нормально. Я просто немного не выспалась.
– Значит, хорошо с девчонками погуляли? Было весело?
Врать Марфа никогда не умела. Врать отцу – даже не пыталась. Тому стоило только взгляд на нее поднять, и все. Маня выкладывала правду-матку, как раскаявшийся грешник на исповеди. Сашка ее за это страшно ругал. У него-то с силой воли дела обстояли чуть лучше, а Марфа выдавала их детские секреты только так. Впрочем, это было давно. И, возможно, с тех пор что-то изменилось.
Набрав полные легкие воздуха, Маня отворачивается к шкафу, чтобы повесить отцовскую куртку, и на выдохе бурчит невнятно, мол, угу. Ничего. Погуляли…
– Так, где вы были, я так и не понял? В каком-то клубе?
Маня открывает рот, то ли чтобы соврать, то ли чтобы, наконец, признаться, что ни в каком клубе ее не было. Когда из спальни доносится сначала телефонная трель, а потом и мужественный голос Браги, принимающий поздравления.
Марфа багровеет.
– Нет! В клубе меня не было. Я вообще была не… с девочками. Я… сейчас!
Марфа летит к ведущей в спальню двери. Захлопывает ту за собой и, привалившись всем телом для более надежной защиты, наблюдает за тем, как Брагин, еще не зная, что ему грозит смерть, преспокойно с кем-то болтает. Одет Арсений лишь в солнечный свет. И так он ему идет, что у Мани мучительно перехватывает дыхание, а рот наполняется слюной. Задница у него просто шикарная. Крепкая и рельефная…
– У нас гости? – интересуется Арс, отключаюсь. Маня трясет головой, избавляясь от охватившего ее наваждения. – Обеспокоенная судьбой ребенка мама, так?
Нет! Вы только посмотрите, какой он спокойный! Ну, посмотрим, что ты скажешь на это:
– Почти. Только папа.
– Тот, который адмирал?
– А ты откуда знаешь?
– Я все знаю.
– Хорошо тебе! Потому как я ума не приложу, что нам делать! Может, полезай в окно, а?
– Ты с ума сошла?!
– А что ты предлагаешь? Может, познакомиться?!
– Почему нет? Ты мне только одежду принеси.
Почему нет?! Маня выпучивает глаза. Он же не всерьез, правда? Или…
– Ты не понимаешь! Мой папа… Как бы это сказать? Человек старой закалки! Он не приветствует нынешней моды на свободные отношения. И все в таком духе…
– Ну, это логично, – пожимает плечами Арсений. – Так, где моя одежда, м-м-м?
– Логично?!
Нет! Он точно сведет ее с ума.
– Ты до двадцати пяти лет оставалась девственницей. Нетрудно догадаться, что воспитывали тебя довольно строго. Будь умницей, принеси мне одежду. Или скажи, где она лежит.
– Висит! В шкафу.
– Вот и славно. – Брага целует Манюню в нос и, ни капельки не стесняясь собственной наготы, отворачивается к злосчастному шкафу. Одевается он по-армейски быстро. Папе бы это понравилось. – А ты чего стоишь? Иди пока нам кофе, что ли, свари.
Кофе?! С ума сойти!
– Боюсь, тут более уместными будут напитки покрепче, – бурчит Маня, а Брагин в ответ лишь улыбается. Ну-ну. Глупыш. Он просто не понимает, как встрял. – Держись за моей спиной, – тяжело вздыхает Марфа, готовясь выйти из спальни. Арсений закатывает глаза. Отодвигает ее с дороги и выходит из комнаты первым. Маня, зажмурившись, бежит вслед за ним. В ужасе приоткрывает глаза, но в коридоре никого нет. А она уж было решила, что тут все и начнется. Ну, или закончится. Это как посудить.
– Добрый день. Брагин. Арсений…
– Панков. Игорь Вадимович.
Маня с открытым ртом наблюдает за тем, как ее отец обменивается с ее… хм… любовником крепкими рукопожатиями.
– Вы…
– Манин будущий муж. Извините, что заставили ждать. Но мы…
– Никого не ждали, – улыбаясь, заканчивает отец.
– Чей муж?! – пищит Маня. Ее отец вопросительно приподнимает брови и, будто ее тут нет, обращается взглядом к Арсению. А тот, засранец такой, лишь рукой на ее резонный, в общем-то, вопрос машет. И тоже отвечает не ей, а отцу:
– Мы еще не успели в деталях обсудить этот вопрос.
– И руки Марфы не успели попросить, – беззлобно напоминает Игорь Вадимович. И это… это уже переходит все границы! Маня подпирает руками бедра:
– Алло-о-о! Я тут. И никому своей руки я не обещала. Ты у меня ее даже не просил! – мстительно припоминает Браге, притопнув ножкой.
– Это потому что мне некогда было, – объясняется тот. – Знаете ли, ваша дочь никак не могла согласовать график наших встреч. Кофе?
– Я не могла?! – Марфа аж задыхается. – Да это ты на две недели пропал! Ни слуху, значит, ни духу! А потом, здравствуйте, я ваша тетя!
– Конец года. – Брагин снова обращается к Маниному отцу. – Как ишак пахал. То совет директоров, то в правительстве совещания. Сахар?
– Одну ложку. Маня… Ну от тебя-то я таких истерик не ожидал.
– Истерик?! – Ну, точно, она сегодня помрет! Боялась, что эти двое друг друга поубивают, а оно вон что! Спелись. Надо же… Она и думать не думала, что ее! ее родной папка с такой радостью свою дочурку кому-то отдаст. Даже обидно. Словно она чемодан без ручки.
– Ну а как это назвать? Человек занятой. На нем куча ответственности… А ты? Послушайте, Арсений, а что мы с кофе начинать решили? Такое событие надо отметить. Марфа, доставай водочку!
– А нет у меня ни водочки, ни коньячка!
– Ладно. Я в магазин схожу. А ты давай, матери позвони. Пусть они с бабушкой сюда приезжают, раз такое дело.
– Какое такое дело?
– Стихийное сватовство.
– Нет, я не пойму! Вы что, с ума посходили?!
– Мань, – Брагин отлепляется от столешницы и притягивает ее к себе за талию. – Ну, ты чего бушуешь? Я твоей руки попросил. Твой отец согласился…
– Вот на нем и женись! – орет Маня. Брагин тяжело вздыхает. И снова… снова! – представляете?! – переглядывается с ее предателем-отцом.
– Схожу в магазин, а вы пока поговорите.
– Нам не о чем говорить! Я не собираюсь выходить замуж за человека, которого совершенно не знаю.
Но кто ее слушает? Ага. Именно! Никто. Игорь Вадимович выходит в коридор. Маня бежит за ним. Зачем? Кто бы ей сказал!
– Ежели ты о своем будущем муже чего-то не знаешь, можешь спросить у него, – говорит папенька, надевая куртку. – Или у меня. Я тут поднял
