— Уложу в кровать и скажу.
Снимаю с нее одежду и веду в душ. Через несколько минут Алина выходит в какой-то развратной ночнушке.
— Нравится? Это я для тебя купила.
— Если честно в обычной сорочке тебе лучше. Давай в кровать.
— А поговорить?
— Залезай и поговорим.
— Но ты злишься, я же чувствую! Что я сделала не так?
— Зачем ты пила? А если ты беременна, мы же вчера не предохранялись!
— Ты поэтому злишься? Вот дурачок. Я же правда немного пила, просто меня конкретно развезло, и я не беременна, Саша. Я просто больше не пью свои таблетки, но вчера можно было без всего. Мы начнем делать малыша не раньше, чем через месяц. Кстати, через недельку тебе придется натянуть на хобот резиновую штучку. И давай без этих: я аккуратно и бла бла.
— А без этого никак?
— Конечно, как. Половое воздержание.
— Посмотрим. Ты что-то еще мне хотела сказать или мне кажется?
— Хотела. Я тебя очень, очень люблю, Потапов.
— Ладно, ты прощена. Так уж и быть, я тебя тоже.
— Я тебе за такое признание сейчас хобот оторву.
— И останешься без детей и члена. Спи.
— Только, пожалуйста, не храпи так сильно, как вчера.
— Если ты не будешь делать пху-пху-пху, я тоже не буду храпеть.
— Тогда до встречи, храпун.
* * *
— Алина, живо втяни в себя живот. Посмотри, как выпирает, ты невеста или бегемот?
— У меня месячные, мама, я не смогу его убрать.
— Мама дорогая, ну кто же планирует свадьбу в месячные? С ума сойти, дырявая голова.
— Оно само как-то, от нервов.
— Неважно. Хотя бы втяни его, когда будут фотографировать. Ужас какой, бедный, Саша.
— Мама, хватит. Этот живот видишь только ты! Можешь хотя бы в день свадьбы меня не донимать?!
— Прости, я просто хочу, чтобы ты была самой красивой.
— Достаточно того, что я буду счастливой! Как же ты меня достала, слов не найти.
— Все, прости, больше не буду.
Поправляю прическу, а сама думаю только о том, как мне хочется придушить собственную маму. Ладно, спокойно, Алина, тебе нельзя нервничать. Представляю, что бы было, если бы моя мать узнала, что я уже беременна. Это был бы полный крах, она бы точно поселилась в нашем доме и указывала, что делать. А так, фигушки, мамуля, скажу, когда рожу, надеюсь она меня простит. Хотя она всегда найдет повод для обиды.
— Пойдем. Нас машины уже ждут.
Свадьба у нас получилось немноголюдной, но масштабной. Из родственников только мои родители и несколько нахлебников, которых я знать не знаю, но с мамой лучше не спорить, так проще. Сашина бабушка наотрез отказалась ехать, не смогла бросить свое большое хозяйство. И я понимаю бабульку, я бы тоже не поехала. Из друзей пришел только Сережа, парочку знакомых с работы и семейство Озеровых. Артем же мило отказался, сославшись на важные дела. Хотя думаю проблема в том, что после того как он заявился не совсем трезвый на мое тридцатитрехлетие, он просто побаивается грозного Потапова. Ну и ладно, меньше народа, больше кислорода.
Саша постарался на славу, выездная регистрация подальше от городской суеты, катание на санях, запряжённых лошадьми, салют в нашу честь. Даже мама не смогла ни к чему придраться, ну кроме меня, конечно. Хотя мой Потапов и ее старался приструнить, он вообще буквально сдувал с меня пылинки.
— Алинка-малинка, еще раз выйдешь на улицу без шубки, я тебя придушу.
— Нерационально, Потапов. Ты обо мне заботишься, а потом придушишь? — Саша накидывает на меня свадебную шубку.
— Госпожа Потапова, не зли меня.
— Ладно, но тут тепло, к тому же закаливание полезно для организма, я же на минуточку.
— Иди сюда, — Потапов обнимает меня сзади и прижимает к себе. — Ты такая красивая. Я раньше так мечтал повалить тебя в снег в свадебном платье и ….
— И? Давай сбежим от этой маленькой компании, и ты повалишь меня в снег и не только.
— С ума сошла? Ты же беременная! — поворачиваюсь к Саше и удивленно на него смотрю.
