— У меня пряники жёсткие, Ибрагим. Я ими тоже бью похлеще, чем кнутом. Мои не говорили?
— Я хочу в команду.
— Хочешь в команду, покажи себя на зимних. Возьму. А будешь пропускать, зимние соревнования завалишь.
Отпускает.
— Это что за парни? — шепчу ему, показывая на пятерых незнакомых ребят у окна.
Устало и с досадой смотрят по сторонам.
— Добрый день, — подходим к ним. — Вы по какому вопросу?
— Мы на ММА. «Спарта проводит набор…».
Показывают объявление в соцсетях. От четырнадцати лет, только со спортивными достижениями в единоборствах. Неделю уже крутится.
— Ждём уже второй час, — ворчат они.
Переглядываемся с Бессо. Рустам объявил набор? И забил?
— Рустам, к тебе дети пришли, — набирает его Бессо. — А… Ясно. Разберусь сам тогда. В мой кабинет идите, — кивает им Бессо.
— В налоговой его раскатывают.
— Что будешь с парнями делать?
— «Если безобразие нельзя, остановить, надо его возглавить». Сначала попробую переориентировать их на родные виды спорта. Если — нет, то буду искать путевого тренера на ММА. По боксу и кикбоксингу есть же у нас группы.
— Арсен звонит! — сжимается от страха мой живот.
— Скажи, что созвон через полчаса. Я пока с парнями поговорю. Без меня не начинайте.
— Я умру за полчаса! — шепчу я.
— У тебя всë будет хорошо. Арсен просто расскажет каким образом, ясно? — строго смотрит мне в глаза.
Ах эти твёрдые пряники…
— Сделаю нам пока чай, — покоряюсь я.
Глава 59 — Божественная канцелярия
На экране ноутбука мужчина лет пятидесяти. Типичный горец с проседью в волосах. И конечно же, совсем не похож на моего Бессо. Лицо у него строгое. А глаза — добрые.
Арсен в белом халате. Не глядя в экран, он что-то говорит на другом языке кому-то там. Но когда переходит на русский, я всё равно не понимаю ни слова из-за волнения и колотящего в уши пульса. И слова вроде бы слышу, но…
— Бессо. Аиша.
— О-о-ой… — темнеет в моих глазах.
Бессо берёт диванную подушку, кладёт к себе на колени. Хлопает по ней, предлагая мне как Бастет дома, залезть к нему на колени. Отодвигаясь, ложусь добровольно на подушку головой, пока не упала.
— Мне рассказывай, брат.
Перебирает пальцами мои волосы.
— Для начала — вопрос. Желаете ли вы знать пол ребёнка перед тем как…
— Нет! Я не хочу, чтобы на моего ребёнка давило ещё и завещание. Он и так будет несколько сдавлен в последние месяцы.
— Хорошо. Я тебя понял.
Сминает в руках конверт, не открывая. Выбрасывает в урну.
— Начнём с хорошего. Из всех случаев, с которыми мне приходилось сталкиваться в работе за последние десять лет, этот пожалуй, самый простой.
— Что он говорит, я не понимаю, — шепчу я.
Бессо закрывает мой рот ладонью. Это успокаивает. Потому что можно не слушать ничего. Он сам…
— У вас состоятельный рубец и плацента прикреплена не к нему. Это очень хорошо. Толщина и структура эндометрия в норме. Хотя…близка к её границе. Вероятно, из-за приёма противозачаточных. Матка уже была растянута до тридцати недель, когда её шили — это тоже плюс.
Говорит… Говорит… Я знаю, все эти анализы и сама могу консультировать по ним. Но сейчас я слышу только белый шум.
— Резюмируй, пожалуйста, — просит Бессо.
— Рубец эластичен и однороден. Размер матки — допустимый. Биохимия, гормоны, эндометрий — в норме. МРТ будет доступно только во втором триместре и там — каждые две-три недели мы будем следить за состоянием рубца. Как только степень растяжение станет опасной — сделаем кесарево. Пока что я не вижу причины прерывания беременности.
— Рекомендации, может, какие-то, ограничения.
— Вес не набирать, ребёнка не откармливать. Не нервничать. Нагрузки — умеренно. Питаться полноценно.
— И всё?… — недоверчиво.
— А что ты хотел? Да, риски есть.
— Какие?
— А какие риски у обычной беременности? Статистика в частном случае ничего не даёт. Каждый случай индивидуален. И с двурогой маткой женщины рожают здоровых детей. Там тоже, знаешь ли, тесновато. Вы делайте, что от вас зависит, врачи сделают, что от них зависит, а в статистику лезть не надо.
