— То есть там у тебя мошенническая схема, — обалдела я и вырвала листки из рук. — А вы полны сюрпризов, мадемуазель Ануш.
Плюхнувшись на постель, я тщательно рассмотрела детально расписанный план. Мелким почерком она расписывала некоторые дополнения, в которые я не вчитывалась. Приблизительно мне удалось распознать шаги и необходимые действия маскировки, но как использовать данный план, я так и не сумела понять. Да и вряд ли бы смогла. Видимо для этого нужен другой взгляд и скорей всего иное мышление.
Хотя общая картина мошенничества впечатляла размахом и детальностью.
— Это что ли план по очищения денег при помощи фирмы? — Спросила я, и Ануш кивнула. — Откуда у тебя берутся такие мысли?
Потрясенно я вернула ей листки, которые она бережно сложила и спрятала в зеленую папку.
— Да просто. Это моё хобби, если можно это назвать так. Хотя иногда я удивляюсь, почему их не использую. Наверное не хватает смелости для этого или возможно мой моральный облик намного лучше, чем я думаю.
— Ага, иначе ты была бы неуловимой, — подколола я её и встала, чтобы лечь к себе.
— Или всё намного проще, — заметила Ануш. — Не хочу думать, что экономическое образование я получила в пустую.
— Да, это более подходящий для всех ответ, — хмыкнула я и выключила свет.
…
Подскочив, я резко обернулась. Руки инстинктивно начали искать телефон, но мозг пока отказывался быстро соображать. Дернувшись, когда встала, я чуть не обронила кружку с остатками чая и грубо пробормотала.
— Чтоб тебя….
Телефон обнаружился на кухне, который я схватила и начала с дрожью искать нужный мне контакт. Часы показывали четыре часа утра, но меня это мало волновало. Потому что до меня дошло, как Анатолий использовал моё агентство, и теперь мне важно дозвониться.
«Алле», — сонный голос Никиты глухо прозвучал из динамика. Мне почудилось, что он сам лег намного позже полуночи и не успел нормально отдохнуть.
— Никита, я знаю по какой схеме идет очистка, — взволнованно выкрикнула я.
«Что?» — Проснулся он и вроде бы подскочил, судя по звуку. — «Откуда?»
— Однажды Ануш показывала нечто похожее, — туманно ответила я.
«Ануш? Но как? Что? Как она связана с этим?»
— Анатолий использовал идею жены, — с озарением произнесла я и с ужасом закончила. — А она могла это узнать.
«Ксюша, я не понимаю», — с ещё большим недоумением проговорил Никита.
— Просто внимательно слушай, что я запомнила, и затем пересмотри бумаги со счетами. Ты сразу увидишь, что я права.
Мой рассказ длился долго. Я рассказала ему всё что запомнила и смогла объяснить. Никита же молча слушал, шурша бумагами. Иногда он просил подождать, чтобы успеть подробно всё записать или проверить. Нас прервал звонок будильника, и наконец моё внимание перекинулось на часы, напоминая о работе. После чего мы рассеянно попрощались.
Устало потерев глаза, я отправилась в душ. Сделав воду едва теплой, я подставила лицо мощным прохладным струям. Вода больно колола кожу, которая покрылась роем мурашек, но измотанное тело и одурманенная страхом и алкоголем голова обретали давно забытую легкость. Я тщательно намылилась, чтобы затем долго смывать пушистую пену, не желая слишком рано выходить в реальный мир. Ведь там меня ждали нетерпеливые и жадные проблемы.
Спустя время, сильно продрогнув, я всё же вышла из душа. С хмурым видом я встала напротив влажного зеркала и уставилась на себя. Синяки под глазами привлекали лишнее внимание. Их придется замаскировать толстым слоем тонального крема и консилера. Но кое-что меня обрадовало в моём паршивом внешнем виде. Решительный блеск моих глаз вернулся. Теперь зеленые малахиты поблескивали от предвкушения.
Ко мне вернулась жажда борьбы.
Да, меня загнали в угол. Да, меня отрезали от свободы выбора. И, да, казалось, что стены ловушки полностью сломили меня.
Но я…. Не собиралась сдаваться.
