Вика усердно держала голову несколько секунд, а потом снова плюхнулась, но не заплакала. Свою попытку она повторяла вновь и вновь, пока я готовила ей еду. Усердная девочка!
Я продолжала кормить Вику грудью, но молока было очень мало. Вика всегда просыпалась пару раз за ночь, тогда я ее кормила грудным молоком. А днём своего молока уже не хватало, хоть я и пыталась ’расцеживаться’, как советовал доктор. Стресс был слишком сильный. Удивительно, что я молоко не пропало совсем.
В заботах о дочке, я не заметила, как пролетело пару часов. Вика сегодня спать почему-то особенно не хотела. Поэтому я решила, что пойдем прогуляться недолго, а потом буду подготавливаться к новому году. Салат ‘оливье’ и картофельное пюре с жареной курочкой — обязательные составляющие новогоднего стола. А так как едоков будет всего двое, я решила больше ничего и не готовить.
Мы как раз возвращались домой, когда позвонила Алина, весело сообщив, что скоро будет. Время близилось к обеду. Вика спала в своей коляске, которую для меня купил Слава. Коляску для двойняшек Слава отвез куда-то в гараж, сказав, что отдаст, как только она мне будет нужна. Но я пока не могла ее даже видеть, не говоря уже о том, чтобы ее продать или отдать кому-нибудь. Я сознательно убрала с глаз все, что напоминало о том, что девочек должно быть двое. Вторую кроватку и коляску Слава и Алина убрали до меня, сама же я собрала все пакеты с одеждой, которые предназначались для Василисы. Конечно, одежду могла носить и Викуля, но я не могла даже видеть рядом два одинаковых комплекта детской одежды. Сразу начинали трястись руки, а из глаз текли слёзы.
Я медленно ходила по детской площадке, где носились ребятишки, играя в снежки. Погода была прекрасной. Всего минус десять и снег. Впитывала эту атмосферу радости и счастья. Дочка же крепко спала.
— С наступающим, Сафронова! — услышала я веселый голос подруги за спиной.
Алина стиснула меня в объятиях быстрее, чем я успела вымолвить хоть слово.
— И тебя, Алимова! — ответила ей в том же тоне, — а ты чего так рано?
— Ты не рада меня видеть что ли? — фыркнула она, а я рассмеялась.
— Конечно, рада!
— У меня для тебя подарок! — она протянула мне конверт, который я взяла осторожно.
— Открывай, — потребовала подруга.
Я кивнула и распечатала. На фиолетовой бумаге золотыми буквами был выведен логотип СПА-комплекса, в который мы часто ходили с Алиной вместе раньше.
— Я тебя записала в СПА! Так что давай мне сюда нашего птенчика и шуруй. Через сорок минут начинается твой сеанс.
Я как-то не готова была к такому подарку, поэтому удивленно уставилась на Алину.
— Отмирай, Наташа. Я же тебе не бомбу подарила. Там массаж, фитобочка и маски всякие. Отдыхай! Мамам нужно себя беречь и любить!
— Спасибо тебе, Алина!
Я вымолвила слова благодарности с трудом, хотя такая забота мне было особенно приятна. Я мечтала о массаже ещё с того момента, как забеременела, потому что моя поясница начала побаливать, а к концу беременности и вовсе разболелась, как у старушки.
— Беги, — улыбнулась Алина, отобрав у меня коляску.
— Идите домой, — я стала копошиться в сумке, чтобы найти ключи, но Алина меня остановила.
— У меня же есть запасные. Не переживай.
Радостная я поскакала в салон, надеясь на пару часов кайфа от умелых рук массажиста. Тревожное состояние, как рукой сняло, а я расслабилась, начиная, как и раньше с предвкушением ждать этого прекрасного дня! Я ждала чудес.
***
Со счастливой улыбкой на губах я вышагивала домой. Мне сделали потрясающий массаж, обмазав все тело кокосовым маслом, которое пахло просто божественно. Как только я освободилась, сразу позвонила подруге, которая заверила, что у них все в порядке.
Я купила стаканчик с чаем и довольная шла домой, медленно попивая свой горячий напиток. Не дойдя до подъезда несколько метров, я увидела незнакомую машину и вздрогнула. Вернее было три машины, которые беззастенчиво перегораживали проезд другим. Интуитивно я попятилась назад, как откуда ни возьмись, меня обхватили мужские крепкие руки, и я вскрикнула, закрывая рот ладошкой.
