спала, потому что мне было противно. Тогда не понимала, почему. А теперь знаю... Просто другие парни – это не Макс!
Глава 27
Макс
Мой брат сказал, что любые всплески эмоций сейчас для Евы противопоказаны. Хорошие, плохие – неважно. Другими словами, ей нужен покой, правильное питание, забота, сон.
И всё, что в этот момент происходит между нами – чертовски неправильно. Ведь секс – это мощный эмоциональный всплеск. Но отказ от него – ещё больший всплеск, ведь так?
Ева попросила меня, чтобы я помог ей ни о чём не думать. Как я могу отказать? Как могу остановиться? Когда она такая желанная, податливая... И буквально горит в моих руках!
Нет, чёрт возьми, я уже не могу...
Медленно и осторожно погружаюсь в неё. С каждым следующим сантиметром её тугая плоть сильнее сдавливает мой член, вышибая хриплый стон из груди. Ева тоже стонет. Хватается за мою шею. Притягивает максимально близко к себе, вынуждая ускорить процесс погружения.
Я прикладываю все силы, чтобы не торопиться. Не хочу сделать ей больно.
Рывком срываю с себя футболку. Потом стягиваю кофту с девушки и наощупь нахожу замок её бюстгальтера. Его я тоже немедленно снимаю. Теперь Ева полностью обнажена, а мои брюки держатся лишь на икрах. Я избавляюсь и от них, отпихнув их в сторону.
Нежно целую Еву в губы и, наконец, вхожу в неё до самого основания. Замираю. Мы сплетаемся в какой-то кокон. Руки, ноги, влажная кожа, губы, сердца... Теперь мы как одно целое.
– Максим... – шепчет Ева прямо в мои губы. – Мне так хорошо... Пожалуйста... Сделай так, чтобы было ещё лучше.
Я обхватываю её щёки ладонями. Покрываю поцелуями каждый сантиметр её лица, потом, глядя в глаза девушки, начинаю двигаться, то неторопливо выходя из неё, то так же медленно погружаясь.
Нет, мы занимаемся не сексом. Сейчас это нечто большее...
Ева удерживает мой взгляд, и наш зрительный контакт становится таким же интимным, как и слияние наших тел. Её нежные пальчики хаотично проходятся по моей спине, ноготки небольно впиваются в кожу, и в моём теле начинает пульсировать каждая чёртова клетка.
Если бы не спортивная выдержка, я бы давно сорвался и сделал всё быстро, жёстко, эгоистично. Если бы не любовь к этой девушке, я бы просто трахнул её. Но мне надо намного больше. И от этого «больше», которое я никогда прежде не испытывал, становится даже страшно.
Я, она, дом – полная чаша, наши дети – могу ли я позволить себе мечтать об этом?
– Максим...
Ева впивается в мою спину ещё сильнее. Сама двигает бёдрами так, чтобы увеличить силу моего проникновения.
– Шшш... – глажу её щеки большими пальцами, целую в уголки губ. – Я не хочу делать тебе больно.
– Мне совсем не больно! – с пылом произносит она. – Мне хорошо! Моё сердце кажется окрылённым... каким-то невесомым.
Мы продолжаем смотреть друг другу в глаза, в её взгляде – лишь страсть и восторг. Ни намёка на боль или чувство неприятия.
Мне хочется верить в то, что нам обоим всё это только на пользу. Ведь мы так давно ждали именно этого момента. Целых пять лет... Во всяком случае, я точно ждал.
Наконец отпускаю себя и начинаю входить в Еву резче. Мои поцелуи становятся жадными и несдержанными. Скольжу губами вниз по её подбородку и шее. Потом опускаюсь к груди и долго ласкаю соски языком. Никак не могу насытиться. Дорвался до желанного лакомства... Какой-то части меня даже не верится, что такое вообще возможно.
Наши тела встречаются с громкими хлопками, ещё больше разжигая страсть. Внутри её лона так тесно, так влажно и горячо... И так чертовски хорошо!
Мне не хочется, чтобы это заканчивалось.
Подхватываю Еву под попу, и она тут же скрещивает ноги на моей пояснице. Бережно поднимаю её со столешницы, впиваюсь в губы. Член сейчас так глубоко внутри неё, что наш поцелуй снова наполняется стонами.
Несу Еву в комнату и сажусь на диван. Откинувшись на спинку, обхватываю её талию ладонями и помогаю двигаться на мне. Пусть сама задаёт ритм, чтобы я не переусердствовал.
Похоже, Еве нравится такая поза, и она начинает быстро подниматься и опускаться на мне, то вбирая, то выпуская мой член. Громкие стоны заполняют комнату... Я почти на грани взрыва, но всё ещё держусь, потому что она должна кончить первой.
Я помогаю ей, немного стимулируя клитор пальцами. Дрожь её тела перед самым оргазмом – как наркотик для меня. Никогда и ни с кем я не чувствовал ничего подобного.
Стенки её лона жёстко сдавливают член, и Ева начинает судорожно глотать ртом воздух. Её колотит мелкой дрожью, она замирает на секунду... и кончает, выкрикивая, выстанывая моё имя...
И, кажется, теряет все оставшиеся силы. Поэтому я поднимаюсь и бережно укладываю девушку на диван. Вновь вхожу в неё и обрушиваюсь на её губы лихорадочными поцелуями. Одновременно с этим толкаясь в неё бесчисленное количество раз, подводя самого себя к краю. И её – во второй раз.
Мы срываемся с этого края вместе и летим навстречу невероятному оргазму... И если бы не оставшиеся крупицы здравого смысла, я бы наверняка кончил в неё. Но сейчас неподходящее время.
Выхожу из неё в последний момент, сжимаю член рукой и изливаюсь семенем между ног девушки...
Обессиленно накрываю её тело своим, и мы долго и нежно целуемся. Ева не закрывается от меня и с готовностью отвечает на ласки.
Значит ли это, что я прощён?
* * *
Мы ещё долго лежим на узком диване. Я прижимаю Еву к себе, глажу её по волосам, обнимаю за плечи. А она льнёт к моей груди и кончиком носа скользит по коже. Словно мною дышит... Не знаю. Возможно, мне это кажется, а может быть, Ева, и правда, отпустила наконец все страхи и сомнения. И позволила себе вновь меня полюбить...
