в направлении его машины. - Остановись уже! Нас никто не преследует. Гари!
– Прости, - отпускает мою руку. Мы уже в шаге от припаркованного авто.
– Я не боюсь его больше, - повышаю голос. - И никого из них.
– Давай уедем, – кивает в сторону машины. Молча открываю дверку и сажусь в авто, понимая, что вечер безнадежно испорчен. Прошлое всегда будет на шаг впереди настоящего. Этот город никогда не забудет маленькую лживую историю, сотканную стараниями Питера и его матери. Эти люди никогда не снимут с меня тяжелый груз былой придуманной славы. Впервые в своей жизни я всерьёз задумываюсь о колледже и возможности покинуть это прогнившее от слухов и россказней место. Уехать туда, где смогу стать настоящей новой Кэсси Брайт.
– Я не хотел, что бы вечер закончился так, - с неподдельной грустью говорит мой спутник. Мы уже возле моего дома, и это первое, что он говорит за последние двадцать минут совместного пребывания в машине. Потому что всю дорогу мы оба подавленно молчали.
– Почему?
– Что?
– Почему он так поступил со мной? - задаю этот вопрос, доставая его из самых глубин души. – Если ты знаешь что-то, то прошу, расскажи мне.
– Что он сказал тебе, когда ты его об этом спрашивала?
– Что ему было скучно, – выдавливаю ненавистные слова.
– Да, это в стиле моего брата, - с горечью усмехается парень, а потом разворачивается всем телом и смотрит мне прямо в глаза. Нет, в душу. - Я знаю немногое, Кэсси… Лишь то, что всё это имеет отношение к твоей матери. Моя мать ненавидит твою лютой ненавистью, и я не знаю, почему.
– А Питер с дружками тут при чём? Α я тут при чём? – не понимаю. От этого непонимания хочется выть.
– Этого я не знаю… если только… нет, этого не может быть
– Говори, - требую я у Гари.
– Не могла моя мать попросить Питера о таком, нет, я не верю в это.
В такое я тоже не верю. Взрослая состоятельная женщина унижает обычную девчонку с помощью собственного сына. Пусть даже из-за какой-то там вражды к Кэрри. Нет. Это перебор. Даже Памела на такое не способна.
– Забудь, Кэсси, – умоляет меня парень. – Просто выкинь всё это из головы. Ты не такая, как о тебе говорят. Я всегда это знал, и мне очень жаль, что я ничего не сделал. Мне надо было заявить на своего брата…
– Ты ничего не мог, – вздыхаю, сильно зажмуриваюсь, отгоняя непрошеные слёзы. - Не вини себя Коэн.
На лице парня появляется глуповатая улыбка, совершенно неуместная в такой нелёгкий момент.
– Что? - гневно смотрю на него.
– Ты впервые назвала меня Коэном, - ещё шире улыбается он. - Из твоих уст собственное имя звучит очень сексуально. Ты не находишь? – дёргает бровями в попытке меня рассмешить. И у него это получается. Прежде чем начинаю смеяться, лицо парня приближается, а его губы находят мои. Растворяюсь в поцелую, льну всем телом к широкой груди Коэна. Εго руки проникают мне под бедра, тянут на себя, и я словно по волшебству перемахиваю через подлокотник, что разделяет нас, оказываюсь на коленях у парня. Он целует меня требовательно, страстно, из-за чего с моих губ слетают тихий стоны. С поцелуями опускается к шее, а его руки уже вовсю ласкают мою грудь. Оба тяжело дышим, и в тесном салоне авто становится нестерпимо жарко. Хочется сорвать с себя одежду, отправиться навстречу тому наслаждению, что хотим друг другу подарить. Я хочу Коэна! И сидя верхом на парне, ощущаю, как сильно он хочет меня.
Кофта со свободной горловиной ползёт вниз, открывая его взору мою обнаженную грудь. С его губ срывается то ли тяжёлый вздох, то ли всхлип, и он поднимает горловину обратно. Рукой обнимает мою шею, вновь притягивая мои губы. Ласкаю языком его губы, язык, прохожусь по мягкому нёбу. С наслаждением впитываю вкус Коэна, слегка мятный, с лёгкими отголосками лайма.
– Мы увидимся завтра? - отстраняется, тяжело дыша, заглядывает мне в глаза.
– Мы можем не расставаться сегодня, - говорю тихим шепотом и провожу рукой вниз по его груди. Намекаю ему, что хочу этого.
– Не здесь и не так, Кэсси, – говорит неуверенно, а тело слегка подрагивает под моей настойчивой рукой, по–хозяйски забравшейся под футболку. - Не здeсь и не так, - повторяет настойчиво, хоть и улыбается.
– Что ж, если ты не хочешь, - надуваю губы и перелезаю обратно на своё место. Берусь рукой за дверную ручку.
– Я хочу, – поспешно хватает мою кисть. - Но это должно быть не в машине.
Хочу предложить ему зайти в дом и подняться в мою спальню, но не отваживаюсь это сделать. Не знаю, почему. Наверное, не хочу быть слишком напористой.
– Я заеду за тобой после работы, - говорит и тут же припадает к моим губам, даря нежный, успокаивающий поцелуй. Только он меня не успокаивает. Душ. Вот что мне может сейчас помочь.
– Хорошо, – выдавливаю из себя, как только Коэн отстраняется. Открываю дверку, а когда уже твердо стою на ногах, прежде чем закрыть её, гневно бросаю. – Пока… Гари!
Неторопливо ухожу в дом, а машина за моей спиной уезжает, только когда скрываюсь за дверью.
Уже лёжа в своей кровати, провожу рукой по припухшим губам, вспоминая нежность и вкус губ Коэна. В своей жизни дарила поцелуй только двум людям. О первом вспоминать не хочу, ведь этот человек разрушил мою жизнь. И я думала, что никого никогда не поцелую. Но моё сердце зажило и готово влюбиться, я это чувствую. И когда зa спиной наконец вырастают новые крылья, осознание того, что он уезжает и у нас есть только завтрашний день, затапливает мою грудь нестерпимой болью.
У нас есть только завтра…
– Что ты хочешь этим сказать?! – Глорию буквально трясёт от гнева.
– Ничего.
– Вот именно, ничего. Гари что, ничего ему не сделал?
– Α что он должен был сделать? - устало спрашиваю её, приваливаясь спиной к барной стойке и пользуясь временной передышкой – отсутствием посетителей. На улице, под тяжёлыми низкими тучами, стеной льёт дождь, и на террасе совершенно пусто.
– Да он должен был рoжу этому Джозефу начистить! –
