— Привет. Я от Ильи, Клим, — и тут до меня доходит. Клим… вот это имя я слышала не раз. И он сразу понял кто ему нужен.
— Привет, — нестройным хором отвечаем.
Светка отодвигает салат и не моргая, как завороженная, смотрит на этого здоровяка.
— Света…
— Оля, —вторю подруге.
— Очень приятно, девочки. Вы уже все? — уточняет амбал. — У меня в машине друг сидит и мы… спешим. Пойдемте, — кладет без разговоров купюру в папку.
Мы как по команде поднимаемся из-за стола и следуем за Климом.
На улице возле моей машинки припаркован огромный черный пикап, рядом крутится еще один амбал и увидев нас, растягивает губы в улыбке, являя на свет белые зубы.
— Привет девчонки! — весело здоровается, задерживая чуть дольше внимание на Свете. — Я…
— Шмель, давай грузить мотик и погнали, я спешу пи… очень сильно, — Клим открывает кузов и они вместе, как будто мотороллер весит всего десять килограмм, забрасывают его туда.
— Свет, — толкаю подругу, — Спасибо хоть скажи,— шепчу.
— А? — Переводит на меня растерянные глаза, — Ляль, а откуда у твоего гинеколога такие друзья? Ты знала? Почему мне не сказала, что у него есть такие… — шипит змеей претензии.
— Да не знала я их, — шиплю в ответ.
— Чей мопед? Куда везти?
— Мой, — Светка, словно пионерка выпрямляется и улыбается своей обворожительной улыбкой.
— Тогда поехали, девчат. — Шмель открывает нам заднюю дверь.
— Нет ребят, я на своей, — указываю на машину. — Спасибо вам за помощь.
— Пока Ляль, — шумит довольна Светка, из пикапа.
Прощаемся и джип, газанув, резко стартует с парковки.
Неспеша плетусь домой. Илья еще на работе, у меня сегодня отсыпной, и мы с ним не виделись сутки. Как же он психует, когда мои редкие ночные дежурства выпадают не в его смену. Соскучилась уже, жуть. По дороге заезжаю в магазин и набираю целую тележку продуктов. Сготовлю вкусный ужин. Откроем вино… мечтаю в голове, растянув губы в улыбке. Подпеваю незамысловатой песне по радио…
Я так его люблю…сильно. Да, не говорила ему об этом, давно… призналась Илье месяц назад в чувствах, а он промолчал. Ничего мне не сказал! Ни слова! Даже не поцеловал. Обиделась жутко. Всю ночь обижалась пока он рядом сопел. А утром обида ушла или просто я ее выгнала из своего сердца. Как можно на него обижаться? Он сухарь, конечно. И циник и молчун. Сердцу не прикажешь. Оно просто любит. Слепо и сильно.
Паркуюсь возле дома и, открыв багажник, тянусь за пакетами и резко дергаюсь от внезапных прикосновений, бьюсь головой и кузов…
— Блять… — гремит до боли родной голос за спиной, — Ляль… Ляль… сильно? — разворачивает к себе лицом и осматривает лоб. — Шишка будет… Прости… — сожалеюще.
Не самом деле я стукнулась не сильно. Но Илье Валентиновичу полезно попереживать. Мстительная и злая Лялька посмеивается внутри меня. Поэтому я со всем своим мастерством изображаю, что мне больно. Тру лоб и морщу нос.
— Ляль, надо холодное приложить, — и увидев пакеты из супермаркеа лезет в них, достает кусок мяса, — Вот, так не должно сильно распухнуть, — прикладывает пакет к моему лбу. — Держи, а я пакеты заберу.
Илья в джинсах и футболке, то в чем он уходил вчера на работу. Уставший, не спавший… А я сейчас на него еще чувство вины повесила. Начинаю сожалеть как только мы доходим до подъезда. В лифте убираю кусок мяса от лица.
— Приложи. — Просит настойчиво. Глазами указывая на кусок. — Иначе будет шишка. Дома обработаем и мазь приложим чудодейственную.
Слушаюсь.
— Иди сюда, —зовет меня из ванной. Кладу осточертевший пакет на комод. — Дай я обработаю и намажу.
— Илюш, не стоит. Я… мне не больно совсем. — складываю губы уточкой, закусывая щеку изнутри. — Не правда, я… преувеличила, слегка… — вжимаюсь попой в раковину. — Ппости… — шепчу.
— Вот… поганка… — бросает тюбик за мою спину. — Обманщица и манипуляторша… — рычит, нависая надо мной. А сам улыбается и жадно пожирает мои губы… на расстоянии нескольких сантиметров. — Накажу…
Сгребает в руки мое слабое тельце и открыв дверку душевой кабинки затаскивает туда.
