Я направилась к выходу. Выйдя на улицу, заставила себя улыбнуться и пошла к семейному столу. Все гости были заняты разговорами. Но голос Митчелла я не могла не выделить.
— Мама, пожалуйста, не делай этого.
— Я просто говорю, что отношения — это улица с двусторонним движением, Митчелл. Если ты начинаешь что-то скрывать, это плохо.
Запустив руку в волосы, Митчелл застонал.
— Ты думаешь, у меня не было веской причины ничего ей не говорить?
Трипп увидел меня и откашлялся.
— Митчелл, мам. Давайте прекратим. Вы все становитесь шумными, а это праздник Амелии и Уэйда.
— Ты уже сказал слово на букву «Л»? — спросила Мелани, поглядывая в мою сторону.
Какого черта она пытается вытащить это из него?
Я покачала головой и пошла быстрее к столу. Я не позволю заставлять Митчелла произнести эти слова, если он не готов.
— Мама, пожалуйста, отпусти его, — попросила Вайелин, направляясь к своему месту и неся в руках бутылку вина.
Мелани пожала плечами и снова посмотрела в мою сторону. Она позволила дьявольской улыбке заиграть на ее лице.
— Ну, когда-нибудь, когда ты влюбишься, ты будешь готов сказать это.
Митчелл издал тихий разочарованный смешок.
— Я уже влюблен, мама.
Я замерла.
— Я почти уверен, что влюбился в Корин, когда только встретил ее. Потом я влюбился еще больше, когда впервые услышал ее смех. И когда она поцеловала меня. Когда злилась на меня, ненавидела, а потом снова любила. Несмотря на все это, я был влюблен. Я просто не знал, как признаться в этом себе.
Я прикрыла рот рукой, стараясь изо всех сил сдержать слезы. Амелия, Пакстон и Вайелин посмотрели на меня с глупыми улыбками.
— Я так и знала, Митчелл, — подмигнула Мелани. — Тебе просто нужен был небольшой толчок, чтобы сказать это вслух.
Встав, он покачал головой.
— Ты злая женщина, ты это знаешь?
Весь стол взорвался смехом. Митчелл оглянулся, и наши глаза встретились. Его улыбка погасла, а лицо наполнилось разочарованием. Возможно, в его словах и была нотка грусти, но не из-за того, что он сказал. Это было потому, я знала, что он не хотел, чтобы я услышала это в первый раз таким образом.
— Привет, — тихо сказал он.
— Привет, — ответила я.
Он взял мои руки в свои.
— Я не так хотел тебе сказать.
Я не смогла сдержать улыбки.
— Я знаю. Я хотела, чтобы ты сказал это, когда будешь готов. — Я пожала плечами. — Наверное, это слишком быстро.
Митчелл покачал головой, наклонился и нежно поцеловал меня в губы. Это был сладкий поцелуй — короткий и простой — поцелуй, который я запомню на всю оставшуюся жизнь.
— Что скажешь, если мы взорвем этот киоск с мороженым? — спросил он.
Мои глаза широко распахнулись.
— А как насчет Амелии и Уэйда? — спросила я, поглядывая на них. Парочка болтала друг с другом.
— Вряд ли кто-нибудь заметит, если мы ускользнем. Могут ли они обвинить нас после бомбы, которую я только что выложил на всеобщее обозрение?
С моих губ сорвался смешок. Я оглядела столы. Никто не обращал на нас ни малейшего внимания. Ну, кроме Джона и Мелани. Я практически чувствовала, как их глаза прожигают нас.
— Твои родители пялятся.
Митчелл рассмеялся.
— Мой отец, наверное, пытается выяснить, направленны ли на нас камеры и скажет: «Попались»! А мама... Ну, я уверен, мы можем догадаться, о чем она думает.
Трепет поднялся в моей груди, когда мы посмотрели друг на друга.
Митчелл положил руку мне на поясницу и повел в дом. Мы сели в его грузовик и быстро поехали по подъездной дорожке ранчо к шоссе.
Митчелл любит меня.
Он любил меня все это время.
Тепло разлилось по всему телу. Мое сердцебиение участилось. Наверное, если Митчелл прислушается, то сможет услышать его.
Я взглянула на него, он посмотрел в мою сторону и подмигнул. Все будет хорошо.
