Элиза хватает мой телефон.
— Почему некто по имени ЭрДжей присылает тебе фотографии своего нижнего белья?
— Что? — я выхватываю его обратно, уставившись на экран. — Боже мой. Это плавки, — говорю я в восторге.
ЭРДЖЕЙ: Я уверен, что пожалею об этом.
Я хихикаю про себя.
— Парень, которого я знаю в Сандовере, только что сдался под давлением сверстников и вступил в команду по плаванию.
Это бесценно. Не могу поверить, что он пошел на это. Фенн никогда не даст ему договорить до конца. Я быстро отправляю ответ.
Я: Готов к своей первой вечеринке с бритьем? Можешь одолжить мою бритву.
ЭРДЖЕЙ: К черту. Я не буду ничего брить.
Я: Это сделает чудеса с твоими мышцами. Ты видел пресс Сайласа?
ЭРДЖЕЙ: Ты можешь просто сказать, что хочешь увидеть меня без рубашки.
Я: Поверь мне, ты никогда не почувствуешь ничего лучше, чем чистые простыни на свежевыбритых ногах.
ЭРДЖЕЙ: Кстати, о том, как засунуть свои ноги под мои простыни…
Я: Хорошая попытка.
ЭРДЖЕЙ: Встретимся сегодня вечером.
Я: Осторожно. Не хочу показаться отчаянной.
ЭРДЖЕЙ: Слоан. Детка. После того, как ты провела ночь с языком в моем горле, игра в недотрогу стала менее убедительной.
Я чувствую, как румянец заливает мои щеки. Черт возьми. Он высказал хорошую мысль. Тем не менее, я не могу уступить преимущество. Я не так себя веду.
Я: С таким отношением это может быть в последний раз…
ЭРДЖЕЙ: Ты меня убиваешь.
— Подними голову, — Элиза пихает меня локтем, шепчет. — Она идет.
Сестра Маргарет идет по проходу между лабораторными столами и смотрит на меня. Я кладу телефон на колени.
— Смотрите вперед, дамы. Никаких телефонов в классе.
— Ее чудаковатая сестра, наверное, сейчас на обеде, у нее нервный срыв из-за картофельного пюре, — друзья Никки все смеются, а она бросает мне ехидную ухмылку.
— Молчите, мисс Тейсом.
Я возвращаю ухмылку Никки, насмешливо спрашивая: — Почему бы тебе не обратиться к психотерапевту по поводу твоего расстройства личности и не пощадить остальных, ради всего святого?
Сестра вздыхает и скрещивает руки, прежде чем перевести свой испепеляющий взгляд обратно на меня.
— Задержитесь, мисс Тресскотт. Ни слова больше.
Неважно. Я ненавижу эту женщину. Я согласна остаться после уроков в любой день недели, если это означает, что последнее слово останется за Никки.
Когда сестра Маргарет возвращается в зал, я говорю, «к черту все» и отправляю быстрый ответ ЭрДжею.
Я: Встретимся вечером в том же месте.
После уроков Кейси ждет меня на парковке, чтобы отвезти домой. Я спрашиваю, как прошел ее день, но ей, нечего сказать. Понимаю, что это означает, что не произошло существенных улучшений с начала прошлой недели.
— Итак, привет, — говорю я, не отрывая взгляда от дороги. — Мне нужно, чтобы ты прикрыла меня сегодня вечером.
— Да? — она поворачивается на своем сиденье с заговорщицкой улыбкой.
— Я встречаюсь с ЭрДжеем на тропинке позже.
— Тайком, ты имеешь в виду.
— Неважно. Просто на случай, если папа…
— Ага, я поняла. Операция «Рандеву» в действии.
— Ты такая зануда.
Она откинулась в кресле, весьма довольная собой.
— У правила «никаких парней» не было ни единого шанса, да?
Я громко вздохнула.
— Отлично. Может, этот парень мне вроде как нравится.
— Ну, да.
Это было похоже на один из тех месячных приступов гриппа. Или мононуклеоз. Сначала симптомы были почти незаметными. Потом появляется щекотание в носу. Царапает горло. Не успеешь оглянуться, как ты уже лежишь в постели под горой салфеток и подхватываешь полноценный грипп. Я не могу перестать думать об этом чертовом парне. Вчера вечером перед сном я целый час лежала и фантазировала о том, как снова его поцелую. Что в итоге привело к другим фантазиям, все они включали в себя рот ЭрДжея на разных частях моего тела и меня на одной конкретной его части. Я заставляла себя кончать, думая о том, как отсасываю ему, как его пальцы сжимают мои волосы, когда он содрогается от разрядки.
