— Молот, бля, че за дела-то? Совсем ебанулся! За что, я не понимаю?
«Не понимаешь, да? Сейчас все поймешь»
— Да скажи хоть, что случилось?
Макар никак не может стереть с лица масло, из разбитого носа все еще продолжает литься кровь. Она все не останавливается, а просто течет по подбородку, заливая пол, во рту ее противный металлический вкус, перемешанный с машинным маслом.
Его резко поднимают на ноги, сильная рука Артема, словно клешнями, хватает его за шею, больно ударяя головой о стену, сдавливая, перекрывая дыхание. Макар дергается, в глазах чистый ужас. Он на самом деле может убить его. Молот — совершенный псих.
Сзади уже столпился народ, человек пять мужиков-механиков, но никто не решается подойти и оттащить своего босса от управляющего.
— Мужики, надо бы разнять их. Артем Петрович точно прибьёт его.
— Да поделом, такую гниду и не жалко.
— Гниду не жалко, а вот что нормальный мужик, может, сядет срок мотать из-за гниды — жалко.
Никто не двигался с места, наблюдая за тем, что будет дальше, все видели в глазах Макара мольбу о помощи, каждый был готов помочь, но не ему. Этого изворотливого, словно вошь на гребешке, управляющего не любил и не уважал никто. Макар часто зарывался, корчил из себя хозяина, все знали, что он завышал цены, брал себе больше, чем положено, но пока он сильно не напрягал механиков, к нему не лезли.
Артем продолжает удерживать его левой рукой, а правой прямо около его головы что-то царапает на стене. Его гнев — это потоки горячей лавы, он чувствует, как она стекает вниз, как обжигает все его нутро, как он готов сорваться и всадить эту отвертку в Макара. Но рука до боли сжимает ее, с силой надавливает, оставляет на белой стене глубокие полосы. Он пишет лишь одно слово, на которое Макар ответит, или он закатает его в этот бетонный пол своего же гаражного бокса.
Хватка слабеет, Макара тыкают в стену разбитым лицом, в нацарапанное слово, чуть отодвигают, чтобы он видел, что написано.
КТО?
«Ну, говори, сука. Кто стоит за всем, что случилось?»
— Я не понимаю, о чем ты.
Снова уже более сильный удар головой о стену.
«Ты думал, если я не могу говорить, так с тебя некому будет спросить?»
Снова удар о стену. У парня кружится голова, Макар снова начинает оседать в его руках, но Артем крепко держит, не давая упасть.
— Кто? Что, кто? Я не понимаю.
«В партизана играем, да, Макарка? Кого ты так яро прикрываешь? Кто тебе так много пообещал, что ты готов терпеть все это? Даже самому любопытно»
Макар сплевывает на пол, часть лица уже опухла, новый удар прямо в печень, адская боль прошибает все тело, он задыхается. Щекой прижав парня прямо возле надписи, Артем хорошо фиксирует его, показывает пальцем на слово и пристально смотрит в глаза.
— Татарин, — чуть слышно, одними губами, — Он пообещал мне твой бизнес, если я помогу разделаться с тобой.
«Как интересно. Значит, одна тварь пообещала другой твари мой бизнес, и меня об этом никто не спросил. Девочки, вы чего-то заигрались»
Артем чуть ослабевает хватку, двигается ближе, чтобы лучше слышать, что шепчет его уже бывший управляющий.
— Да ты сам надоел мне. Сука, поперек горла стоишь уже. Считаешь себя пупом земли, весь такой уверенный и гордый, не замечаешь ничего вокруг. Я, словно мальчик на побегушках, рядом. А Татарин давно на тебя зуб точил, только не знал, как подобраться.
«Ну, вот, подобрался, тебя такого красивого встретил»
— Жаль, я тебя там, в лесу, не прикончил. Надо было перерезать горло и забросать ветками, чтобы до весны никто не нашел.
«Да. Жаль. Сплоховал ты, Макарка»
Артем плотно сжимает челюсть, чуть наклоняет голову. Пару секунд думает, снова сдавливая горло Макара.
