Он перебрался на яхту, подал мне руку, помогая перейти мне. Как только я оказалась на борту, судно тронулось.
— Через пару часов будем в Рио, — сказал Люцифер, подошел к двери рубки, что-то сказал кому-то, находящемуся там..
— Почему сразу не летели в Рио? — поинтересовалась я.
— Так проще. Самолет, севший рядом со столицей, долго проверяли бы местные власти. Пока что можем отдохнуть.
Заров уселся в стоящий на корме шезлонг. Пригласил меня разместиться в таком же. Купальник тут мне точно не помешал бы.
Тут же появился молодой латинос с подносом, на котором красовались морепродукты и стаканы с соком.
— Это твоя яхта? — поинтересовалась я.
— Арендованная. Вместе с персоналом, — ответил он, хотя я думала совершенно не об этом.
Думала о Брате, которому не мешало бы позвонить, но Зарову сказать не решалась, да и пес его знает, ловит ли тут сигнал. О малыше, растущем во мне. Пусть сейчас кажется, что до этого долго, но время пролетит незаметно. Рано или поздно я не смогу спрятаться в железной деве, меня не поднимет в воздух система из магнитов, да и на сцене буду смотреться не лучшим образом.
Что будет, когда я не смогу выполнять свою работу?
— Тебе нужно перекусить, — сказал Заров Есть мне совершенно не хотелось, но я взяла с подноса что-то похожее на рыбное филе, откусила кусок. На вкус еда показалась кислой.
Выпив немного сока, я улеглась на шезлонге, всмотрелась в глубокое небо Бразилии. Потом посмотрела на роющегося в планшете Зарова. Кажется, он нервничал. Почему — я не спрашивала, все равно не скажет, но вдруг в этот самый момент он решает что делать со мной?
Внезапно у него зазвонил телефон. Глянув на экран, Заров недовольно искривился, но все же ответил.
— Да, Михаил.
Как бы мне поговорить с ним о Вадиме?
— Нет, я этого не делал. Можешь попытаться арестовать меня. В Бразилии. Ты же знаешь, что это бюрократический ад.
Заров выждал паузу, наверняка слушая длинную тираду.
— Да? И чей же это самолет? Ясно, — Люцифер выждал еще немного. — Сейчас.
Он слегка приподнялся, протянул мне телефон. Неужели он сделал это?
— Михаил, как мой брат? — без каких-либо приветствий спросила я.
— Он нормально. Через несколько дней по словам врача он поедет домой. Через несколько месяцев можно будет прооперировать другой глаз. Привет передавал.
Ну слава Богу!
Я почувствовала, как мои губы растягиваются в усмешке и тут же заметила на себе холодный взгляд Люцифера.
— Осторожнее там, — голос Михаила слегка дрогнул, будто бы он знал о неведомой, приближающейся ко мне опасности.
— Это ты о чем?
— Просто будь осторожнее.
Что он имеет ввиду, черт его дери? Я же не ребенок, чтоб просто так советовать мне быть осторожнее! Он заметил, что я беременна, еще в Торонто, считает, что ребенок его? Черт! Спросить бы его про ту ночь, но точно не при Зарове. Тем более он протянул руку в готовности забрать телефон.
Я вернула ему аппарат и почувствовала дрожь по всему телу. Чем дальше, тем хуже. Везде сплошные тайны, я ничего не знаю, и от этого на душу будто упал тяжелый валун.
Блин, да не имеет значения кто отец этого ребенка! Прежде всего он мой! А значит, и беспокоиться он нем мне, даже если придется это делать в одиночестве.
Заров встал, обменялся еще несколькими фразами с Михаилом, отправил телефон в карман, потом взглянул мне в глаза. Его взгляд странно изменился, будто бы он увидел во мне что-то, чего не замечал раньше и спешил это разглядеть.
— Будь осторожна, — сказал он.
И этот туда же! Ну замечательно!
— Если увидишь кого-то или что-то, кажущееся подозрительным, сразу говори мне.
— В чем дело? — спросила я.
Он какое-то время подумал, решал, рассказывать или нет. Но все-таки подошел ко мне, присел на корточки, положил руку мне на ладонь.
— Те, кто ограбили банк, полетели сюда, — сказал он. — Михаил сказал, что из Торонто вчера сюда вылетели два небольших частных самолета. Один наш, второй — неизвестно.
