да.
Ах, Вествуд. Я знаю, что ты врешь. Но сейчас я не стану тебя в этом уличать.
— Давай поработаем по методу Помодоро. Спорим, что за двадцать пять минут я напишу больше слов, чем ты.
Она приподняла бровь.
— Правда? Я в этом сильно сомневаюсь.
— Хочешь заключить пари?
Ее глаза превратились в щели.
— Какое пари?
— Если я выиграю, ты сыграешь со мной в ролевую игру.
Она задыхается.
— Какую ролевую игру?
— Что-то из той книги, которую я нашел в твоей спальне. Сценарий доминант/сабмиссив. Я буду твоим домом, а ты будешь моим сабом.
Ее глаза становятся круглыми, как блюдца, и она не произносит ни слова. Но щеки ее пылают огненным румянцем.
Я ожидаю твердого отказа, но тут она меня удивляет.
— С чего ты взял, что я хочу быть сабмиссивом?
— Ладно. Если ты выиграешь, то будешь домом.
Она быстро моргает и тратит еще несколько секунд на ответ.
— Ты сам это предложил.
Я не думал, что она согласится на это, и вот я уже проснулся. Возбуждение в жидком виде течет по моим венам, заставляя сердце биться быстрее.
— Я поставлю таймер на своем телефоне.
Блэр хрустит костяшками пальцев, не сводя с меня глаз.
— Но есть одна деталь. Все, что мы напишем, должно иметь смысл. Это не может быть тарабарщиной.
— Согласен, — я улыбаюсь. Для меня любой результат — это победа. В любом случае, я наконец-то трахну ее. — Когда будешь готова.
— Я готова.
— Хорошо. На старт. Внимание. Пиши.
В течение двадцати пяти минут единственным звуком в комнате является стук наших пальцев по клавиатурам. Блэр, должно быть, думает, что это пари у нее в кармане, но она не знает, что в своей старой школе я держу рекорд по количеству слов в минуту. У меня уже есть план главы, так что мне нужно просто писать без остановки.
Время летит так быстро, что я его почти не замечаю, и когда таймер срабатывает, я не могу поверить, что оно закончилось.
— Убери пальцы с клавиатуры, — говорит она мне.
Я поднимаю руки.
— Хорошо, давай посчитаем количество слов. Ты первая.
— Одна тысяча пять.
— Впечатляет, Вествуд, — я улыбаюсь от уха до уха. — Жаль, что этого недостаточно, чтобы побить мои четырнадцать сотен.
— Что? — она садится. — Не может быть. Покажи.
— Пожалуйста, — я передаю ей свой ноутбук и расслабляюсь на диване, заложив руки за голову и ухмыляясь, как кот, съевший канарейку.
Блэр быстро читает мою главу, не переставая хмуриться.
— Нереально. Как ты так быстро пишешь?
— Годы практики, — я поднимаю руку. — Могу я теперь получить это обратно?
Она с силой закрывает ноутбук и возвращает его мне. Затем она поворачивается на каблуках и направляется в свою спальню.
— Хорошо… — я ставлю ноутбук на журнальный столик и обдумываю свои дальнейшие действия.
— Ты идешь или как? — спрашивает она.
— Мы делаем это сейчас?
— Да.
Я вскакиваю на ноги и направляюсь в ее комнату, но останавливаюсь на месте и смотрю на щенков. Я не могу оставить их здесь без присмотра, пока занят тем, что трахаю мозги Блэр. Я кладу их обоих в огромную клетку Печеньки и направляюсь в ее спальню.
Блэр, все еще полностью одетая, смотрит на какие-то обрывки кожи, лежащие на ее кровати. Подойдя ближе, я вижу, что это такое. Шлейка, предназначенная для того, что мы собираемся сделать, ошейник и поводок с цепью. Неудивительно, что они розовые.
Не глядя на меня, она говорит:
— Я купила это давно, но была слишком труслива, чтобы достать из упаковки.
— Блэр… нам не нужно играть в ролевые игры или даже спать, если ты не хочешь.
Она поворачивает свое лицо к моему, ее глаза такие большие, что заставляют ее выглядеть моложе.
— Не отказывайся от своего слова, Камински. Я хочу этого.
— Хорошо. Прежде чем мы начнем, мы должны выбрать стоп-слово.
— Огурцы.
Мои глаза расширились.
— Это твое стоп-слово?
— Да. Это смешное слово и ничуть не сексуальное.
— Тогда хорошо. Я тоже буду использовать твое.
Она тяжело сглатывает, и ее слегка трясет.
— Где щенки?
— Я положил их в клетку.
— Хорошо.
Я подхожу к ней, вторгаясь в ее пространство, затем провожу ладонью по ее щеке и волосам.
— Не нужно нервничать. Со мной ты в безопасности.
— Я знаю.
— Правда?
— Ты ненавидишь меня, но ты заботился обо мне, когда я не могла здраво мыслить. Как бы странно это ни было, я доверяю тебе.
Я вздрогнул, потому что это совсем не так. Может быть, я думал, что ненавижу ее, но теперь я знаю это лучше.
— Я не ненавижу тебя.
Ее брови взлетают к небу.
— Не ненавидишь?
Я прижимаюсь к ее лицу.
— Нет.
Ее губы раздвигаются, и я хочу поцеловать ее, но она спрашивает:
— Ты делал это раньше?
Я колеблюсь. Говорить о своих прошлых сексуальных контактах — это не то, что я хотел бы делать с ней, но чтобы все получилось, я должен быть полностью честен.
— Нет, но, как и тебе, мне всегда было интересно. Я читал об этом — правда, не очень много.
Ее губы складываются в идеальную букву О.
— Что я должна делать?
Я никогда не слышал, чтобы Блэр говорила так неуверенно. Это действует на меня. Мне хочется защитить ее, обнять и прижать ее лицо к своей груди. Но вместо этого я решаю поцеловать ее. Это медленный, осознанный поцелуй, даже сладкий. Я хочу насладиться ею, прежде чем мы начнем. Ее язык танцует с моим в полной гармонии. Забавно. Мы никогда ни в чем не сходимся во взглядах, но когда мы делаем это, мы идеально подходим друг другу.
Ее тело расслабляется в моем, и я понимаю, что она готова. Я отступаю назад и провожу большим пальцем по ее нижней губе.
— Раздевайся.
Она отходит назад, и я сажусь на край ее матраса. Я уже тверд, и мой член упирается в джинсы. Мне нужна разрядка. С тех пор, как я начал играть с Блэр, я ни с кем не спал, и с прошлой субботы у меня были сильные проблемы с яйцами.
Сначала она снимает с себя свитер, обнажая танцевальное трико. Затем она снимает леггинсы. Я не могу торопить ее, но, черт побери, если я не хочу снять с нее всю остальную одежду и погрузить свой член глубоко в ее киску. Но тогда я пропущу все самое интересное. Не знаю, удастся ли мне уговорить Блэр согласиться на это снова.
Я расстегиваю молнию на джинсах и достаю свой член.
Ее глаза расширяются, и она