«Или мне поблагодарить тебя стоит? За твою жадность и тупость. За то, что привез именно в тот лес, где моя женщина нашла меня»
Артем усмехнулся. Странная штука жизнь. Он думал, что все контролирует, даже когда бесконтрольно совершал поступки. Он думал, что все знает о своих работниках, но, оказывается, его давно ненавидят. Он жил, когда гонял, чувствуя в своих руках бешеную силу, летел навстречу смерти, когда адреналин зашкаливал и пульс бил ударами по вискам. А, оказывается, он начал жить лишь тогда, когда встретил в том лесу девушку с зелеными глазами, от которой пахло дождем и свежей листвой.
Макар, с его ненавистью и злобой, был ему больше не интересен. Он резко отпускает его, поворачивается, обводит собравшуюся публику долгим взглядом. Его механики, в черных комбинезонах с логотипом СТО, совершенно спокойно стоят и смотрят на него.
— Мы приберем тут, Артем Петрович, вынесем мусор, не переживайте.
Он лишь коротко кивает, перешагивая через валяющегося в его ногах Макара, уходит.
Глава 41
Прошло три дня. Город все еще продолжал обсуждать взрыв машины Артема Молотова, известного многим как Молот, владельца сети автомастерских и заядлого любителя уличных гонок. Как писали новостные ленты, сам Артем не пострадал лишь чудом. Данный инцидент стоит на контроле у правоохранительных органах, ведется расследование.
Аня не знала, что с Артемом сейчас, где он и что делает. Он не появлялся все эти дни, не писал, не приезжал. Это странное затишье било по нервам еще больше, чем та суета, которая была вокруг все те дни. Первое время Аня нервно поглядывала на телефон, постоянно проверяла входящие, носила его везде с собой. Через сутки решила, что это глупое занятие, она взрослая женщина, надо вести себя спокойнее и сдержаннее.
Но сердце все равно предательски слишком громко стучало в груди на каждый сигнал сообщения. Звонков она боялась до ужаса, они последнее время не приносили ничего хорошего. Артем физически не мог позвонить и поговорить с ней. А вдруг ей позвонят и скажут, что с ним что-то случилось? От таких мыслей совсем можно было сойти с ума.
Вообще, все ее эмоции были столь противоречивы, что девушка не узнавала саму себя. Она волновалась, жутко переживала, скучала, хотела сама написать, спросить, как он, но тут же одергивала себя. Она не та девушка, которую он любил, и, может быть, еще любит. Жутко не хотелось быть заменой кого-то, зная, что все это может быть лишь иллюзией. Быть заменой она не хотела.
Все эти дни молчал не только Артем, но даже мать и бабка Жданова. Аня, конечно, встретилась с адвокатом, обрисовала ему обе ситуации, записала, какие необходимо собрать документы, если дела на самом деле дойдут до суда. Адвокат Артема, средних лет серьезный и приятный мужчина, выслушав ее внимательно, заверил, что обязательно поможет и сделает все, что в его силах. Как она будет с ним расплачиваться, Аня пока старалась не думать.
Рано утром курьер, вот уже в третий раз за три дня, принес огромный букет ярко-алых роз. Аня скривилась, расписалась за доставку и поставила букет, как и предыдущих два, на подоконник подъездного окна. Она прекрасно понимала от кого они, но не понимала зачем. Почему этот человек активизировался в своем ухаживании именно сейчас? Что за игру он ведет? В великие, так внезапно вспыхнувшие чувства она не верила, да они были и не нужны. Единственное чувство, которое Татаринов у нее вызывал, — это отвращение.
— Люда снова рыдает, что-то там совсем печально у нее с ее новым мужиком.
Аня не успела с утра прийти на работу, как со стороны комнаты отдыха был слышен женский плач, девочки громко шептались рядом. Сама она хотела пройти незаметно к своему рабочему месту, но не вышло, пришлось подойти и спросить, в чем дело, чисто из вежливости.
— Аня, ты представляешь, у него кто-то есть, я чувствую.
— У кого?
Люда замолчала, некрасиво вытирая со щек слезы, размазывая потекшую тушь еще больше. Сама непонимающе уставилась на Аню.
— У Тимурчика, у кого же еще. Он кому-то все заказывает цветы, я случайно услышала. Он точно мне изменяет.
Аня вздохнула, продолжая рассматривать несчастную и такую глупую Людмилу.
