так это понял. Боже, до чего же глупо все получилось! Какой безобразный неинтеллигентный финал у этой истории. Нет, я не буду вспоминать. К черту, к чертовой матери, к чертовой бабушке и какие там еще у черта родственники! Интересно, а можно в жару прийти в такой рубашечке на работу? Нет, разумеется, нет! Интересно, как отреагировал бы Стырин? И Булатов… Он разведенный, сказала бабушка с намеком. А что, он милый, умный, добродушный и по-своему очень привлекательный, хоть и толстый. Ну и что, хорошего человека должно быть много… И у него приятный голос… Но он говорил, у его дочки аллергия на животных… Значит, дочка живет с ним? Э, Лиза, ты что, рехнулась? – одернула она себя. Бабушка упомянула, что он тепло обо мне отозвался… А почему бы ему обо мне отзываться холодно? Нет, я точно рехнулась… Просто так хочется любви… Мало ли кому чего хочется. Интересно, есть женщина, которой не хочется любви? Наверное, есть, я вот до встречи со Сметаниным и не думала… И что я все о нем вспоминаю? Не надо, Лиза, не надо!
