— И ты бы не поехала, а потом бы всю оставшуюся жизнь жалела.
Устало вздохнула и села к нему на ступеньку. А потом вообще положила свою голову на его плечо. Влад потрепал меня по волосам.
— Всё настолько ужасно прошло?
— Да нет. Я даже не убила никого.
— Ну, это, конечно же, довод!
Мы ещё какое-то время просидели вот так с ним, наблюдая как облака плывут над нашими головами. А потом я попросила:
— Влад, а возьми меня на работу?
Тот хищно улыбнулся, видимо ожидая чего-то подобного.
— С превеликим удовольствием. В замы ко мне пойдёшь? Нет? Ну тогда в администраторы? Я готов ради тебя человека подвинуть.
— Не надо никого двигать. Возьми меня в официантки, а?
Державин замолк. Ему, наверное, впервые в жизни нечего было сказать. Зато я пояснила:
— Не хочу ни о чём думать. И решать ничего не хочу. Буду просто работать.
— Лиза, ты как-то не особо для этого подходишь.
— Влад, ну что за снобизм? — возмутилась я, хотя ведь ещё совсем недавно воротила нос от ведущего на чужой свадьбе. — Работа как работа. Я не развалюсь, честно.
Державин поскрёб подбородок.
— Вообще-то, я не про это. Просто ты как-то старовата уже для официантки.
Пришлось надуть губы и хорошенько стукнуть его в бок.
Глава 23
Мы сидели и курили, начинался новый день,
Годы шли и шли недели, шли, пока не надоели, недели, дни и годы вступления и коды
Солдаты в рукопашный, часы на Спасской башне, открытки и конверты, деньги шли и документы
Все ушли, остались двое в мире самых чокнутых людей.
(с) Сплин
Во владениях у Влада было три заведения. Одна молодёжная забегаловка, косящая под клуб, и два ресторана, причём один из них был чуть ли не самым элитным местом города.
Я была уверена, что Державин отправит меня в клуб, подальше от глаз, чтобы не позорила. Но у друга были иные планы, а именно почётная должность официанта в пафосном «Пеликане». Что сразу же породило во мне волну неистового негодования.
— Я же хотела что-нибудь простое! Чтобы не думать, не париться! А тут же шаг — влево, шаг — вправо, уже расстрел.
— Вот чего ты напрягаешься? Можно подумать, что ты в ресторанах приличных не бывала.
— В том-то и дело, что была! И знаю, какие люди туда ходят. Даже не знаю, что хуже — Московская тусовка или местные сливки общества!
— В этом вся и соль, — назидательно заявил Державин. — Ты же не всю жизнь собираешься в официантках бегать, а так осмотришься пока, узнаешь ху ис ху в нашем городе, контактами необходимыми обзаведёшься.
В этот момент мне захотелось его огреть чем-нибудь тяжёлым по голове.
— Как ты не поймёшь, не хочу я никого узнавать, и контакты мне ваши не нужны. Ты же меня потом обязательно куда-нибудь втянешь.
Он выжидающе на меня посмотрел, а потом протянул руку.
— А давай поспорим? Я тебе даю полгода…
— Полгода на что? — насторожилась я.
— Что ты заскучаешь. И с моей или чужой помощью во что-нибудь ввяжешься.
— Не ввяжусь!
— Вот и проверим. Через шесть месяцев как раз и узнаем, кто прав!
Я с сомнениями покосилась на его руку.
— Что получит проигравший?
Влад заулыбался от моего вопроса, поняв, что лёд тронулся.
— Ничего экстраординарного. Спорим на желание.
— Оооооо, нет. Знаю, я ваши желания. Это же чистой воды ловушка! Подпишись меня ещё на что-нибудь этакое.
— То есть ты себе не доверяешь? — подловил он меня на слове.
— Да я не об этом.
— А я об этом!
В итоге я психанула, и мы ударили по рукам. Докажу ему, кто кого тут ещё лучше знает!