— Тшшш, Наташа, это я, — прошептал Слава.
Черт, как же не вовремя!
— Привет, — выдавила я из себя.
— Привет, — он улыбнулся так мягко, что я даже отключилась от терзающих меня догадок, — я тебе подарок привез.
— Спасибо, — я сама потянулась и коснулась уголка губ своими Славу, хоть и целилась в щеку, и, не позволяя ему очнуться, быстро протараторила, — я тебе позвоню, ладно?
Он явно не понимал, что происходит.
— Я хотел поговорить, — предпринял он ещё одну попытку.
— Обещаю, что поговорим, но мне сейчас нужно идти, — я быстро развернулась и сама пошла на встречу к охране отца.
Через десять метров я нагнала их, а они молча развернулись и пошли за мной. Открыли дверцу большого внедорожника передо мной, и я юркнула на заднее сиденье, ожидая, что именно там будет сидеть отец. Собираю все силы в кулак и медленно поднимаю свой взгляд на него. Вздрогнула, сама не зная от чего. Отец.
Он постарел, в уголках глаз лучами пошли морщинки, но от него по-прежнему веяло какой-то силой, отчего я чувствовала себя маленькой девочкой Наташей, нашкодившей очередной раз. В салоне все пропахло его парфюмом. Я смотрела на отца и думала о том, как самый родной человек может быть таким чужим. Мы молча рассматривали друг друга. Внимательно впитывали глазами изменения.
— Выйти всем, — гаркнул отец водителю и охраннику на переднем сидении, а я непроизвольно снова вздрогнула.
Как только двери хлопнули, оповещая нас, что лишних ушей и глаз больше в салоне нет, я собрала всю волю в кулак и сказала:
— Ну здравствуй, отец, — с насмешкой и упрёком, попытавшись вложить в свой голос все, что я чувствую при виде него.
— Привет, дочка, — ответил он мягко, продолжая сканировать мои черты лица.
— А где мама? — прищурилась я, — ах, да! Она же умерла, только проститься мне с ней нельзя было!
Я кипела. Я знаю, что отец любил мать, видела, как дёрнулась жилка на его виске, именно поэтому я хотела вывести его на эмоции. Прошло уже пять лет, а обида жива. Хоть я и пыталась простить его. А увидела и не смогла сдержаться.
— Ты могла мне позвонить, и я бы решил твой вопрос, — холодно ответил он.
Я слышала в его речи акцент, которого раньше не было. Как давно мы не виделись?
— О, нет, — покачала я головой, — ты хотел, чтобы я просила решить этот вопрос, умоляла.
— Гордость наше все, да, девочка?
Я усмехнулась, подавив в себе мысли о том, что характеры наши похожи. Нет, я не хотела быть похожей на него!
— Давай к делу, — сдалась я, — меня ждёт дочка.
— Могу я с ней познакомиться? — спросил папа.
Я молчала, раздумывая.
— Зачем ты приехал? — спрашиваю я вместо ответа.
— Мне нужны теперь твои подписи на нескольких документах. И ещё нужно съездить к нотариусу… — не слышала я злобы или разочарования в словах отца, что меня удивило.
— Зачем такая спешка? — спросила я, — сейчас новый год и никто не работает.
— За деньги работают все, — усмехнулся он.
— Хорошо. Скажи когда и куда мне нужно прийти, — согласилась я, решив, что тратить время на пререкания не буду.
— Нам нужно улететь в Швейцарию и там подписывать все, — сбросил на меня бомбу папа.
— Зачем? — устало спросила я.
— Для начала проведём официальный тест ДНК, подтверждающий твоё родство с дочкой. Затем нужно к нотариусу…
— Это все можно сделать здесь, — перебила я, начиная понимать, что нервничаю.
— Нет! — отчеканил он, — это не обсуждается. Теперь у тебя тоже есть обязательства.
— Моей Вике ещё рано летать, — запротестовала я, а потом добавила, — ты снял с меня запрет на въезд в страну?
Отец кивнул, а у меня брызнули слёзы из глаз. Не сдержалась.
— Я был не прав, — сказал отец твёрдо, понимая, что я думаю о маме.
Я подняла на него свой взор, раздумывая, можно ли считать эти слова, пусть жалким, но извинением? Наверное, он все прочитал на моем лице.
