без напускного спокойствия, и глаза горят иначе, когда ей действительно что-то нравится. Я же вижу, как она смотрит на меня без трусов!
– Ты действительно хочешь мое мнение? Я ведь могу ошибаться, у меня опыта ноль! – попыталась соскочить хитрая Лин.
– Колись, Булочка, что не так? Хочу твою рецензию!
Охренеть как у меня сердце зашлось от этой счастливой улыбки. Девочка моя, живет в своем болоте бомонда и не находит выхода своим творческим способностям.
– Судя по этим наброскам, ты хочешь поселок… в стиле старого Прованса. Такая тихая, сентиментальная и умиротворенная деревенька, так?
– Ну, что-то подобное. Это плохо?
– Нет… это устарело и… слишком дешево для этого места. Это хорошо, если твои клиенты люди в возрасте, решившие перебраться из города ближе к земле. Но, будь это мой участок, я сделала бы все иначе.
Меня немного задели слова Булочки. Ну да, не слишком дорогие дома мы планируем строить. Однако ее рассуждения показались мне интересными.
– А какие дома подходят этому месту? – разворачивая ее к окну, спросил, вместе с ней глядя на фундаменты будущих домов и разрытую землю под коммуникации.
– Эта природа вокруг такая красивая, воздушная, и хочется оставить это все, вписать современные дома, которые позволят впустить в себя это пространство, воздух, лес. Понимаешь?
– Очень смутно. Покажешь примеры?
– Дай свой телефон, мой сел, – чуть ли не козочкой запрыгала Эмелин.
Охренеть, какой я офигенный! Я могу эту женщину делать счастливой и днем и ночью! На этой раздувающей мое эго мысли я разблокировал экран и чертыхнулся.
На всплывающих аватарках мессенджера вереница девушек, что, конечно, не укрылось от Булочки, но снова спрятала свои эмоции за маской светской леди. И в этот момент я сам себе напоминал женщину в салоне шуб – очень хочу, чтобы она меня ревновала, но боюсь, что не потяну ценник расплаты.
– Вот, смотри, – откопала в интернете Булочка дома. – Они очень гармонично вписываются и при этом созданы из современных материалов. В таком доме захотят жить молодые семьи с детьми, и поэтому дома будет продать проще. Потому что это народ среднего возраста, работающий, а пожилые, для которых строишь этот милый городок ты, гораздо реже покупают недвижимость.
На фотках были реально очень классные дома. Технологичность, комфорт, дизайн. Такие дома способны влюбить в себя большинство. Я так точно в таком бы жил с огромным удовольствием.
– Может, в следующий раз, Лин. Я уже оплатил проектную документацию, – не без сожаления сообщил я.
– Но ведь не поздно изменить! У тебя только часть коммуникационных узлов и фундаменты! – загорелась Булочка.
– Булочка, поехали обедать? – я отобрал у нее рулоны с домами и с неприсущей мне небрежностью закинул на шкаф. – Фундаменты залиты под эти дома.
Теперь эта европейская деревня мне самому не нравится, но на разработку нового проекта у меня нет средств, хотя времени, конечно, до начала застройки еще много.
– Хорошо, – поникла Лин, явно расстраиваясь, что я не последовал ее идее.
– Не грусти, Эмелин, это первый мой проект, следующий будет лучше.
– Конечно, – кивнула Булочка, послушно кутаясь в мой шарф.
Остаток дня я старался поднять ей настроение. Мы заехали в ресторан, который рекомендовал мне мажор Макс, катались по Садовому, прогулялись по Тверской до Манежной площади. Но сколько бы Эмелин ни смеялась надо мной, сколько бы ни округлялись ее глаза, когда я рассказывал, как чудил тут в юности, налет печали так и не исчез. Надеюсь потому что ей так же, как и мне, не хочется расставаться.
– Приедешь еще? – решил я не оставлять этот вопрос в подвешенном состоянии.
Я знаю, как ей сейчас сложно, и не хочу требовать невозможного, но и не хочу, чтобы она думала, что она для меня просто развлечение.
– Ну… если бы у меня было задание, переделать твой проект, я бы приезжала чаще, – хитро улыбнулась Эмелин.
С одной стороны, смена проекта на ходу чревата неучтенными проблемами, но с другой – этой маленькой синеглазке удалось пробудить во мне зависть к тем домам.
– Просто позволь мне попробовать, Илья. Ты не обязан воплощать в жизнь этот проект, – поняв, что я сомневаюсь, попросила Булочка.
– Вышлю на электронку, – не смог устоять я перед этим взглядом.
– Отлично! Осталось взять телефончик твоего сородича для Люси! – повеселела Эмелин.
– Нет у нас времени на это! – рыкнул я, снова чувствуя ревность в груди. Не хочу я никаких контактов Эмелин с другими бесхозными мужиками. – Дай ей номер Жулика.
– Жюля? О, нет, что ты! – рассмеялась Лин. – Он не нашего круга, она и разговаривать с ним не будет!
Слишком беден, невежественен и не благородных кровей? От этого мой запал погас, и спина похолодела от осознания, что московский босяк от марсельского мало чем отличается.
Несмотря на то, я что Илья приоткрыл мне дверь свою жизнь, между нами всё равно чувствовалось напряжение. Удивляться тут, конечно, нечему после того, как я его похитила и держала взаперти, странно, что он вообще меня искал и пригласил на это свидание.
Прогуливаясь по александровскому саду, мы разговаривали, смеялись, пока я не ляпнула про просьбу Люси. Настроение у Ильи изменилось, хоть он и оставался с виду спокоен, но теперь всё больше молчал. Пришлось мне выкладывать, почему я избегаю звонков знакомых и живу в основном у Госса, в квартире, оставшейся ему от родителей.
– Я пока не могу жить ни в квартире папы, не на острове, а свою квартиру я продала. Ну, то есть освободила и заключила договор с риэлторским агентством. Скоро суд, где папу признают умершим, и тогда я смогу вступить в права наследства. А с тех пор как поползли слухи, что о папе нет сведений больше пяти лет, меня начали донимать звонками все подряд. Из праздного любопытства. И поэтому я обратилась к отцу Люси. У них целая династия адвокатов, он поможет сохранить часть имущества.
Я старалась говорить спокойно, не давая себе снова раскиснуть от тяжести мыслей. Я никогда больше не увижу папу и не узнаю, что с ним произошло.
– А про травлю жениха расскажешь? – спросил Илья и мне стало не по себе от мысли, что он как на войне со мной. Подловил в тот момент, когда я уязвима, и дожал, чтобы выведать всё, что ему нужно.
– Мне на это плевать, Илья, – отрезала я, не став делиться с ним ещё и этими переживаниями. – Собаки лают караван идёт.
Стив не простил порчу своего медийного лица и при каждом удобном случае старается меня зацепить. Вот
