План Джека сработал. Не успела Дана уйти, как начали собираться и другие гости. Не прошло и получаса, как Джилл с Джеком остались вдвоем.
Они, не в силах больше сдерживаться, бросились друг другу в объятия.
— Ты просто гений! — прошептала она, осыпая поцелуями его лицо и шею. — Я боялась, что мы никогда не останемся вдвоем!
— Не гений, а просто мужчина, оказавшийся в отчаянном положении. — Джек зарылся лицом в ее волосы. — Господи, я думал, что умру от желания!
— Я тоже. — Джилл запрокинула голову, и Джек губами и языком ласкал ее шею. — Это была настоящая мука.
— Можно больше не ждать…
— Слава Богу!
Они начали снимать друг с друга одежду, путаясь в пуговицах и молниях. Отскочила пуговица… лопнул шов… ее шелковая блузка порхнула на пол…
Наконец спустя, казалось, целые века разлуки они снова соединились, прижались плоть к плоти, опустились на ковер.
— Не надо медлить, — невнятно проговорила Джилл, не прерывая поцелуя, притягивая его к себе. — Не заставляй меня ждать!
— Конечно, милая. — Он лег на спину, увлекая ее за собой. — Я и не смог бы.
Она осыпала поцелуями его плечи и грудь, ощущая его страсть в жаре его повлажневшей кожи, в мощном биении сердца, в бурных нетерпеливых ласках.
Приподняв ее бедра, Джек опустил ее на себя. Она выгнулась навстречу ему, и с ее полураскрытых губ сорвался стон восторга.
Они любили друг друга с яростью, порожденной желанием, с неистовой страстью, которая всегда была необъяснимой частью их отношений.
А потом Джилл упала к нему на грудь, задохнувшаяся, счастливая. Джек обхватил ее руками и нежно прижал к себе.
— Устала? — тихо спросил он, целуя ее волосы.
— Да. — Она устроилась поудобнее. — Безумно.
— Хочешь, чтобы я остался на ночь?
Джилл подняла голову, удивившись его вопросу. Пять лет назад он без разговоров решил бы, что она этого хочет. Но ведь пять лет назад у них за плечами не было прошлого.
— Да, — прошептала она. — Я хочу, чтобы ты остался. Но только если тебе самому этого действительно хочется.
Его губы изогнулись в улыбке, и он перекатился на бок, увлекая ее с собой, так что они лежали теперь лицом к лицу.
— Хочется.
Она ответила ему улыбкой.
— Я рада. И знаешь что?
— М-м-м?
— Можешь больше об этом не спрашивать.
Свет ударил ему в закрытые глаза. Сонно застонав, Джек перевернулся на бок, чувствуя себя невероятно усталым.
— Просыпайся, соня!
Джек с трудом разлепил веки. На краю кровати сидела Джилл, свежая, улыбающаяся и полностью одетая. В руках у нее дымилась кружка кофе. Он снова застонал.
— Кто открыл жалюзи?
— Твоя покорная слуга. Естественно.
В голосе Джилл звучал смех. Джек накрыл лицо подушкой.
— Ты — бессердечная и жестокая женщина.
— Каждому должно хоть что-то хорошо удаваться.
Он приподнял подушку, чтобы бросить на нее негодующий взгляд.
— Который сейчас час?
— Почти восемь. — Она улыбнулась, отпивая глоток кофе. — Пора вставать.
С новым стоном он обвел ее взглядом с ног до головы.
— Ты уже оделась?
— И душ приняла. — Джилл сделала еще один глоток. — Разочарован?
— А ты как думаешь? — Он сел в постели и, протянув руку, отнял у нее кофе. — Как я могу насладиться твоим телом, когда ты его так тщательно скрыла?
— Хороший вопрос. Но я хотела, чтобы мы не опоздали.
— Опоздали? — Джек поднес кружку к губам, сделал глоток и поморщился на чрезмерную сладость напитка. — Куда?
Она подалась к нему:
— В торговый центр, естественно. Сегодня ведь официально начинаются рождественские распродажи.
— Великолепно. Проснулся, чтобы услышать смертный приговор. — Джек отхлебнул еще кофе, ощутив прилив бодрости. Он подозрительно посмотрел на Джилл. — Какие еще виды пыток предусмотрены в твоем расписании на праздник Благодарения?
— Ну… Раз Ребекки не будет до воскресного вечера, я подумала, что сейчас самое время…
— Остаться в постели и весь день заниматься любовью. — Улыбнувшись, он потянулся к ней. — Превосходная мысль!
Джилл шутливо шлепнула его по рукам.
— Нет. Я подумала, что сейчас самое время пойти в магазин игрушек. Ведь Ребекка весь этот год была умницей.
— И ты намерена забаловать ее до неприличия.
— Конечно. У тебя есть возражения?
— Это у меня-то? — Он приподнял брови в притворном изумлении. — Ничуть.
Джилл снова отняла у него кофе, задумчиво морща лоб:
— Ты умеешь собирать детские игрушки?
— Смотря какие.
— Она хотела такой джип с моторчиком, чтобы он мог ездить. Розовый, как у Барби.
— Розовый, как у Барби? — смеясь, повторил он, с ужасом воздевая к небу руки. — Звучит сурово.
— Ах ты, болтун!
— Это я-то? — проговорил Джек с наигранным недоумением. — Ну, и что еще у тебя запланировано на этот мучительный праздник?
— Сегодня начинается показ двух новых фильмов, и мне надо их посмотреть, чтобы обсудить в очередном газетном обзоре.
— Ладно. — Джек допил остаток кофе и поставил кружку на тумбочку. — А как насчет елки и того, чтобы украсить дом? Ты всегда делала это сразу после Дня Благодарения. Это традиция.
Ее улыбка погасла.
— Теперь у меня новая традиция. Я делаю все это вместе с Ребеккой.
Джилл начала вставать, но он поймал ее за руку и удержал. Глаза его были полны сожаления.
— Черт, Джилли, извини… Я забыл.
Она секунду смотрела на Джека, а потом со вздохом отвела глаза.
— И я тоже. Вчера и этой ночью. И утром на несколько минут.
— Эй! — Джек переплел ее пальцы своими. — Разве это преступление?
— Я — ее мать!
— И это значит, что ты не имеешь права на несколько часов стать просто женщиной? — С нежной улыбкой он усадил Джилл рядом с собой. — Это же совершенно естественно, разве ты так не считаешь?
— Ты не понимаешь. Ты ей не отец… Ты ее не любишь. Ты не боишься, что ее потеряешь.
Джек резко выпрямился и ровным голосом проговорил:
— Да, я ей не отец. Но это и не нужно для того, чтобы знать, что ты хорошая мать не потому, что думаешь о своей дочери каждую минуту. И еще я знаю, что бесконечные тревоги из-за судебного процесса никак не повлияют на решение судьи.
Джилл уткнулась лицом ему в грудь, признавая, что он прав, что она чересчур остро на все реагирует. Потому что безумно боится потерять дочь. Протяжно выдохнув, она спросила:
— Как это ты стал таким умным?
Он провел пальцами по ее волосам.
— Как ты и сказала, я смотрю на происходящее немного со стороны.
Она подняла к нему лицо.
