Мужчина оглядывает меня с головы до босых ног, и ухмыляется.
— Привет.
— Ты рано.
Он бросает стопку почты на стол и поворачивается ко мне.
— Да. Хотел принять душ и накормить Эллиот. У меня есть планы на вечер. — Его улыбка становится шире.
Тепло расцветает в моей груди.
— Думаю, мне следует пойти домой и сделать то же самое.
— Не спеши. — Он кивает на динозавра в моей руке. — Похоже, я чему-то помешал.
— Папа, хочешь поиграть с нами в «Ранчо динозавров»? — Эллиот пробирается к нему, пытаясь засунуть руку своей Барби в крошечную рубашку.
— Как я могу сказать «нет»? — спрашивает Бен.
Мы возвращаемся к загону на полу комнаты Эллиот. Присутствие Бена, кажется, высасывает весь воздух из комнаты. Его нога касается моей, когда мы садимся играть, и тепло его мощной ноги, прижатой к моей, опаляет мою кожу.
— Вот, возьми этого. — Эллиот протягивает своему отцу пластмассового динозавра гораздо большего размера и с большим количеством зубов, чем у моего.
Я стараюсь дышать не слишком глубоко, чтобы не застонать от запаха кожи Бена.
Он берет игрушку.
— Кто этот парень?
— Это папа, — говорит она.
— Кажется подходящим.
— Его зовут Джордж, и он женат на Филлис, — продолжает объяснять Эллиот. — А это их ребенок, Макс.
— Которая из них Филлис? — говорит Бен из своей непринужденной позы на полу, приподнявшись на локте и вытянув длинные загорелые ноги позади меня.
— Вот эта. — Эллиот указывает на животное в моей руке.
— Они даже не одного и того же вида. — Я подумываю о том, чтобы взять другого динозавра, потому что играть с Беном в воображаемых мужа и жену, даже в животном обличье, все равно, что переходить черту.
— Но они любят друг друга, — говорит она. — И они оба мясоеды, поэтому не ссорятся за обедом из-за того, что едят.
— Логично, — мягко говорит Бен.
— Я буду Максом, а ты можешь быть Филлис. — Я возвращаю фигурку Эллиот, но она отказывается ее брать.
— Я не могу. Я девушка ранчо. — Она выгуливает свою Барби, бросая животным воображаемую еду и угощая Джорджа и Филлис воображаемыми хот-догами.
— Сейчас ночь, так что все они должны идти спать. — Она укладывает животных на бок и укрывает их войлочными одеялами. — Вот одеяло для Джорджа и Филлис.
— Они должны его разделить? — спрашивает Бен, кладя игрушку в коробку из-под обуви.
— Мамы и папы спят под одним одеялом, пап.
Я грустно улыбаюсь тому, что Эллиот, похоже, действительно чувствует, что ее отец может этого не знать. Я кладу своего зверька рядом с подопечным Бена в коробку из-под обуви.
— У меня такое чувство, что Джордж будет тянуть одеяло на себя.
— Ни за что! — говорит Бен с притворной обидой. — Это Филлис, наверное, храпит с таким-то массивным носом.
Я ахаю.
— Как ты смеешь указывать на ее недостатки. Она уже много лет стесняется этого, но не может найти пластического хирурга, который бы исправил это.
— Это называется гребень, и он есть у всех дилофозавров. — Эллиот накрывает каждое животное одеялом, а мы с Беном улыбаемся друг другу.
— Называйте, как хотите, но она все равно храпит, поэтому Джорджу нужно собственное одеяло, чтобы закрыть уши, чтобы заснуть.
— Он все равно не сможет укрыться, только не этими крошечными ручками. Ему понадобится помощь Филлис, поэтому он должен извиниться и вернуть ее расположение.
Эллиот хихикает.
— Поцелуй!
Наши головы одновременно поворачиваются, но это Бен выдыхает:
— Что?
— Поцелуй! — радостно говорит она. — Ты женат, и тебе следует поцеловаться перед сном.
Чувствую на себе взгляд Бена. А также чувствую, как к моим щекам приливает жар, что просто смешно, учитывая то, что я натворила в своей жизни. Заставить двух динозавров поцеловаться — это наименее неловкая вещь, которую я когда-либо делала. Но что-то в том, что я делаю это с Беном, переворачивает все у меня внутри, и нахожу это очень нервирующим.
