Коршунов любезно предложил своим гостям присаживаться и выжидательно уставился на своего конкурента, внезапно, он по-мальчишески ухмыльнулся во весь рот и весело заметил:
— Сколько лет, сколько зим, Виноградов! Вот уж не знал, что мы встретимся при таких обстоятельствах!
Внезапно Влад в ответ улыбнулся и в тон ответил своему собеседнику:
— Вижу, ты нисколько не изменился, Коршунов, все такой же франт! Правда, возмужал! И все также роскошь любишь! Сам дом обставлял? Грандиозно…
— Да! Сам, конечно же, знаешь же, что я люблю это еще с института, если ты помнишь? — охотно отозвался Коршунов, и было видно по его лицу, что ему очень льстит оценка гостя.
— Конечно, помню, только ты ухитрялся из какого-то хлама сделать что-то оригинальное из нашей комнаты в общаге, — Влад искренне рассмеялся, а его светлые глаза приняли неожиданно мечтательное выражение.
— Эх… Хорошее было время! Помню, как мы мечтали, идей было море, а теперь…, - с ностальгией протянул Коршунов. — Эх, молодость… А помнишь, как мы на третьем курсе, подсунули преподу по сопромату вместо дорого коньяка крашеный самогон? Вот тогда-то я и пополнил словарный запас исконно русскими матами!
— Он еще пьяный за нами по всему общежитию бегал! Все чертей в нас видел! — Черноволосый весело подмигнул Коршунову и оба расхохотались.
Лицо Севы в этот момент приобрело подозрительный сероватый оттенок, и он, выпучив глаза, тяжело дышал, как выброшенная рыба на песке. В его светловолосой голове крутились все возможные мысли, он был готов ко всему, но не к такому повороту событий.
— А как же! До сих пор удивляюсь, как мы вообще доучились до пятого курса, — безмятежно отозвался хозяин дома. — Кофе будете?
— Наливай, — весело отозвался Влад. — Если он не отравленный.
— Не стоит беспокоиться, — как ни в чем не бывало, ответил Коршунов. — От тебя мертвого мне нет никакого резону. Шоколадные конфеты…
— Можно я закурю? — вежливо поинтересовался Влад.
— Кури. Вот пепельница…
— Так вы что — знакомы? — наконец-то выдавил из себя Сева, воспользовавшись паузой.
Коршунов аккуратно разлил своим гостям кофе и продолжил дружескую беседу:
— А то! Мы же с самого десятого класса дружим, в институте учились на одном курсе.
— Да, на строительном факультете, — поддакнул Влад и с грустью продолжил. — Веселые были годы, я до сих пор вспоминаю — два неразлучных друга основали маленькую фиромочку.
— А ведь начинали с нуля, — отозвался Коршунов. — Все делали вместе! Я теперь поражаюсь нашей с тобой наивности — конец девяностых годы на дворе и мы два оболтуса с копейками в карманах…
— Нам повезло, и мы даже раскрутились. В стране бардак, а мы два бывших студня неожиданно поднялись и начали зарабатывать огромные деньги, — тихо сказал Влад, будто для самого себя, а не для Севы.
В этот момент Сева зажмурился, ошеломленно затряс головой и едко отозвался:
— Стоп, стоп, Влад, это же какая-то встреча одноклассников получается! Почему вы рассорились, если были двумя лучшими друзьями.
— Деньги портят людей, — тихо ответил Коршунов.
Он задумчиво помешивал маленькой ложечкой у себя в чашке, а затем осторожно отпил напиток.
— Как только появились большие деньги, появились огромные проблемы, — ответил Влад и тоже глотнул кофе.
Сева так и не притронулся к своей чашке, а напряженно пытался сообразить и проанализировать происходящее. В его голове не укладывалось то, что оба заклятых конкурента оказались бывшими друзьями. Сева поражено покачал своей светловолосой головой и продолжал с интересом слушать дальнейший рассказ.
— Короче говоря, мы очень поссорились из-за того, что один подозревал другого в одном очень неприятном деле, в итоге, не поделили прибыль и разбежались, — коротко ответил Коршунов и невесело улыбнулся Севе. — Создали свои предприятия и вот теперь, как видишь, являемся основными конкурентами на строительном рынке.
— Ну, а теперь вы зачем устроили эту бессмысленную войну? — пораженно спросил Сева.
— Влад любит поглощать компании. Вон он, какого монстра себе отрастил, — грустно ответил Коршунов. — Я же не хочу терять "Уютный дом" и поэтому защищаюсь любыми методами.
— Да, ты дошел до того, что похитил девушку и держишь ее в плену, — не меняя дружеского тона, заметил Влад.
Коршунов покраснел и тихо ответил:
— Это была вынужденная мера, чтобы привлечь твое внимание. Я знал, что ты так это не оставишь. Ведь я прав?
Черноволосый молча кивнул, а хозяин дома продолжил:
— Я не ошибся в тебе, Виноградов, в тебе еще остались те черты двадцатилетнего мальчишки, который пошел на риск ради Люси.
Влад еще больше побледнел и буркнул:
— Люсю я любил, а вот Евгения Павловна пострадала от моей собственной глупости.
— Ну что ж, тебе виднее, — не стал спорить Коршунов. — Я отпущу девушку при одном условии.
— Каком? — лениво спросил Влад.
Выражение обоих конкурентов моментально стали каменными, а проницательные глаза ощупывали друг друга в поисках слабины.
— Об этом условии ты узнаешь после, — хитро отозвался Коршунов.
Влад небрежно пожал плечами и заметил:
— Не наглей, Вениамин, я же могу просто встать и уйти. Я уже не тот мальчик, чтобы покупать кота в мешке.
— А ты изменился, Влад, — с уважением заметил Коршунов. — Что ж, у меня к тебе деловое предложение и оно в силе, если ты искренне этого хочешь. Предупреждаю, уж я тебя хорошо знаю и пойму, если ты врешь. Но сейчас пригласим еще двух дам.
Коршунов подошел к своему столу, нажал кнопку внутренней связи и строго сказал:
— Пусть сюда придет София, и еще, Алексей, приведи-ка девушку, но ничего ей не говори. Ясно?
Все это время для Жени сам господин Коршунов представлялся каким-то абстрактным чудовищем, но на деле все обстояло совсем не так. Перед ней на диване сидел презентабельный мужчина с правильными чертами смуглого лица и роскошной медовой шевелюрой. На вид Коршунову было слегка за тридцать — эдакий мужчина в расцвете сил. Его темно-зеленые глаза смотрели на девушку выжидательно, словно он наблюдал за реакцией Евгении на его потрясающую внешность. И девушка почувствовала, как челюсть у нее непроизвольно отвисла, а глаза изумленно уставились на Коршунова. В данный момент она не видела никого, кроме этого божественно красивого тела, облаченного в безукоризненный белый костюм с неуловимым голубоватым оттенком. Заметив реакцию Жени, мужчина польщено улыбнулся такими чувственными губами, что у девушки просто дух захватывало, и тем самым показывая, что он прекрасно осознает силу своей притягательности и красоты. Евгения мысленно надавала себе несколько оплеух, пытаясь прийти в себя, но это мало помогло делу.
