чтобы я бросал ей это в лицо; на самом деле я знал, что она ничего не знает об этом и хотел, чтобы так все и оставалось. Втайне, я ненавидел то, что делал… Я был противен самому себе, но не мог остановиться. Я хотел забыть ее, забыть то, как ее маленькое тело ощущалось подо мной, когда она свернулась калачиком.
Подъехав к дому Кары, я выскочил из своего грузовика и направился к ее двери. Она открыла ее прежде, чем я успел постучать, и предстала передо мной в черном кружевном белье и лифчике, держа пакетик из фольги между указательным и средним пальцами с довольной ухмылкой на лице. После того, как я забрал его у нее, она взяла меня за руку и повела обратно в свою комнату, закрыв и заперев дверь, как только мы вошли. Она повернулась и обвила руками мою шею, приблизив мое лицо к своему, но я убрал ее руки и толкнул обратно к кровати. Я не мог не закатить глаза, когда она надулась, но промолчал; она знала, как все это происходило, и тот факт, что она пыталась это изменить, просто дал мне понять, что после сегодняшнего вечера между нами ничего не может быть. Никаких поцелуев и никаких объятий после. Это были единственные две вещи, которые я сделал с Кэссиди, и теперь я не мог заставить себя сделать их ни с кем другим.
Надутые губы Кары превратились в голодную улыбку, когда я разделся и натянул презерватив. Забравшись к ней на кровать, я стянул с нее нижнее белье и бросил его на пол, прежде чем скользнуть в нее. Мой стон совпал с ее, и мне пришлось заставить себя снова открыть глаза, прежде чем я потерялся, пытаясь представить Кэссиди подо мной. Однажды я уже допустил такую ошибку с девушкой, Ханной, и впечатляюще сильная пощечина, которую я получил, произнеся имя Кэсс, когда кончал, послужила напоминанием о том, что нужно всегда держать ухо востро.
Час спустя я вернулся к себе и принял обжигающе горячий душ, пытаясь смыть с себя все напоминания о Каре. Милое личико Кэссиди, когда она сказала, что у нее есть для меня подарок, не выходило у меня из головы, заставляя меня чувствовать еще большую тошноту от того, что я только что сделал. Я никак не мог взять в толк, почему я все еще пытаюсь выбросить ее из головы таким образом, ведь это явно не срабатывало. И, Боже, если она когда-нибудь узнает, я знал, что она больше никогда не будет смотреть на меня так, как раньше. Мысль о том, что она будет смотреть на меня с отвращением, которое я уже испытывал, заставила мои внутренности сжаться еще сильнее, и мне пришлось прислониться к стене, когда я почувствовал, что вот-вот лишусь ужина.
— Боже, что, черт возьми, со мной не так? — сказал я вслух. — Она даже не хочет меня видеть.
Выключив воду, я вышел из душа и только успел наугад обмотать полотенце вокруг бедер, как раздался звуковой сигнал моего телефона. Я поежился при мысли о том, что Кара снова попросит меня быть эксклюзивным, когда мы вернемся с перерыва. Я думал об этом раньше, но теперь понял наверняка: после сегодняшнего вечера я ни за что на свете не смогу увидеть ее снова. Я осторожно взял телефон и выдохнул с облегчением, но сдержанно, когда увидел имя Кэссиди.
КЭССИДИ: Мне действительно жаль, что тебе не понравилась эта фотография. Ты сказал мне, что это твое любимое место на ранчо, и я вспомнила, что сфотографировала его в какой-то момент на той неделе, когда мы вернулись… Я просто подумала… Ну, в любом случае, как я уже сказала, тебе не обязательно хранить ее. Я надеюсь, ты хорошо проведешь Рождество и Новый год, увидимся, когда ты вернешься?
Что я должен был на это ответить? Я хотел спросить, как она могла подумать, что я захочу запомнить это. Я хотел сказать ей, что мне понравилась фотография, просто чтобы она не думала, что я ненавижу этот подарок. Я хотел сказать, что мне не понравилось то, что она вернулась к Тайлеру, как и всегда, и я хотел умолять ее поехать со мной на ранчо и оставить Тая. Боже, почему она всегда превращала меня в такую чертову размазню?
ГЕЙДЖ: Мне действительно нравится эта фотография, Кэсс. Прости, что я так поступил, мне нужно было уладить несколько дел перед завтрашним отъездом. Приятных тебе каникул, увидимся через три недели.
Три долгие недели моей жизни без Кэссиди. Снова.
Глава 9
Кэссиди
Я как раз собиралась лечь в постель, когда в мою комнату вошел Тайлер с голодным взглядом. Черт, только не это. Я перестирала все наши вещи, сходила за продуктами для нас и для Гейджа, так как он должен был вернуться завтра-послезавтра, и все, чего я хотела — это лечь. Прежде чем я успела что-то сказать ему, он подхватил меня на руки и положил на кровать.
— Тай, я действительно устала… ох!
Все связные мысли покинули меня, когда он присосался к чувствительному месту за моим ухом и спустился вниз к моему горлу мягкими поцелуями и едва заметными облизываниями. Он схватился за ворот своей рубашки и стянул ее через голову, прежде чем бросить ее на пол и снова прижать меня к кровати. Я нежно провела пальцами по его спине и бокам, вызвав у него мурашки, а его вечно присутствующий стояк дал о себе знать. Внизу живота разлилось тепло, а сердце бешено заколотилось, когда его руки скользнули по моей талии под рубашку. Я закрыла глаза и откинула голову на подушку, представляя, как тело Гейджа прижимается к моему. Прежде чем я поняла, что он делает, моя куртка оказалась расстегнута, рубашка задрана на груди, а его рот посасывал мой затвердевший сосок через атласный лифчик.
Мы никогда не заходили так далеко, и, хотя ощущения были невероятными, и часть меня хотела, чтобы он снял с меня лифчик, чтобы между мной и его ртом ничего не было, мое тело начало дрожать. И не в хорошем смысле. Может, мой разум и вызывал в памяти образы Гейджа, но я никак не могла продолжать говорить своему телу, что это он, когда все вокруг было так явно