**
Войдя в приемную, меня встретило пустое место моего секретаря. Меня бы это не смутило и не расстроило, если бы затем я не встретила Евгению в собственном кабинете за моим рабочим столом.
Девушка одета в белую полупрозрачную рубашку без рукавов и в обтягивающую темно-синею юбку карандаш чуть ниже колен с тонким красно-оранжевым ремешком на узких бедрах; на волосах привычная идеальная укладка, а на лице легкий романтический макияж с едва заметными блестками на скулах, а изящные ноги без ярко выраженных мышц обуты в классические темно-синие лодочки с пятисантиметровым каблуком.
Весь её вид говорил, что Евгения невинна и совсем не опасна. Но она снова оказалась в моём кабинете, когда меня нет. Она слишком близко находилась ко мне, а ещё она появилась в агентстве в самое не подходящее время.
— И что же вы на этот раз тут делаете? — Издевательски прошипела я, сложив руки на груди.
— Вам пришли конверты из доставки, и я их сюда положила. Они до сих пор закрытые, — как ни в чем не бывало добавила она и лучезарно улыбнулась.
— Да неужто, — процедила я. Её способность находить естественные отговорки потрясала и злила. — Положила?
Она горделиво кивнула, словно издевалась, но на её лице ни один мускул не дернулся, тем самым не выдавая истинных эмоций секретаря. Тогда я шире открыла дверь и махнула в сторону её места. Мои движения стали слишком резкие и потеряли изящество из-за едва сдерживаемого гнева. Женя заметила это и побледнела, а затем беспрекословно вернулась за рабочий стол в приемную и приступила к делам.
Не успев подойти к директорскому креслу, как телефон, с которого я звонила вчера Нинель, завибрировал. Мне пришло сообщение от неё.
Н: «Сегодня к тебепридет распорядитель».
Н: «представ ее девочкам она знает».
Н: «че делат».
Несколько раз прочитав сообщения Нинель, я удивилась едва заметным скачкам в речи женщины. Показалось, что сначала она набирала под диктовку, а затем кто-то даже не забыл проверить текст перед отправкой. Но после Нинель осталась одна, и весь образ правильности скатился в бездну.
Быстро набрав мучивший вопрос, я отправила его.
«Кто она?»
Ответ пришел спустя минуту.
Н: «Ты ее знаешь».
Исчерпывающая фраза. Я нажала на кнопку селектора, присаживаясь на кресло, и сказала Жене:
— Сегодня придется девушка на должность распорядителя. — И поспешно добавила пояснение. — Второго. Её сразу ко мне. А пока позови Варю, хочу с ней обсудить новую идею фотосессии.
— Хорошо.
Рейвен не заставила себя долго ждать. Она плавно вошла, не забыв три раза постучать. Варя редко улыбалась. Только если требовалась улыбка для снимка, но модели не так уж и часто дарили их коммерческим фотографиям. Но мне она улыбалась. Не так лучезарно, как Женя недавно, но искренне, как могла только Рейвен. У этой девушки непокорная душа и мятежный дух, которые на короткий момент потеряли ориентиры.
Я не знала, кому повезло больше: ей или мне. Но Рейвен появилась в моей жизни в тот момент, когда моя жизненная энергия подходила к концу. А я в её, когда она потерялась в плотном тумане отчаяния.
Может, правильней сказать, что мы обе встретились друг другу в нужное для нас время, чтобы спасти.
— Ты звала меня?
Рейвен выпрямилась в центре кабинета, я же в ответ кивнула ей и махнула в сторону кожаных кресел для гостей. Пока она проходила и садилась, я резко встала и закрыла дверь на замок, а затем присела на соседнее место — поближе к Варе.
— В приемной был кто-нибудь? — Тихонько спросила я.
— Женя и Марина.
— Ладно, — я неловко потерла руки об штанины и извиняющим взглядом посмотрела на девушку. — Хочу сначала предупредить, что наш разговор только между нами.
— Настолько важная фотосессия? — Улыбнулась она, и тут же нахмурилась, когда увидела мой печальный вид. — Или мы будем говорить о другом?
— Я ведь могу попросить тебя кое о чем, как в благодарность за мою помощь тебе?
— Оно мне не очень понравится? — Быстро поняла Варя, всматриваясь в меня с неприкрытым доверием.