Он поднимает своего тираннозавра, и я следую за ним, проделывая то же самое со своим дилофозавром.
— Спокойной ночи, Филлис. Слава богу, у меня нет ушей, так что я смогу спать, пока ты распиливаешь бревна.
Я ухмыляюсь.
— Спокойной ночи, Джордж. Я очень, очень сожалею о твоих крошечных ручках. После комментария о храпе ты пожалеешь, что не можешь использовать их для чего-то большего, чем натягивание одеяла.
Бен заливается смехом.
Эллиот хлопает в ладоши и кричит:
— Поцелуй!
Мы складываем игрушки вместе и прижимаем друг к другу их открытые рты с острыми зубами.
— Ой! — вскрикиваю я. — Ты укусил меня!
Эллиот падает со смеху.
Бен ухмыляется, но в его глазах такой жар, что вызывает мурашки на моей коже.
— Поцелуй еще раз! — просит Эллиот.
Я засовываю своего динозавра в коробку из-под обуви и заставляю себя встать.
— Прости, коротышка. Мое время здесь истекло. — И это какая-то сумасшедшая прелюдия, которая, как ни странно, работает. Даже слишком хорошо.
— Я провожу тебя. — Бен встает. — Убери это, хорошо?
Эллиот ворчит, но соглашается. Я прощаюсь с ней и чувствую, как Бен следует за мной по пятам, когда иду по коридору, чтобы взять свою сумочку и туфли.
— Ты поспала хоть немного? — спрашивает он, когда я надеваю свои кроссовки, не развязывая шнурков.
— Да, спасибо. — Убираю волосы с лица, задаваясь вопросом, когда кто-нибудь в последний раз заботился о том, сколько я сплю. — По-моему, прошлой ночью я проспала часов пятнадцать.
— Хорошо.
— Так что, э-э… — Я вожусь со своими ключами. — Какой у нас план?
— Донна должна быть здесь в пять. Я заеду за тобой в пять тридцать.
— Куда мы отправляемся?
Он приподнимает бровь.
— Это, мисс Кендрик, сюрприз.
— Но как я узнаю, что надеть?
— Не имеет значения, что ты носишь. Надень то, в чем тебе будет удобнее всего.
— Ты должен знать, мне удобно на каблуках и в мини, так что, если твой план включает в себя прогулки, походы или какой-то другой вид физической активности, — клянусь, его глаза вспыхивают огнем, — тебе придется сказать мне.
Бен подходит на шаг ближе.
— Никакой физической активности. Одевайся, как хочешь.
Я складываю руки на груди и изучаю его.
— Не знаю, нравится ли мне вся эта секретность.
— Разве ты не говорила только вчера, что я не смогу тебя удивить?
Я киваю.
— Давай посмотрим, прав ли ты.
Мне приходится отвернуться от него, иначе могу совершить прыжок и обвиться вокруг его высокого, широкого тела, как обезьянка.
— Скоро увидимся, Эш.
Я подавляю дрожь при звуке моего имени на его губах.
— Увидимся, Бен.
БЕН
— Куда ты собрался?
Я намеренно не говорил Донне о своих планах на вечер, надеясь, что она не станет копать слишком глубоко или придавать слишком большое значение моему походу на свидание. Но она еще даже не положила свою сумочку, а уже задает вопросы.
— Ужин, а потом на концерт. — Я засовываю бумажник в задний карман джинсов и беру ключи. — Я должен быть дома около десяти, но напишу тебе и дам знать. — Я чувствую на себе ее взгляд, пока ищу свой телефон. — Я оставил наличные на пиццу, а номер указан на холодильнике. Эллиот терпеть не может пепперони.
— Ты идешь с коллегой по работе или…
Я смотрю на нее и пытаюсь удержаться от улыбки. Я не буду лгать Донне, но не могу сказать ей, что иду с Эшли. Ещё нет. Не тогда, когда вероятность того, что между нами ничего не произойдет после этого свидания, так высока. Как бы то ни было, я пытаюсь игнорировать стыд, который испытываю из-за того, что бросил свою жену. И трижды пытался снять обручальное кольцо, пока принимал душ и одевался, и каждый раз заканчивал тем, что надевал его обратно. Верю, что сегодня все пройдет хорошо, но есть большая вероятность, что это будет первое и последнее свидание, на которое я когда-либо пойду.