Просто потому, что…
Он любит меня.
ГЛАВА 22
Митчелл
Я не мог сердиться на мать, как бы ни старался. То дерьмо, которое она выкинула за ужином, разозлило меня, но в то же время сняло что-то с плеч, о чем я и не подозревал. Конечно, в глубине души я знал, что влюблен в Корин. Слова были на моих губах не раз... особенно на прошлой неделе.
Но было что-то в том, как я сам произносил эти слова. Это попало в цель и сделало все чертовски ясным.
У меня были совершенные отношения, и мне это нравилось. И женщина, что разделяла со мной эти отношения, могла вынашивать моего ребенка.
Ладно, эта информация все еще пугает меня.
Некоторое время мы ехали молча, прежде чем Корин сказала:
— Я думаю, нам нужно поговорить.
Прежний я взбесился бы, если бы девушка произнесла эти слова, но я знал, что это не тот момент, когда Корин могла сказать, что между нами ничего не получится. Наоборот.
— Мы едем к старому дому, — сказал я. — У меня для тебя сюрприз. Как насчет того, чтобы поговорить там?
Я взглянул в ее сторону и был встречен самой лучезарной улыбкой, которую я когда-либо видел.
— Я люблю сюрпризы.
Легкий смешок сорвался с моих губ.
— Так я и сказала... Пакстон.
Корин усмехнулась и рассказала историю о тех временах, когда она с Пакстон училась в колледже.
— Пакстон случайно обнаружила мою любовь к сюрпризам. У одной нашей соседки была заказана доставка корзинки с печеньем, а ее не оказалось дома. Итак, Пакстон взяла корзинку и сказала курьеру, что отдаст соседке сама.
Я ухмыльнулся, как дурак.
— Почему у меня такое чувство, что я знаю, к чему все идет?
Корин хихикнула, и от этой непосредственности у меня екнуло сердце.
— Я пришла домой с занятий. Я уже говорила, что была неделя экзаменов?
Моя улыбка стала шире.
— О, нет.
— Ага. Я была в диком напряжении. В отличии от Пакстон. Та была спокойна как удав. В то утро я разговаривала по телефону с братом, и он сказал, что пришлет мне кое-что, чтобы я могла продержаться эту неделю.
— О, Корин. Ты не сделала этого!
— Я так и сделала! — ответила она, громко смеясь. — Я вошла в нашу комнату и увидела корзинку с печеньем. Вся квартира пахла потрясающе! Я разорвала открытку и прочитала.
— Что там было написано?
— Удачи в финале. Не напрягайся! Мы любим тебя.
— И это все?
— Да! Я решила, что они от брата и мамы. Я имею в виду, кто подписывает открытку, если заранее предупредили, что посылают?
Я пожал плечами.
— Я бы не сказал, что очень много людей.
— Верно? Так или иначе, к тому времени, как Пакстон вернулась домой, я съела половину печенья. Она испугалась и перешла в режим паники. Она была уверена, что наша соседка впадет в бешенство из-за того, что не получит своего печенья.
— И что вы сделали?
Корин посмотрела вдаль и улыбнулась, погрузившись в воспоминания. Наконец, покачала головой и рассмеялась.
— Мы не спали почти всю ночь, пекли печенье и готовились к экзаменам между готовкой. На следующее утро Пакстон преподнесла нашей соседке букет из печенья. Ее родители прислали ей что-то первый раз, и она была так счастлива, что заплакала. Она предложила немного мне и Пакстон, и я почувствовала себя такой виноватой, что сломалась прямо в коридоре и призналась в своем грехе поедания печенья.
Я разразился хохотом.
— Почему это меня не удивляет? Что сделала девушка?
— Ну, после она посмотрела на нас, как на сумасшедших и расхохоталась. В тот вечер мы устроили вечеринку с поеданием печенья и отпраздновали окончание сессии. Оказалась, у нас крутая соседка.
— Потрясающе. Вы все еще дружите?
Корин покачала головой.
— Вскоре после этого мы потеряли связь. Мы с Пакстон вернулись с летних каникул, а ее уже не было. Так и не знаю, как у нее дела сейчас.
— Вот это облом.
Корин пожала плечами.
— Она была славной девушкой.
