Позвонить Алиса не успела, ей самой позвонили, едва Ник устроил ее на кровати и сунул градусник.
— Привет, пап, — ответила она, прижав телефон к уху.
Ник взял Сэм за руку и ушел с ней в другую комнату.
Родителей никак нельзя было сбрасывать со счетов: ни держать в неведении, ни игнорировать их мнение. Алиса не задумывалась о том, как они отнесутся к Нику до того самого момента, как пришлось объяснять, отчего она болеет краснухой в квартире учителя танцев.
Наверное, отец догадывался о чем-то и раньше, но его успокаивал тот факт, что Ник — гей. Мол, побесится дочка, побесится, да все равно останется ни с чем. Однако он заблуждался — и насчет нетрадиционной ориентации Ника, и насчет того, что дочка всего лишь развлекается.
В разговоре по телефону Алисе удалось убедить родителей не прерывать отдых, тем более, до окончания круиза оставалось всего несколько дней. Потом, к счастью, они задержались в Испании. Зато теперь, когда оба вернулись в Москву, а Алиса, наконец, окончательно поправилась, предстоял серьезный разговор.
Ник не хотел отпускать ее одну, переживал, что на нее станут давить и выставлять ультиматумы, но Алиса решительно заявила, что сначала хочет объясниться с родителями самостоятельно, а потом официально представит им Ника, как своего жениха. И с Сэмми познакомит, потому что они уже семья.
— Коля, папа не бандит, — втолковывала она ему. — Родители не будут удерживать меня силой. И не запрут в высокой башне, как принцессу. Тут всего лишь два варианта: либо они примут мой выбор, либо нет.
Если любят, то примут Ника, пусть даже и не с распростертыми объятиями. В этом Алиса была абсолютно уверена.
Собственно, так оно и вышло.
— Я выхожу замуж, — объявила Алиса во время семейного обеда. — Еще не знаю, когда, но окончательно и бесповоротно.
— За кого? — невозмутимо поинтересовалась мама. — Мы его знаем?
— Папа знает, — ответила Алиса. — За Николая.
— За гея? — уточнил папа, чудом не поперхнувшись.
— Он не гей.
Пришлось вкратце рассказать о первой любви Ника и в подробностях, в основном для мамы, историю их знакомства.
— Я так понимаю, ты нас перед фактом ставишь, а не благословения просишь, — сказала мама.
— Я буду рада, если вы благословите. — Алиса решила не цепляться к словам. — Но да. Я свой выбор сделала.
— Очаровательно…
Мама полезла в аптечку, и вскоре в комнате запахло валосердином.
— Не обращайте внимания, — отмахнулась она от попыток вызвать врача. — Не каждый день узнаешь, что дочь повзрослела. А уж когда дочь единственная…
— Когда свадьба? — спросил отец.
— Не знаю. Возможно, еще нескоро. Мы с Ником не хотим спешить. Думаю, я сначала институт закончу.
— О, все же институт!
— Мои планы не поменялись, — ответила Алиса жестко. — Просто теперь их больше, и они одни на троих.
— На троих? — переспросила мама.
— У Ника дочь, ей три года, и я ее очень люблю.
— О боже…
Пришлось отбирать у мамы пузырек с лекарством. И рассказывать историю американской дочери Ника.
— Хорошая девочка… — Мама полулежала на диване и обмахивалась журналом. — Беспроблемная…
И говорила она отнюдь не о Сэмми.
— Не вижу трагедии. — Отец так долго молчал, что Алиса уже начала нервничать. — Алиса, ты уверена в том, что любишь?
— Да, папа.
— А в нем ты уверена?
— Да, уверена.
— Хорошо, мне этого достаточно. Ты уже не ребенок, должна понимать, что это не игра.
Алиса кивнула и улыбнулась. Все начиналось, как игра, но в итоге…
— Надеюсь, ты так же понимаешь, что я не буду обеспечивать тебя и твою семью, когда ты выйдешь замуж, — продолжил отец.
— Да, папа, — согласилась Алиса. — Конечно. Ник хорошо зарабатывает. Я хотела пойти на вечернее или на заочное, но он против. Да, а моя квартира? Мне ее вернуть?
— Нет, она твоя. Алиса, не делай из меня монстра! — возмутился отец.
— Прости, пап… Я уточнила. Скорее всего, мою квартиру мы будем сдавать, пока я учусь. У Ника просторнее. А потом продадим обе, чтобы купить что-нибудь побольше. Но в перспективе, пока рано об этом думать.