— Ильюш, я одетая, — пищу, но не сопротивляюсь. Дура я чтоли? Сопротивляться.
— Похуй, ща раздену… —рывком стаскивает с меня леггинсы и задирает футболку.
*****
Спустя час мы валяемся на диване, Илья расслабленно водит по моей спине пальцами и дремлет.
Я спать совсем не хочу. У меня в голове тысяча мыслей. И мне хочется у него расспросить обо всем. За месяцы накопилось вопросы…
— Давай, — хрипло, — Ты очень громко думаешь. Спрашивай.
Я подбираюсь от его слов и выползаю из его объятий. Хочу смотреть в его глаза и разговаривать.
— Ильюш, а ты знал, что у папы роман с реабилитологом?
— Знал, — чуть помедлив, отвечает.
Они с папой стали общаться. Я заметила как-то просто увидев звонок от Валеры на дисплее его телефона. Промолчала. Думал сам расскажет, а Илья…
— Хм. Ладно. Следующий вопрос. Почему мы не ночуем в твоей квартире?
Вот именно это меня волнует уже три месяца. Илья просто стал часто у меня ночевать. Потом в моей квартире появились его вещи. Полочку выделила и в гарберобе и в в ванной. На обувнице подвинула свои туфли. Но к себе он меня ни разу не позвал. Я терпела. Долго терпела. Сегодня у меня странный день. Настроение скачет туда сюда.
— У тебя пмс? — приподнимает брови, с ленцой приоткрыв глаза.
— Нет! — недовлоьно отвечаю.
После прошлого промаха с контрацепцией я решила пить противозачаточные. Мой личный врач посоветовал. Что-то ему не понравились мои яичники. Но выдохнули мы с облегчением и обоюдно. Какие дети? Я доучиваюсь. Работать хочу. И я совсем не готова.
— А в чем дело?
— Почему мы всегда в моей квартире, а в свою ты меня не возишь, не зовешь. Там кто-то живет?
Эпилог.
Туманов И.В.
— Заходи, — отомкнув дверь, тяну за руку насупившуюся Ляльку в квартиру. — Не разувайся, тут… слегка грязновато.
Свет загорается после моего хлопка ладонями.
Не свожу с ее изумленного лица глаз. Она вертит головой во все стороны ахая и охая.
— Я, — чешу затылок, — не хотел тебе показывать все на этом этапе. Хотел, что бы ты увидела уже итог, но… ты умеешь «уговаривать» — улыбаюсь этому белокурому чуду.
— Тут будет красиво, — сипло и тут же откашливается, —Ты просто затеял ремонт? Молчал? Почему не сказать? Я бы поняла. — растерянно переводит на меня глаза.
— Ляль, у тебя точно не пмс?
— Вы, Илья Валентинович прекрасно знаете, что нет. — проходит по коридору, осторожно открывает дверь в ванную. — Ты выкинул душевую кабинку? — эхом разносится по пустому помещению ее любопытный голос.
— Да, — захожу следом за ней.
Лялька проводит рукой по чаше ванной, по двум раздельным раковинам. И оглянувшись на меня, сверкает глазами. Кошка моя любимая и любопытная.
— Большая посудомойка… — изучая кухню, бурчит, — тут было очень современно, а сейчас, столько воздуха и пространства. Зачем убрал высокий стол?
Молчу, прислонившись к косяку двери и наблюдаю за ней. Как она сует свой носик в каждый ящичек, заправляет выпавшую прядь за ухо, прикусывает губу, бурчит под нос…
— Зачем тебе такая большая гардеробная? Илья, что ты молчишь? — начинает раздражаться и превращаться в маленькую фурию. Брать ее в таком состоянии одно удовольствие. Я люблю ее … всякую. Она - мой адреналин, эндорфин и дофамин. С ней не бывает скучно, уныло и буднично. Она… как свежий воздух ворвалась в мою жизнь и раскрасила ее в сумасшедшие краски. В свое унылое прошлое я ни хочу!
— Ляль, тут, — открываю дверь пошире, —твои полки, а вот тут, - открываю другую дверь, полок намного меньше, — мои.
Она резко развернувшись ко мне лицом, смотрит на меня, огромными от удивления, глазами.
— Что? — переспрашивает, будто простуженным голосом.
— То. — Вторю ей таким же хриплым. Сжимаю в кулаке заветную коробочку с кольцом. Я его купил еще месяц назад. Все не знал когда сделать это… таскал с собой и когда она выходила из машины, выудил из подлокотника.