— Господи, я доношу или нет хотя бы до семи?! — поднимаюсь я.
— Ты можешь доносить и до восьми, — уклончиво разводит руками Арсен. — А доносишь или нет — это уже божественная канцелярия.
Бессо разговаривает с Арсеном про свадьбу.
А опять ничего не слышу. Меряю шагами кабинет.
Мне сказали что-то новое?
Нет…
И тогда и сейчас сказали одно и тоже — может да, а может нет. Но отчего то, тогда я слышала только «нет», а сейчас хочу слышать только «да».
Бессо закрывает ноутбук.
— Я рожу или нет? — жалобно смотрю ему в глаза.
— Сама — нет. Но кесарево это не трагедия.
— Ну я доношу?!
— А куда ты денешься? До какого-то срока доносишь.
— Может мне в больницу лечь??
— Нет.
— Может, что-то ещё…
— Нет! До пятого месяца мы мы просто беременная пара и всë. А там — покажет МРТ, нужно ли тебе лечь на сохранение.
Я опять что-то тревожное и невнятное лепечу, как невротик хватаю что-то в руки, бросаю, беру другое.
Бессо обнимает меня сзади, складывая ладони на животе.
— Интересно, мальчик или девочка?
— Ты же не хотел знать… — замираю я.
— Но погадать же я могу?
— Говорят, девочки «держатся» крепче. Их легче доносить.
— Тогда пусть будет девочка.
— А если будет мальчик?
— Какой мужчина не рад сыну?!
— Можно, я немного покричу?
— Можно. Но лучше — покушай, а потом покричим. Но лучше — потанцуем. Жизнь любит, помнишь?
— Нет, давай, сначала потанцуем?
— Давай…
Он целует меня в шею, отключая мозг. Мы танцуем под тишину…
Глава 60 — В бой
Прицелившись со шкафа, Бастет бьёт хвостом из стороны в сторону, метясь в Аишу.
Не успеваю сообразить, как летит вниз.
Вскрикнув, она рывком переворачивается, не позволяя ему приземлиться себе на живот.
— Паразит какой! — припечатывает подушкой вслед убегающему коту.
Ловлю его за шкирку.
Поднимаю на уровень глаз.
— Нельзя.
Кот, прижав уши, вращает выпученными глазами.
— Бас! Нельзя.
Держу, пока не повисает безвольно. Отпускаю. Лениво уходит к миске. Притормаживает у висящего в чехле свадебного платья Аиши.
Аиша опять швыряет в него маленькой подушкой.
— Только попробуй! Что с ним, вообще?! Ведёт себя как подросток.
— Он ловит нашу нервозность. Просто успокойся.
Перевешивает платье в шкаф. Поднимает кота, гладит.
— Арсен прилетел, — сообщаю Аише.
— Собирай акционеров.
Звоню Тархановым и Рустаму, подтверждая, что всë в силе.
Аиша в брюках и бордовом атласном бюсте красит глаза перед зеркалом. Рисует тонкие стрелки…
Я отклоняюсь, изучая её профиль.
Грудь стала роскошнее на размер, не меньше. А талия всë еще тонкая.
— Мы торопимся, Бессо… — улыбается, поймав мой жадный взгляд.
— Я просто… — глаза останавливаются на плоском животе.
— Ещё рано. Ничего не видно.
Убираю в сторону джинсы и худи, глядя на еë классический образ. Первая, женщина, переодевшая меня в брюки.
Аиша застегивает боди с глубоким вырезом. Залипаю снова взглядом на груди… Тонкая бордовая ткань идёт низко-низко по пышным полусферам. Источник моих сердцебиений!
Только что застегнутая ширинка, рефлекторно расстегивается обратно под моими пальцами.
— Женщина надень пиджак!
Улыбаясь, накидывает сверху чёрный и приталенный.
Целую несколько раз в ложбинку. Потом в шею, скулу… не трогая свеженакрашенную глянцевую помаду.
Меня коротит от её запаха.
— Мы вернёмся, я тебя порадую… — шепчет мне в губы, проходясь коготками по ширинке.
Аиша слегка паникует на счёт секса. Хотя никаких противопоказаний у нас нет. И всë время пытается съехать на минет. И я залюблен как никогда. Стараюсь не слишком давить, и дать ей немного успокоиться с этим вопросом. Ей так хочется, что она кончает иногда даже во сне. И попробуй не взять её!.. Тихонечко насилую по утрам, когда она ещё невменяемая и не может сопротивляться. В этом даже есть свой кайф…