— Откуда ты знаешь?!
— Тест видел.
— Ты еще по мусорным бакам лазишь?
— Только по одной мусорной корзине, и она наша.
— Вообще-то я просила тебя попридержать свой хобот.
— Зачем? Все ладненько получилось, чего тебе не нравится? У нас там уже маленький Потапов живет. Классно же. Я все посчитал, в августе сына родим, это ж так здорово, тепло будет и хорошо.
— Рожу тебе дочку на месяц раньше.
— Сына и в августе, вот увидишь.
— Ты сумасшедший, Потапов.
— Ты забыла, мы в одной психушке сидели?
— Ну да, точно.
* * *
Медовый месяц мы провели с Сашей на райских Мальдивах. Без происшествий, в полной гармонии и без единой ссоры. Несмотря на все мои трудности, беременность протекала без особых проблем. Как и сказал Саша, сделали мы сына. Всю беременность Потапов остается идеальным мужем, надеюсь после родов ничего не изменится. Терпеть мои закидоны- дорогого стоит, но мой медведь держится весьма крепко. Только чем ближе время родов, тем более дёрганной я становлюсь.
— Саш, что ты делаешь?
— Не пугайся. Просто разговариваю с нашим сыном.
— Это очень мило, но я хочу спать.
— Спи, я же шепотом.
— Но ты гладишь мой живот, меня это несколько будит.
— Прости. Но когда появится еще такой шанс? Скоро мы родим, и ребенок больше не будет таким спокойным, будет орать по ночам, донимать нас коликами в животе, потом будут резаться зубки, потом еще всякая фигня. Я уже почти прочитал всю книгу про мелких. Даже там пишут, что это лучшее время для супругов. Ребенок как бы есть, но он еще ничего не требует.
— Я бы так не сказала, вот сейчас твой сын видимо пукнул во мне и требует выпустить это наружу. И вот если бы ты спал, я бы это сделала с легкостью, но ты решил гладить мой живот. Твой сын тебе не очень благодарен. Он просто требует, чтобы ты лег спать и не мешал его матери.
— Ты что серьезно? Я читал, что они только писают в животе. А если так, то не терпи.
— Саша, это была шутка. Ребенок не делает это в животе, он терпит целых девять долгих месяцев, а потом оторвется за все неиспользованное время.
— Алинка, чего ты такая противная?
— Саш, ну не обижайся. Я правда спать хочу.
— Ладно, ты только не терпи, если сама хочешь.
— Потапов, я сказала это, чтобы ты от меня просто отстал. И не бойся, я терпеть не буду. Что мы блин вообще обсуждаем?
— Жизненно-необходимые нужды. Все, больше не буду мешать.
— Ты не обижаешься?
— Не обижаюсь, спи, малыш.
— Не обижайся, я тебя люблю.
— И я тебя, — целует меня в губы и отворачивается на бок.
Десять минут, двадцать минут, час… и все, сна ни в одном глазу, ну вот же Потапов! Ладно бы просто заснул, так нет же, перевернулся на спину и храпит так, как будто передо мной лежит рота жирных солдат. Легонько касаюсь Сашиного плеча, но бесперспективно. Мой муж спит сном храпящего младенца. Изо всех сил стараюсь заснуть, но ничего не получается. Снова тычу Потапова в плечо, только уже значительно более весомо, но ему хоть бы хны. Не выдерживаю и бью кулаком в многострадальную руку, но ее перехватывает Потаповская ладонь.
— Если бы ты не была глубоко беременная, я бы тебя поставил в коленно-локтевую позу и так бы отхлестал, что кое-что болело бы.
— Ну прости. Ты очень сильно храпел, а меня это бесит. И к тому же…
— Что?
— Я хочу выбрать имя для нашего сына, — Саша тут же приподнимается, садится на кровать и включает ночник.
— Давай, это даже интересно. Мне нравится Григорий.
— Ты в своем уме? Это Гриша вообще-то.
— И что?
— Ничего, это просто не обсуждается, давай дальше.
— Тарас?
— По жопе хлясь.
— Павел?
— Пашка-какашка.
— Коля?
— Обосрался в поле.
— Борис?
— В попе кипарис. А вообще Боря- помоги-ка лучше Коле.
— Знаешь что, Алина-пингвина, ложись спать.
— Это что снова намек на то, что я толстая?