— Алиса, ты беременна? — спросила мама.
— Нет. — Между прочим, больная тема. Ник до сих пор не выполнил своего обещания. — Мама, я люблю, вот и все. Кстати! Мне нужна твоя помощь. Я хочу организовать в детском доме уроки танцев. С чего мне начать?
Вот и все. Алиса не обольщалась: родители будут ждать, когда она «наиграется», ведь скорой свадьбы не планировалось. Но она точно знала, мешать ей они не будут. Наверное, с папиной поддержкой было бы проще, но и без нее она справится. И не нужны ей никакие «особенные» условия, главное, рядом Ник и Сэмми. А все остальное — всего лишь антураж.
Алиса возвращалась в приподнятом настроении. Мама загорелась идеей открыть школу танцев для детей, в том числе и для детдомовских. Значит, поддержка Нику обеспечена, ему будет значительно проще собрать необходимые документы. Папа пообещал помочь сдать квартиру. А еще Алиса раздобыла телефон своей няни, той самой, которую она любила больше всех остальных.
Мама рассказала, что та ушла не потому, что ее выгнали. Оказывается, у нее тяжело заболел сын, и родители даже оплачивали его лечение и операцию по пересадке костного мозга.
— Все обошлось, — сказала мама. — Но Тоня работала только с малышами, а ты уже выросла. Так что к нам она не вернулась.
Алиса позвонила ей сразу же, и — о чудо! — она оказалась свободна и согласилась поговорить с Ником о том, чтобы стать няней для Сэмми.
А еще Ник разрешил Алисе начать тренировки, и завтра они собирались на первую.
«Ты,
Теперь я знаю, ты на свете есть…»[1]
Грустная песня? Возможно. Но теперь Алиса точно знала, что в настоящей любви только так и бывает: чем меньше желаешь, тем больше получаешь.
Ник и Сэмми гуляли во дворе. Вчера выпал снег, и Сэмми бегала по детской площадке с ведерком и лопаткой. Первый снег этой осени. Первый снег в жизни Сэмми. Алиса остановилась за деревом, наблюдая за девочкой. Вот Ник отвернулся, и Сэмми, набрав пригоршню снега, лизнула его языком. Правильно, снег надо попробовать на вкус. Это обязательно!
Не забыть бы дома дать Сэмми горячего чаю с медом.
Алиса вышла из-за дерева. Ник заметил ее первым и помахал рукой.
— Ма-а-ама! — обрадовалась и Сэмми, побежала навстречу.
«Как все прошло?» — легко читалось по обеспокоенному лицу Ника.
«Отлично!» — улыбнулась она.
— А у меня есть предложение! — объявила Алиса. — Айда есть пончики.
— Ура! — запрыгала Сэмми.
— А у нас есть пончики? — усомнился Ник.
— Еще нет, но я быстро поставлю тесто. Вы же мне поможете?
— Даже не сомневайся, — заверил ее Ник, подхватывая Сэмми на руки. — Домой, девочки.
— Домой, — эхом повторила за ним Алиса.
Дом там, где сердце? Дом там, где те, кого ты любишь.
[1] Слова из песни «Ты на свете есть», стихи Леонида Дербенева.
Эпилог
В клубе яблоку негде упасть. Алиса пожалела, что выглянула в зал. Хотела успокоиться, а получилось наоборот.
— Ты чего дрожишь, лисенок? — спросил Ник.
Он подошел сзади и обнял ее, уже привычным движением прижав к себе.
— Я-а-а… туда не пойду… — пролепетала Алиса. — Я тебя опозорю. Лучше ты один.
— Глупости, — фыркнул Ник.
— Мне страшно, — пожаловалась она и повернулась, чтобы посмотреть ему в глаза. — Там столько людей…
— Чуть больше, чем обычно, — согласился Ник. — Это из-за Нового года. Своих видела?
Алиса пригласила родителей посмотреть на выступление, и оба обещали прийти.
— К счастью, нет! Надеюсь, их вообще нет в зале.
— Так, так, так… — Ник взял ее лицо в ладони. — Лисенок, отставить панику. Ты не умеешь отступать, не стоит и пытаться. Мы обещали Сэмми показать запись выступления, помнишь?
— Запишем в тренировочном зале.
— Э, нет. Детей нельзя обманывать.
