Осталось решить, как выманить врага на свою территорию. Да так, чтобы Стальберг не узнал. Не улыбалось мне, чтобы дед Дари вмешался. Все же я сам должен обеспечить безопасность своей женщине!
А потом уже и поквитаться с Дубом, который приказал отправить Исая в больничку.
Мысли крутились в голове. Понял, что время близится к рассвету. Дарина вновь заворочалась во сне, прижалась ко мне, словно замерзла.
Укрыл девчонку одеялом. Она вздохнула и легонько прижалась ртом к моей шее.
— Не спишь? — пробормотала Даря.
— Сплю, — возразил я.
— Хорошо, — выдохнула она и тихо засопела в мою шею.
Вот же млять! Теперь точно не усну. Тело моментально отреагировало на касание теплых губ. А руки прошлись по обнаженной спине.
«Не смей, чувак!» — твердил здравый смысл, но член думал иначе.
Даря точно испытывала меня на прочность. Если бы ни ее тихое сопение на ухо, решил бы, что не спит. Но, кажется, она крепко спала.
Выдохнул, заставляя тело чуть успокоиться. Но расслабиться не выходило.
Стало совсем невмоготу, когда малышка закинула на мое бедро свою ногу. Опустил ладонь на попу девчонки и прижал ее к себе. Дарька послушно прогнулась, обхватывая меня плотнее.
— Не спишь? — догадался я, улыбаясь.
— Сплю, — ответила она и потерлась носом о мое плечо.
Прижал девчонку ближе. Подтянул к себе, заставляя раскрыться. Охренел от того, какая она мягкая и влажная, немного сонная, и безумно притягательная.
— Врешь, — обвинил ее, скользя пальцами между ее бедер.
— Вру… — судорожно выдохнула она, крепче прижимаясь к моей руке.
Мне так хотелось ее увидеть сейчас. Убедиться, что в ее глазах бурлит страсть. Увидеть, как соски на ее груди становятся острыми, будто просят их втянуть в рот.
Да и хрен с ними, с глазами! Сейчас мне было насрать на все.
Опрокинул девчонку на спину, ртом прижался к ее груди. А пальцы проникли именно туда, где до одури хотел оказаться мой член.
Даря тихонько стонала, извиваясь подо мной. А я кайфовал от тех звуков, что касались моих ушей. Мне было мало этой девчонки. Этой женщины, скромной и страстной. Кажется, я никогда не смогу в полной мере насладиться ее телом. Всегда будет мало.
— Матвей! — прошептала она, а я понял, что девочка вот-вот кончит.
— Потерпи, малыш! — пробормотал я, убирая руку.
Даря протестующе заскулила, словно ее лишили сладкого. А я готов был прижать ее к койке и жестко трахнуть.
Но, как оказалось, я все же не был конченым уродом, и Бог дал мне чутка терпения и выдержки. Хватило ровно настолько, чтобы аккуратно перевернуть податливое тело, подстроить под себя.
Чувствовал, что Дарька напряжена. Но ее тело реагировало на мое, подаваясь моим рукам.
Ладонью скользнул вниз, раздвигая набухшие складки, помогая себе и замер. Ртом прижался к ее шее. Захватил тонкую кожу губами.
— Не бойся, — шепнул хрипло. И она расслабилась, впуская меня.
Охренел от кайфа, скрутившего все жилы. Словно по живому скальпелем. Бог, мать его, намеренно послал мне Дарю. Чтобы я сдох в койке от наслаждения. Не иначе.
Она дрожала в моих руках, а я вколачивался в ее тело. Мне бы остановиться, сдержаться, но сил не было. А голос Дари тихой музыкой отбивал ритм в моем сердце.
Она приглушенно кричала. Понял, что прячет лицо в подушку. А мне хотелось, чтобы весь, мать его, мир, слышал, кому эта женщина принадлежит.
Чувствовал, как ее тело бьется в экстазе, как сжимается от моих движений. И я отпустил себя. Кончил в ее податливое тело, рыча раненым зверем.
Без сил рухнул на девочку, прижав ее к кровати. Выдохнул. Попытался откатиться. Но Даря не пустила. Удержала меня, заставляя так и лежать на ней.
Дурочка. Задавлю ведь.
Лег на спину и прижал девчонку к себе. Она все еще дышала рвано, пыталась восстановить дыхание. А я, словно идиот, улыбался.
Понял, что Дарина хрупкой ладонью гладит меня по щеке. Повернул голову, прижался ртом к ее пальцам. Какие же они тонкие и нежные! Как и вся она, от макушки до пяток.
