не специалист. Выбирай любое.
– А ты мне поможешь? – снова поднимаю на него взгляд, полный надежды.
Мужчина смотрит на меня своими добрыми и искрящимися глазами.
– Помогу. Иди давай.
Улыбаюсь в ответ и начинаю осматривать манекены с платьями.
Дикий
– Выбрала? – спрашиваю, с трудом сдерживаясь, чтобы не отодвинуть плотную штору и не взглянуть одним глазком, как Ежевика переодевается.
Она взяла три платья и пока не показала мне ни одного! Я хоть не шарю, но хочу поглядеть на все прелести ягодки!
– Да-да, сейчас!
Шторка отодвигается, и я, оторвавшись наконец от опоры, отхожу на пару шагов назад и оглядываю с головы до ног свою студентку.
– Как тебе?
Судорожно сглотнув, засовываю руки в карманы штанов и хрипло отвечаю:
– Покрутись.
Твою же мать… Этой девчонке хоть что-то не идёт? И почему, смотря на это красное платье, я хочу сорвать его? И взять девчонку прямо тут. В кабинке.
У меня было такое несколько раз, и я был бы безумно счастлив сделать это и с Викой. Но нельзя. Первый раз нормальный нужно устроить, а вот потом – оторвусь по полной. И в примерочной кабинке, и на колесе обозрения… Возьму её везде, где только не придёт в голову!
Впиваюсь взглядом в округлую попку и чуть не реву. Резко сев на диванчик, закидываю ногу на колено и хватаю подушку, прикрывая чрезмерное, блин, возбуждение.
– Тебе не нравится? – спрашивает малышка обеспокоенно, смотря на меня с какой-то грустью.
– Нравится, – киваю. Настолько, что у меня сейчас штаны лопнут. – Я бы показал тебе, насколько, Ежевика. Но тут люди.
Она приоткрывает розовые губки и хлопает длинными ресницами.
– Другое давай. То, чёрное.
Хочу увидеть её в нём.
Она кивает, возвращается обратно в примерочную. А я стараюсь успокоиться. Думаю обо всём, что может снять возбуждение. Но ни трупы, ни кровища – ничего не помогает. Вспоминаю о Ксюше Мироновой – и всё падает. Мы на верном пути!
Но падает ненадолго.
Вика выходит из примерочной в облегающем чёрном платье.
Что я могу сказать? Офигенно! И грудь в нём ещё круче выглядит. Уже точно не маленькая. Наоборот, ещё больше становится. Там такой вырез…
– Его берём, – выпаливаю, сам себе роя могилу.
Ты чего творишь, Дикий? Хочешь весь вечер с подушкой между ног прогонять?
– Правда? Оно лучше?
Скажи: «Нет»!
– В сто раз.
Ой, баран…
– Тогда отлично! – восклицает Вика и снова скрывается с моих глаз.
Вздыхаю. Да… Логика, оказывается, и у мужиков отсутствует.
Через несколько минут она возвращается. Мы оплачиваем платье. В соседнем бутике покупаем ещё и туфли. Вика как настоящая девушка светится от счастья, радуясь обновкам.
Приезжаем домой. Первой в ванную идёт она. Сколько ни уговариваю принять душ вместе – моя недотрога только отталкивает меня. Я её за талию к себе, а она ручками от меня. Приходится отпустить.
Жду её. Когда выходит, ловлю ещё одну дозу возбуждения, которую приходится снимать под душем.
У меня уже кулак болит! Я в жизни столько самозанятостью не занимался, как в последнюю неделю! Ничего, потерплю ещё немного. А там… Ух!
Через несколько часов мы собираемся в ресторан. Пока Вика приводит себя в порядок, надеваю рубашку. Жуть как их не люблю. Тело сковывает, и сильно не порезвишься в ней.
– Ой! – звучит за спиной.
Оборачиваюсь и вижу застывшую в дверях Миронову. Стоит на пороге, уже готовая, и сверлит меня своими голубыми глазами. Подходит ко мне в какой-то прострации, опускает ладошку на грудь и начинает водить по ней руками.
И вот чего делает? Хочет, чтобы мы никуда не поехали, и я её прям сейчас своей сделал?
– Вик, ты чего? – и опять вместо громкого баса вылетает глухой и возбуждённый хрип.
– Я впервые тебя в рубашке вижу…
Как дикий котёнок ощупывает меня, а я стою и улыбаюсь как дурной.
– Ты такой…
Она скользит пальчиками вниз по прессу. Прямо туда, где сейчас аккуратно заправлена в брюки рубашка. Ладонь доходит до низа живота, и я перехватываю девичье запястье.
– О, нет, Ежевика, дальше опасная зона, – останавливаю её. – А то мы сейчас никуда не поедем.
А Вика походу сама не поняла, что увлеклась и всё это время водила пальцами по моему телу.
Резко отстраняется и краснеет.
– Прости-прости!
Виновато закусывает большой палец, а я беру её горящее лицо в ладони и наклоняюсь (даже на каблуках малявка). Подаюсь вперёд. Жарко впиваюсь в её губы и атакую, жадно играя с её язычком и губками. Сладкими, как мёд. А я ведь сладкое не люблю. Но её бы губы мял вечность.
Отрываюсь, когда чувствую, что младший мой снова встаёт по стойке «смирно».
– Всё, пора, – говорю ей, а сам наблюдаю, как язычок мокрые губы облизывает. Тут же срываюсь с места и иду на выход. – Быстро-быстро, Ежевика, мы опаздываем!
– Тут та-а-ак красиво! – восхищённо осматривается по сторонам. – Никогда прежде не была в таких местах. Как ты его нашёл?
Я кладу ладонь на тонкую талию и подталкиваю её к столику. Место здесь реально классное. Есть отдельный вип-зал: стеклянные стены, живые лианы, цветы. И всякие блестяшки разноцветные.
И весь этот зал я забронировал только для нас с Ежевикой.
Ещё тут кайфово пахнет свежестью из-за искусственного водопада, встроенного в стену. Он снизу подсвечивается, и не будь я суровым мужиком – поигрался бы с бурлящей водичкой. Но не перед Мироновой же.
– Это ресторан моего друга.
Подвожу её к столику. Отодвигаю стул и помогаю присесть.
– Какой он молодец!
Вика всё крутится по сторонам и не может насмотреться. А есть, на что. Тимур тот ещё затейник. У него столько ресторанов – не пересчитать.
– Это восхитительно!
– Я рад, что тебе нравится, – улыбаюсь, присаживаясь напротив неё, и наблюдаю за восхищённой ягодкой некоторое время.
Открываются двери, в зал входит рыженькая официантка с приветственной улыбкой и приносит несколько блюд. Расставляет перед нами.
Я заказал много сладкого. Его Ежевика любит больше всего.
Ася, судя по бейджику, ставит на стол бутылку с шампанским, желает хорошего вечера и уходит. Уже через стекло замечаю, как к ней подходит мой друг – хозяин ресторана.
К нам шёл? Но резко остановился, когда девушку увидел.
Рыжая что-то эмоционально говорит ему и неожиданно отвешивает хлёсткую пощёчину.
Озадаченно хмурюсь. Во-первых, необычно – мой друг не любит рыжих. А во-вторых – девчонка не промах. Бьёт по лицу своего начальника.
Тот выхватывает поднос из её рук, отшвыривает его в сторону и закидывает девушку на плечо. А она бьёт