Я опустила окно, внезапно почувствовав, что в машине слишком жарко.
На пассажирском сиденье Кейси залезла в рюкзак у своих ног и вытащила телефон, ухмыляясь про себя.
Подозрение проникает в меня.
— Кто это? — спрашиваю я.
— Фенн. Просто спрашиваю, как дела в школе.
Значит, с ним она будет разговаривать.
Я смотрю прямо перед собой, потому что не хочу, чтобы она увидела мое недоверчивое выражение лица и подумала, что я ее допрашиваю, когда спрашиваю: — Что это все значит?
Уголком глаза я наблюдаю, как Кейси делает невинное лицо.
— Ты, о чем?
— Ты проводишь много времени, разговаривая с ним.
— Мы друзья.
— Друзья, — повторяю я, насторожившись.
— Да, Слоан. Друзья. Я думаю, это сделает тебя счастливой. Не то чтобы у меня их было много в эти дни.
Я знаю, что она не это имела в виду, но ее слова глубоко режут. Напоминают мне, что, если бы я была рядом с ней, как обещала, ничего бы этого не случилось.
— Но Фенн? Я имею в виду, из всех людей.
— Он милый, — она не смотрит на меня, но я вижу, как она улыбается сама себе, глядя в окно. Как будто эта машина достаточно большая, чтобы скрыть эту очарованную улыбку. — И он заставляет меня смеяться.
Поцелуй смерти, прямо здесь.
— Значит, он тебе нравится, — подталкиваю я.
— Я этого не говорила.
Ей и не нужно было этого говорить. Кейси может говорить со мной так, будто я ее не знаю, но я не настолько глупа, чтобы не замечать, как моя собственная сестра поливает семена в своем маленьком саду влюбленности.
— В любом случае, он, наверное, с кем-то встречается, да? — говорит она.
К черту мою жизнь.
— Фенн ни с кем не встречается, — напомнила я ей. — Он устраивает перепихоны так, будто ставит мировой рекорд, и больше никогда с ними не разговаривает. Это не тот тип отношений, с которым ты хочешь иметь что-то общее, Кейс.
— Я и не говорю, что хотела бы, — огрызнулась она в ответ с большим напором, чем за последние месяцы. Я бы почти гордилась ею, если бы она не говорила о том, что станет звездой на поясе Фенна.
— Хорошо. Тогда не надо.
На мой резкий упрек она надулась и села на свое место, полная презрения и негодования. Я плохая сестра, которая никогда не дает ей повеселиться. Как будто я никогда не была там, где она.
— Поверь мне, — говорю я ей, стараясь говорить как старшая сестра, а не как мать, — Ты не захочешь испытывать чувства к такому парню, как Фенн. Это последнее, о чем они думают. В этом возрасте они не способны к настоящим отношениям. Это все пролог к тому, чтобы переспать, а потом забыть твое имя. Это никогда не будет значить для них то же самое, что для тебя.
Еще до того, как я закончила мысль, я поняла, насколько это правда. Это хороший совет.
Не только для нее, но и для нас обоих.
ГЛАВА 25
ЭРДЖЕЙ
Я не знаю, что произошло. Кажется, я потерял сознание и очнулся в кабинете тренера Гибсона, где он пожимал мне руку. Потом я каким-то образом оказался в бассейне в темно-синих плавках, а Сайлас и Лоусон шептали мне на ухо советы, которые я в бреду не мог понять.
Теперь это возвращается ко мне в порыве сожаления. Просить отпустить меня с физкультуры, чтобы найти тренера Гибсона в его кабинете. Согласиться официально попробовать себя на тренировке. Потому что, очевидно, я занимаюсь саморазрушением.
— Это была плохая идея, — бормочу я Сайласу, который стоит рядом со мной на стартовой площадке.
— В этом нет ничего такого, — уверяет он меня. — Просто не забывай дышать.
— Почти никто не гадит в бассейн в первый раз, — говорит Лоусон.
— Отлично. Это полезно.
Свист пронзает мои барабанные перепонки. Эхо звенит в моем черепе.
— Я даже не знаю, как нырять с этой штуки, — шепчу Сайласу. Вся команда по плаванию выстроилась позади меня, скрестив руки и сузив глаза. Хуже всего то, что Картер в команде, так что он, без сомнения, доложит о каждой моей глупой ошибке своему повелителю и спасителю Дюку.
