– Куда например? – с вызовом смотрит на меня дочка. Всем своим видом показывая, что не верит ни одному моему слову.
– Дубайск, Израиловка, Турция, – замечаю устало. На автомате смотрю на часы. Половина первого. Скоро все закончится. Почти сутки я и мои безопасники стоим на ушах. Сначала удается вычислить Масловского и его банду, а потом с изумлением узнать о причастности Катерины. Словно под дых получаю, когда ребятишки в погонах намекают на уголовное дело. И Кате в нем отведена особая роль. Любовница главаря. Именно с ее телефона отправлялись сообщения жертвам.
«Ну что за идиотка!» – обреченно тру лоб. И даже не понимаю, что предпринять. Ума хватает порешать текущие вопросы. Отсрочить обыск в Плотниковом и, соответственно, арест двух активных участников банды. На Масловского мне плевать.
«Сейчас главное вывезти Катьку!» – думаю я в отчаянии. Оправить куда подальше. А тут адвокаты закроют вопрос.
«Стыдобище-то какое, господи!» – хожу из угла в угол. И как затравленный пес, не могу подойти к Насте. Понятия не имею, как рассказать о навалившейся беде. А когда моя любимая сама уходит на встречу с родственниками, выдыхаю с облегчением. И очень надеюсь порешать все вопросы до Настиного возвращения.
– Я выбираю Дубай, – деловито заявляет Катерина. И меня передергивает.
– Нет, моя дорогая, тебя никто не спрашивает. Ты вылетаешь первым же рейсом. Иначе тебя закроют. Это понятно?
Вглядываюсь, не скрывая эмоций в совершенно спокойное лицо. Я тут из штанов выпрыгиваю. А Катерина Александровна просто уверена в своей непогрешимости.
– Папа, клянусь, я ничего не знаю. Это Антон все. Мы с ним дружили. Но я не знала, чем он занимается…
– Ну да, конечно, – усмехаюсь горько. – По данным следствия, ты присутствовала на всех сборищах банды. Отправляла сообщения жертвам. Я не прошу тебя покаяться. Ты на это не способна. Я хочу лишь одного. Просто исчезни из страны.
«И из моей жизни», – добавляю мысленно.
– Собирайся. Сейчас тебя отвезут в аэропорт. Самый первый рейс на Стамбул.
– А деньги? Как я буду жить? Ты подумал? – с вызовом заявляет Катерина.
– Условия остаются те же, – пожимаю плечами. – У меня и так из-за тебя полно расходов. Придется нанять адвокатов, чтобы вывести тебя из-под следствия. Плюс мое честное имя. Тебе удалось запятнать и его.
– Но я не виновата! Поверь мне! – вскрикивает Катерина. На глазах стоят слезы. Но я не верю ни одному ее слову.
– Не могу, Кать, – устало мотаю головой. – Ты подставила Настю с этой дурацкой курткой. Втравила ее в историю с Эриком Тавлеевым. Заставила искать деньги и тут же прикидывалась понимающей подругой. Ты и сейчас пытаешься ее очернить. И хочешь, чтобы я поверил в твою невиновность?
– Папа, папочка! Верь мне! Это Масловский меня подставил! – кидается ко мне Катя. Но я демонстративно делаю шаг в сторону.
– Прекрати, – морщусь, как от боли. И добавляю ровным голосом: – Сделай, как я велю. Потом поговорим, Катя.
– Хорошо, – обмякает она. – Как скажешь, – роняет печально.
– Сейчас распоряжусь насчет машины, – киваю спокойно. Катя сдается, но почему-то меня бесит ее смирение.
Сука! Разве я мало горбатился на этих гребаных галерах, чтобы ее обеспечить? Какого хрена полезла в криминал? На жизнь не хватало? И как теперь в глаза смотреть тому же Гере Лиманскому или Славке Градову? Капец, а не ситуация…
Эту дрянь придется отмазывать. Иначе сам испачкаюсь по самое не балуй. Хотя по большому счету, этого делать нельзя. Катерина и так привыкла к полной безнаказанности. И что отмочит дальше, один черт знает. Его подружка!
– Денис, – киваю водителю, сидящему на диване. – Катю в аэропорт отвези, пожалуйста. Проводи до гейта. Там посадка уже началась…
– Так точно, – кивает Денис. – Сейчас выезжаем?
– Да, – роняю я и обалдело смотрю по сторонам. – Пацаны, а Настя еще не приходила?
– Она поднялась наверх, постояла в холле и пошла выгулять Жужу, – с улыбкой сообщает мне Юра, молодой охранник из моей лички.