Так и получилось, что меня взяли работать официантом в ресторан закрытого типа «Пеликан». Правда, на моих условиях. Никто не должен был знать о моей дружбе с Державиным, следовательно, ему категорически запрещалось влезать в мою судьбу, и вообще, надлежало делать вид, что мы незнакомы. Во-вторых, работать я должна была на общих условиях, то есть никаких поблажек моему вспыльчивому характеру. Сама настояла на этом пункте, догадываясь, что в один прекрасный день могу опрокинуть суп на голову непонравившемуся клиенту. И, в-третьих, ничего лишнего сверх должности официанта я делать не собиралась.
В отместку Державин записал все мои требования на листок бумаги и наклеил их на холодильник, пообещав отмечать количество дней, на которые меня хватит.
Хватило меня ровно на три смены. Я ж думала как, что буду ходить по залу, изредка разнося заказы и улыбаясь. А улыбаться я умела очень хорошо. В итоге, всё оказалось не таким радужным, как мне представлялось. По крайней мере улыбаться мне расхотелось уже час спустя, после того как впервые вышла на работу, именно в тот момент, когда щёки начало сводить судорогой от постоянного напряжения. Затем выяснилось, что мне необходимо разрываться между голодной толпой избалованных гостей, держа в голове миллион их пожеланий и требований. И это притом, что подносы были вообще ни разу не лёгкими. Ну и, в конце концов, меня добил график. Работала по вечерам, плавно перетекающим в ночь. Жизненные циклы сбились у меня влёт. Всё время хотелось спать, отчего стало обидно. Видимо Влад был прав, и я действительно уже стара для таких экспериментов. Остальные официанты были младше меня как минимум на пять лет, и в данной ситуации это казалось самой настоящей пропастью.
У меня болело всё. Спина, ноги, руки, шея, даже рёбра мои меня ненавидели. Приходила со смен и падала спать. Рабочий график был два через два. Первые два дня продержалась стоически на каком-то адреналине и чувстве вызова. Потом были два дня выходных, когда мы с Державиным долго и упорно выясняли отношения. Я ему орала, что он деспот и козёл, раз его официанты работают в таких адских условиях (на самом деле условия были самые обычные, но я-то привыкла, что меня встречают с хлебом и солью, а не наоборот). Он же доказывал мне, что вся обслуга охреневшие от лени разгильдяи, и я тому явное подтверждение.
Мы бы ещё долго спорили, если бы в комнату не вплыла Ксюша и не поинтересовалась, а не надоели ли нам ещё наши ролевые игры. На что мы её заверили, что нет, ни разу, и вообще, запала у нас надолго хватит.
Потом начались следующие два рабочих дня. Одну смену я честно отработала, а вот вторую я тупо проспала. Проснулась от того, что Державин зашёл ко мне в комнату и приторным голосом пропел мне в самое ухо: «Уволена».
Пришлось кинуть в него подушкой и попросить передать администратору, что я заболела.
— Илюша, ты обалдела! — возмутился Державин. — Что я должен ему такое сказать, чтобы не выдать факта нашего знакомства? Да ещё так, чтобы покрыть твой прогул на первой же рабочей неделе.
— Скажи, что умерла, — пробурчала я в подушку. — Или что ты продал меня в рабство… Всё что угодно. Ну Влаааад…
— Лизка, вот скажи мне, зачем я с тобой вожусь? Если мне с тебя никакой выгоды, м?
— В честь прежних заслуг? — предположила я.
— Когда это было, — упрямо хмыкнул он.
— Не ешь меня, старче, — театрально взмолилась я, перевернувшись на спину и глядя на Державина. — Я тебе ещё пригожусь.
Тот лишь скептически посмотрел на меня. В этот момент зазвонил телефон, на котором высветилось «Андрей». Я тут же подорвалась с постели, наплевав на тот факт, что спала в коротенькой пижаме, а Влад всё ещё сидел на моей постели.
— Вот если Ксюха зайдёт, она нам…
Договорить я ему не дала, зашипев своё «Тссссссс».
— Привет, Андрюшка, — радостным голосом воскликнула я в трубку. Из-за чего Державин скуксился и закатил глаза.
— Вот как дядюшке Владу помочь, так мы всё, не у дел. А как другие мужики звонят, она «Привет, Андрюшка», — заворчал он. За что получил мой кулак под самый нос.
Брат предлагал встретиться, и я с радостью согласилась. Определив место и время, я вытолкала Державина за дверь, пообещав выполнить все его пожелания в ближайшее время.
