— Из любопытства, я думаю. Женщины ведь любопытны, особенно, когда дело касается свадьбы.
Геро по-прежнему недоверчиво смотрела на него.
— Все равно я чего-то не понимаю, — сказала она. — Ведь сначала у Клео не было никакого любопытства; она вообще не интересовалась нашей свадьбой.
— Но тогда у нее не было никакого интереса и к тебе, — мягко сказал он. — Поначалу она знать тебя не хотела.
— Вот это мне и странно, — повторила Геро. — Если я права, то сейчас Клео уже знает, что мы не женаты.
— Интересно, какой ей прок от этого? — так тихо произнес Дамиан, что Геро пришлось напрячь слух, чтобы расслышать его слова. Почему Дамиан нисколько не огорчился, что Клео узнала правду?
— Как ты думаешь, она скажет об этом?
Дамиан нахмурился, как будто ее вопрос помешал каким-то его мыслям.
— О чем? — недовольным тоном спросил он.
— О том, что она узнала правду, конечно!
— Геро, — с опасной вкрадчивостью сказал Дамиан, — не разговаривай со мной таким тоном.
— Прости, — смущенно пробормотала Геро, и тут же робко посмотрела на него, вспомнив его слова насчет поспешных извинений.
— Ты напрашиваешься на неприятности, моя милая. Следующее предупреждение будет последним. Тебя ждет наказание, которое ты запомнишь надолго!
Геро покраснела, но ее глаза сердито сверкнули, и она гордо вздернула подбородок.
— Я не Елена, — с вызовом произнесла она.
— Берегись, — предупредил ее Дамиан. — Мое терпение имеет предел, и ты это знаешь.
Девушка вздохнула и замолчала. Дамиан откинулся на спинку стула и несколько минут молча смотрел на нее.
— А теперь вернемся к Клео и ее любопытству, — деловито сказал он. — Она могла послать телеграмму так, чтобы никто не узнал, только через дворецкого. Она всегда доверяла ему.
Дамиан позвонил, и Константин сразу же явился. Услышав вопрос о телеграмме, он явно насторожился. Уже одно это было достаточно красноречиво.
— Когда ты послал телеграмму? — спросил Дамиан, хотя дворецкий не признался в том, что посылал ее. — Не увиливай! Я знаю, что ты посылал ее по просьбе Клео.
— Это было на следующий день после бала, господин. Она предупредила, что я не должен никому об этом говорить.
Константин был очень расстроен, а Дамиан хотя и видел его состояние, продолжал свои расспросы:
— Ты знаешь, что было в телеграмме?
— Госпожа Ставрос вложила текст телеграммы в запечатанный конверт и велела отдать телеграфисту. Я так и сделал. Счет за телеграмму прислали потом, и я его оплатил.
Удовлетворенный ответом, Дамиан кивнул. Как бы Клео ни доверяла дворецкому, она ни за что не позволила бы ему узнать содержание телеграммы.
— Ты можешь идти, — разрешил Дамиан. Дворецкий пошел к двери, но там обернулся.
— Госпожа Ставрос просила меня ни с кем не говорить о телеграмме, — повторил он, и Дамиану пришлось заверить его, что от него никто ничего не узнает.
— Спасибо, — сказал Константин, вздохнув с облегчением.
— Значит, твои предположения оказались верны, — задумчиво произнес Дамиан, когда за дворецким закрылась дверь. — Она велела ему послать телеграмму.
Геро удивленно развела руками.
— Разве тебя не волнует, что Клео теперь знает о нас?
— Напротив, я рад этому. Мой план отлично сработал.
— Но…
— Ты уже закончила читать?
— Нет еще. А как же Клео?..
— Тогда иди и читай.
Геро закусила губу. У нее не было права задавать вопросы, это она знала, но не могла сдержать любопытства.
— Нечестно с твоей стороны держать меня в потемках, — начала она, но, встретив строгий взгляд Дамиана, смолкла. — Что я должна говорить, если Клео опять начнет меня расспрашивать? — спросила Геро в надежде, что это заставит его разговориться.
— Она не станет тебя расспрашивать. Ты же сама не должна упоминать об этом. Помни: мы должны делать вид, будто не догадываемся о том, что Клео узнала правду.
— Она же всем расскажет. — «Как обрадуется Катрина!» — Я не понимаю, почему ты решил, что Клео не будет меня расспрашивать. Это было бы естественно с ее стороны… а потом всем рассказать об этом.
Дамиан покачал головой.
— Клео будет молчать, а ты веди себя как обычно.
Удивительно, но Дамиан оказался прав, хотя это только усилило недоумение Геро. «Зачем Клео потребовалось хлопотать, узнавать правду, а потом скрывать ее от всех? — думала Геро. — И почему Дамиан был уверен, что она поступит именно так, а не иначе? Когда у Клео появилось сомнение в подлинности нашего брака». Может быть, в тот день, когда на насмешливые слова Дамиана о том, что супружеские пары обычно гуляют вдвоем, Геро напомнила ему, что они не женаты, а Дамиан прервал ее, заметив, что Клео стоит неподалеку и слушает их разговор. Да, вероятно, тогда у Клео и возникли подозрения.
А какие планы строит Дамиан? Он сказал, что все идет как задумано, и Геро, как ни старалась, не могла себе представить, в чем дело. Со временем, решила она, все станет ясно, а пока ей оставалось только ждать.
То, что случилось три дня спустя, заставило Геро забыть обо всем остальном. Закончив уроки, девушка собралась, как обычно, на прогулку. Неожиданно к ней подошла Катрина и, мило улыбаясь, спросила, не пойдет ли она в сторону Большого павильона.
— Нет. — Геро удивленно посмотрела на девушку, которая за все время ни разу не обратилась к ней лично.
— Та книга стихов, что ты оставила в библиотеке… я взяла ее почитать и забыла в павильоне. Я иногда хожу туда почитать — там тихо и спокойно, — объяснила она, и Геро с трудом удалось сдержать презрительное замечание, уже готовое сорваться с губ. Если Катрина и читала в Большом павильоне, то только в то время, пока ждала Росарио. Встречаются ли они сейчас, когда Росарио больше не бывает в доме? Геро была почти уверена в этом, но не стала далее размышлять на эту тему. — Книга отсыреет, если ее оставить там на ночь, — продолжала Катрина, — поэтому тебе лучше забрать ее, если ты пойдешь в ту сторону.
— Я же сказала, что не иду к павильону. — Щеки Геро вспыхнули от гнева. Книга была подарком Дамиана за успехи в вождении. Он написал на ней: «С любовью», и хотя Геро знала, что он не вкладывал в эти слова их истинного смысла, она дорожила этой книгой больше каких-либо других. — Ты не имела права брать книгу без разрешения. — Геро говорила резко, отбросив всякую сдержанность — ведь Катрина тоже перестала разыгрывать перед ней светскую даму. — Пожалуй, мне все же придется пойти туда, чтобы забрать свою книгу.
— Мне очень жаль, — промурлыкала Катрина. Это должно было насторожить Геро, потому что такая любезность была не в характере Катрины. — Я знаю, что поступила нехорошо, но я случайно открыла книгу, увидела в ней несколько моих любимых стихотворений, и мне захотелось их перечитать. Прости.