– Какого хера ее выгуливать? – рычу я, еле сдерживаясь. – Эта псина ходит на пеленку… Кто-то пошел следом? Или ждете моего приказа?
– Митя побежал, – докладывает Денис.
– Езжай уже, – дергаюсь я.
И вернувшись в кабинет, застаю дочь у окна.
– Красиво тут, – вздыхает она. – Надеюсь, я буду жить на вилле около моря, – добавляет с вызовом.
– Пока, Катя, – игнорируя глупенькие мечты, отрезаю негромко. – Целоваться не будем, – бодаю головой воздух, когда дочка кидается ко мне прощаться. А затем смотрит обалдело.
– Папа…
Отвернувшись, даю понять, что аудиенция окончена. С меня хватит! И Настя запропастилась где-то. Поднявшееся раздражение волной захлестывает тревога. Куда пошла и зачем?
За спиной оглушительно хлопает дверь. Катя прикладывает ее с особым чувством.
«Вот же стерва!» – морщусь я, как от боли. Но не поворачиваюсь. Не бегу следом. Все уже закончилось. Пора бы выдохнуть. Но я чувствую назревающий трындец. Ощущаю, как накаляется вокруг атмосфера.
«Что-то с Настей?» – екает сердце. А когда с улицы возвращается запыхавшийся Митяй, меня клинит окончательно.
– Я оббежал весь двор. За калитку выглянул. Нигде нет. Как сквозь землю провалилась, – докладывает он мрачно.
– Камеры наблюдения, быстро! – рявкаю я, понимая, что случилось самое страшное. Моя девочка услышала Катины сумасшедшие вопли и ушла. От меня. Насовсем.
«Почему не поговорила? Что за блажь?» – тру виски, с ума сходя от бессилия. И как только моя служба безопасности получает доступ к камерам наблюдения, сам, не отрываясь, пролистываю записи.
Вот Настя выходит из лифта в холл, затем во двор. Я не вижу ее лица. Но и так ясно, что девчонка расстроена. Плечи опущены, голова тоже.
– Точно все слышала! – шепчу, ощерившись.
И срываюсь с катушек, когда на улице моя девочка падает на грудь здоровому мужику в распахнутом черном пальто.
«Брат, наверное», – прислушиваюсь к голосу рассудка. Про братьев в досье ничего нет. Но сведения о папаше мои пацаны пробивали. И этот тип на Настиного батю похож. Просто одно лицо. Только моложе.
Настя плачет у него на груди. И я подрываюсь с места. Сейчас бы догнать Катерину и лично доставить ее в полицию. Пусть огребет по полной! За каждую Настину слезинку!
Но вцепившись в мышку, смотрю на экран.
А этот козлик зря времени не теряет. Словно больную, бережно ведет Настю к машине. И усадив сестричку, сам прыгает за руль. Машина трогается, увозя мою Настю.
– Где она? Быстро пробейте по телефону. У Жужи в брелке маячок. Срочно найдите их! – велю безопасникам. Тяжело поднимаюсь из-за стола. И подойдя к окну, смотрю на черные тучи, нависшие над городом.
– Александр Георгиевич, можно? – робко заглядывает в кабинет экономка.
– Если что-то очень срочное, – бурчу, не поворачиваясь.
– Я тут обнаружила, когда в ванной убирала, – шепчет она робко.
– Шеф, – напряженно зовет меня Юра.
Разворачиваюсь, не скрывая раздражения. Первым делом замечаю растерянное лицо экономки, а затем перевожу взгляд на морщинистые пальцы, сжимающие пузатый диффузор с дурацкими палками. Таращусь на белую тонкую картонку, застрявшую посредине.
В полшага оказываюсь рядом и чувствую, что заранее знаю ответ. Выхватываю двумя пальцами тест и как дурак пялюсь на отчетливые две полоски.
– Спасибо, – киваю растерянной женщине. И как только она выходит из комнаты, со всей силы бью в стену.
Нет, не так я хотел узнать о Настиной беременности! Совсем не так…
Охрана отворачивается. Да оно и понятно. Тут слова не нужны. Каждое будет лишним.
– Леша, что там? Ты нашел? – звоню айтишнику.
– Да, Александр Георгиевич. Нашел. Но вам лучше подключиться к моему компу, чтобы не было испорченного телефона.
– Отлично, – улыбаюсь довольно. И усевшись за рабочий стол, быстро ввожу код доступа. Все пучком! Быстро пацаны определили.
От нас не уйдешь!
Сейчас вычислим точный адрес, и я смотаюсь заберу свою непослушную девочку. Мало мне нервов за один день.