— Это может быть совпадением, — буркнула я. Кажется, Заров понемногу превращался в параноика.
— Это не совпадение. Михаил сказал, что они были на вчерашнем представлении. После этого сели в машину, добрались до аэропорта и пролетели точно по нашему маршруту. Он думает, что это мои люди. И не успел их задержать и допросить.
Казалось, что Заров еще сильнее всматривается в меня. От его взгляда становилось не по себе, кожа превращалась в гусиную, а по коже ползли мурашки.
— Наверное, на наш самолет кто-то поставил маячок, — сказал Люцифер. — Еще раз прошу — увидишь что-то необычное, подозрительное — говори сразу. Даже если это покажется мелочью.
Я кивнула, но черт его дери, мы в стране, где я никогда раньше не была. В далекой стране, обычаи, традиции и порядки которой мне неизвестны! Как отличить, что подозрительно, а что нет? Впрочем, ладно. Теперь я отвечаю не только за свою жизнь. Значит, придется смотреть в оба.
В кармане Зарова снова пикнул телефон. Он посмотрел на экран и недовольно сморщился. Никогда до сих пор не видела его таким. По выражению лица невозможно было прочитать что он чувствует. Страх? Растерянность? Злобу? Все вместе? Но это явно не самые приятные чувства.
Он подошел ко мне, показал снимок на экране телефона. Фото было нечеткое. снятое уличной камерой на улице Торонто. На нем блондинка в темной одежде стояла на улице и смотрела куда-то в сторону от камеры. Вполне обычная женщина, каких миллионы.
— Ты где-нибудь её видела?
— Кажется нет, — покачала головой я. Хоть, может. и встречала, но не запомнила. — Она из тех людей? Это от Михаила?
— Да, — кивнул Заров. — Её зовут Барбара. Она — моя бывшая ассистентка.
***
— То есть она тебя предала? — спросила я, смотря в глаза Зарова.
Он на мгновенье опустил голову, посмотрел вниз.
— Не знаю. Тогда я увидел лишь увозящую её лодку на горизонте.
Иллюзионист на какое-то время замер, сидел как статуя и смотрел вниз. Затем поднял голову, и в его глазах сверкнула злоба.
— Я переживал за неё. Пытался найти. Думал, вдруг какой-то псих держит её в подвале и пытает дважды в сутки? А сейчас смотрю на неё — и она не измучена, не выглядит как пленница, вполне обычная женщина. Может, она даже счастлива. Но почему она тогда не связалась со мной? Не намекнула? Ей незачем предавать меня!
Люцифер поднялся, ударил ногой шезлонг, тот отлетел в сторону, а у меня дернулось сердце. Было страшно видеть его в гневе, а настолько разгневанным я его еще не видела. Посмотрел на меня каким-то волчьим взглядом, от которого холодок шел по коже. Удалился в рубку, вышел с наполненным явно чем-то крепким стаканом, опрокинул его, а затем изо всех сил бросил в воду.
Он приблизился ко мне, посмотрел свысока, расстегнул свою рубаху, демонстрируя освещаемый солнцем торс. Я снова боялась его. Чувствовала в Люцифере злобу и агрессию, рвавшуюся из него на волю. Видела, как сжались до покраснения его кулаки. Как стиснулись зубы.
А потом он превратился в вихрь…
Схватил за плечи, прижал к шезлонгу, тот треснул. Заров навис надо мной и какое-то время словно раздумывал, а затем поцеловал в щеку. Один раз, затем второй, потом страстно впился в губы. Поцелуй был жестким, можно сказать, колючим. Я обняла его за шею, прижалась к нему.
Может, в этот самый момент он думал не предам ли я его, как Барбара? Не стоит ли избавиться от меня да побыстрее? Или вообще ни о чем не думал, просто желал выпустить пар?
Он легонько укусил меня за запястье, по коже пробежала волна приятного тепла. Я сама начала снимать с себя платье, недавно данное Люцифером. Он же дождался, пока я избавлюсь от одежды, провел по моему телу взглядом, словно видел его впервые и пытался оценить, затем одним быстрым движением сорвал с меня трусики.
Как у него это получилось — оставалось лишь догадываться. В какой-то момент я просто поняла, что осталась полностью голая под лучами горячего бразильского солнца.