— Малышка, — пробормотал я. А в глотке застрял комок. Ведь говорила она, что любит. Почему я не могу?
— Люблю тебя, Мэт Фуллер, — прошептала она тихонько.
А я выдохнул. Ведь ждал этих слов. Словно вечность ждал. Грудину так и распирало от гордости. Эта женщина любит меня! Любит!
— Мэт, а если я забеременею? — неуверенно произнесла девчонка.
Что ей сказать? Мне двадцать восемь. Я, млин, готов был стать отцом до того, как ослеп. Готов ли сейчас? Хрен понять….
— Там разберемся, — решил я, а Дарина высвободилась из моих рук. И краски, реально, померкли.
— И как ты планируешь разбираться? — спокойно произнесла Дарина, а я понял — кутается в шмотки. Наверное, собралась идти в душ.
Сел на постели. На миг сжал волосы руками. А потом встал, медленно двигаясь к шкафу за полотенцами.
— Думаешь, ребенку нужен слепой папаша? — сурово обронил, распахнув нужную дверцу.
— Твоим детям, Матвей, нужен любящий папаша! — произнесла Дарина, стоя за моей спиной.
Я «завис», так и не опустив руку.
— Что ты хочешь этим сказать, Даря? — хрипло прошептал я, крепко зажмурившись.
— Ты все прекрасно понял, Мэт Фуллер. У тебя убойные сперматозоиды. Я «залетела» еще в первый раз. И твои «живчики» сразили сразу две яйцеклетки, — напряженно произнесла Дарина, вздыхая.
— Ты хочешь… — начал я, но голос стал вдруг сиплым, пришлось сглотнуть: — Хочешь оставить ребенка? Детей?
— Да, хочу, — твердо произнесла Даря, так и стояла за моей спиной. По голову понял, что она шагнула назад, словно боялась моей реакции. — Именно поэтому не могла приехать сразу. Врачи настояли, хотели понаблюдать за мной. Сейчас разрешили перелет. И посоветовали хороших специалистов здесь, в городе.
— Дед, конечно, в курсе, — озвучил свои мысли.
— Да, — ответила Даря.
— Кто еще знает? Все? Все, кроме меня?! — понял, что повысил голос.
Но, твою мать, это ведь не та новость, которую можно узнать и спокойно лечь спать.
— Феликс еще. И Семен, — голос Дарины звучал еще дальше, а я взбесился. Она что, меня боится??
— Ну и Проня. Мне нужно было с кем-то поделиться. А тут она звонит, — торопливо произнесла девчонка.
— И, конечно же, твой любимый Штормов тоже знает! — дополнил я полную картину. Почему-то последняя мысль реально взбесила. И я хлопнул дверцей шкафа с такой силой, что, скорее всего, пацану придется покупать новую мебель.
— Так получилось. Он ведь мой охранник, — с вызовом произнесла девчонка. — Матвей, я ничего не требую. Не настаиваю. Не давлю.
— Да хрен там! — заорал я, понимая, что готов взорваться, точно сраная атомная бомба. — Ты уж настаивай! Дави, мать твою! Все, млин, кругом в курсе, что ты беременна. Кроме меня! Ты мне вообще собиралась это рассказать? Или дед все за тебя решает? Только хрен ему! Так и передай! Хрен он получит, а не моих детей!
— «Хрен». Вот и я так же говорил, — раздался голос пацана. — А ты бы прикрылся. Сверкаешь здесь своим детородным органом.
— Ты, млять, в моей спальне что потерял?! — заорал я, поворачиваясь к Исаю.
— Так ты орешь, словно тебе корова яйцо откусила! — выдал пацан.
— Феликс! — возмущенно охнула Дарина, выдавая свое место расположения.
— Пошел отсюда к чертям! — скомандовал я, идя на голос девчонки.
Мой гнев, разумеется, окончательно не улегся. Но руки чесались добраться до Дарины. Просто, чтобы понять, что все происходящее — реально.
— Уверен? — уточнил Исай.
— Вали на хрен! — ответил я, рукой уже дотянулся до притихшей девчонки. Пальцы тут же запутались в волосах. Скользнули по затылку. Замерли на щеках. Влажных от слез.
— Плачешь? — выдохнул я, стирая мокрые дорожки пальцами.
— Ничего я не плачу! — воинственно ответила малышка, но отстраняться не стала. Посчитал это хорошим знаком.
— Выпорю тебя, — пригрозил я, прижимая девчонку к себе. — В следующий раз я буду первым человеком, кто узнает такие новости. Как и любые другие. Поняла?
