кое-какие старые связи.
– Ну, зачем, господи?
– Ты ж не думаешь, что я отдал бы тебя замуж за кого попало, правда?
– Я вообще не собираюсь замуж!
– Ты мне эти свои феминистические штучки брось! Мужик тебе попался хороший. Таких нынче днем с огнем не сыщешь, ты уж мне поверь. За него такие люди ручаются, что… – отец замолкает и смотрит Мане куда-то за спину. Марфе не нужно оборачиваться, чтобы знать, кого он там увидел. – Ну, я быстро. Мань, не забудь позвонить матери! Она тоже, между прочим, волнуется, – добавляет, выйдя на лестничную клетку. Марфа с грохотом закрывает дверь. Оборачивается. Ловит невинный взгляд Браги.
– Ну, хоть теперь объясни, что за театр ты устроил?
– Почему театр? Твой отец явно ждал от меня каких-то решительных действий.
– И поэтому ты не придумал ничего лучше, чем ляпнуть, что мы поженимся?!
– Но это же очевидно, Мань.
– Очевидно кому?
– Всем. В нашей ситуации свадьба – лучший выход. Я очень занят, ты занята. Ну, когда нам встречаться?
– Ты собираешься на мне жениться, потому что тебе некогда со мною встречаться? Я ничего не путаю?
– Нет. К тому же ты мне очень нравишься. Мне с тобой хорошо в постели и вне ее. У нас примерно одинаковые ценности и взгляды на жизнь. Плюс не стоит забывать, что я твой первый мужчина.
– А это еще при чем?
– При том, что я хочу им и оставаться.
– Это что же получается? Я тебе подарил жену? – замечает Марат с усмешкой.
– Мы подарили! – возмущенно поправляет того Антон.
– Вы? Да вы для поисков Марфы не только палец о палец не ударили, да еще и меня пытались отговорить, а теперь примазываетесь к результату?!
– Мы точно не в детском саду? – лениво замечает Брагин. С тех пор, как все в его жизни стало хорошо, сам он стал удивительно добродушным. Прям как почтальон Печкин, который вредным был, потому что у него не было велосипеда.
– А в чем я не прав?
– Тебе напомнить, кто оплачивал подарок? – не сдается Дубина.
– Ты! Потому что проиграл спор.
– Какой еще спор?
– Тоха был уверен, что целку мне для тебя не найти. Мы забились.
– Эй! Базар фильтруй. Ты вообще-то говоришь о моей будущей жене.
– Ну, прости. Из песни слов не выкинешь.
– Ничего, – зевает Брагин. – Кстати… По поводу денег. Ты скажи, сколько я должен.
– За что? – тупит Дубина.
– За Манюню.
– Э не-е-ет! – тянут мужики в один голос.
– Нет?
– Нет!
– На кой нам деньги?
– Мне теперь всех денег дороже мысль, что мой подарок ты никогда и ни за что не переплюнешь, – лыбится Марат.
– Наш подарок, Маратик! Запомни, наш! – фыркает Назар.
– Ну почему же? – чешет бороду Брага. – Для этого мне всего-то и нужно найти вам по жене.
– Избави меня господи!
– Что мы тебе сделали? – возмущаются Антон с Назаром, а женатый Марат махом осушает изрядно нагревшийся в стакане коньяк. Мужики переглядываются. Что-то там у Панаева неладно. Но тот, упрямая задница, не хочет поделиться. А самим в душу лезть вроде как неправильно. Поэтому, сделав вид, что ничего не заметили, мужики возвращают разговор в более безопасное русло.
– Так когда свадьба?
– Старый хрен уже в курсе? – сыплют наперебой вопросами.
– Если ты об отце, то он узнает об этом последним, – хмурится Брага. Во всем его великолепном плане с женитьбой на Марфе есть один не очень-то приятный момент. То, что эта самая женитьба совпала с отцовским ультиматумом. Не хватало еще, чтобы тот решил, будто Арсений на него повелся.
– Почему это?
– По кочану. Пусть не думает, что я это ради него.
– Ты же понимаешь, что это довольно глупая позиция? – осторожно замечает Назар.
– Нет, – припечатывает Брагин, ясно давая понять друзьям, что обсуждать свое решение не намерен.
– Но он же все равно узнает о твоей женитьбе.
– Так когда это еще будет? – зевает Арсений.
– В каком это смысле?
– Марфа под венец не торопится. Мне тоже некуда спешить, поэтому я на нее особенно не наседаю. Мы поженимся, да. Это решено. А когда – через месяц, или через год – дело третье. К тому моменту старому упырю придется отказаться от своих ультиматумов.
– А если он не откажется? Ты и помрешь холостым?
– Ну, разве не чудесно? – ерничает Брагин.
– Если тебе так по душе холостяцкая жизнь, зачем ты сделал Марфе предложение?
– Затем, что нас застукал ее отец. У них в семье с этим строго. – Конечно, у его решения масса других причин, а озвученная Брагой не входит даже в первую сотню, но почему-то он останавливается именно на ней. – Кстати, Назар, я все хотел тебя спросить по поводу тех фьючерсов…
Постепенно разговор переходит на работу, бизнес, какие-то проекты… Но Арсений то и дело отвлекается. Глядит на часы. Они договорились, что Маня приедет к нему после работы.
– Добрый вечер.
– Добрый! – мужики вскакивают с мест. Джентльмены хреновы.
– Привет, Манюнь. Ты почему так долго?
– Юрка заболел.
Так вот почему у Мани глаза красные?
– А мы тут дела обсуждаем. Ты же помнишь моих друзей? Марат, Антон, Назар…
– Конечно. Как такое забудешь?
– Абсолютно незабываемая встреча! – поддакивает Марат, улыбаясь на все тридцать два.
– Кто такой Юрка, и можем ли мы ему как-то помочь? – вставляет свои пять копеек Дубина.
– Юрка – карликовый шимпанзе, поведение которого я изучаю. Так что можно сказать, вы все ему помогли, выделив гранд.
– Наверное, нелегкая это работа – изучать шимпанзе.
– Смотря с чем сравнивать. С некоторыми другими приматами бывает куда сложнее.
Мужики переглядываются и начинают тихонько угорать. Брага хмурится.
– Кажется, вы собирались продолжить вечер в Эви.
– Нам в принципе и здесь хорошо.
– Ничем не могу помочь. У нас с Марфой этот вечер занят.
– Дрессурой? – хмыкает Антон, устремляясь вслед за потянувшимися к двери друзьями. Брага в ответ молчит, состроив злобную рожу. Уже минут через пять они остаются с Маней наедине.
–
