может, когда на мне джинсы.
Когда мы подъезжаем к полицейскому участку Сергей ждет нас возле входа. Подает руку маме, помогая ей взобраться по ступеням, с недовольством зыркает в мою сторону.
— Сережа, я на тебя надеюсь, — проворковала Светлана, чмокнув сына в щеку.
Сергей, переговорив с дежурным, прошел внутрь полицейского участка, а мы, приметив пару обшарпанных стульев устроились в ожидании.
Вот так и сидим уже пару часов. Я вся издергалась и только поражаюсь невозмутимому виду Светланы. Та и перебросится незначительными фразами с сотрудниками полиции успела и сделать пару звонков подругам, посетовав на неугомонный нрав младшего сына.
Наконец вышел Сергей. Посмотрел на нас с победоносным видом, стряхнул несуществующую пылинку с лацкана пиджака.
— Сейчас отпустят, — небрежно произнес он.
— Ты умничка, — заулыбалась Светлана.
Вик появился через несколько минут. Усмехнулся, обозревая наше сборище. Пригладил взъерошенные волосы.
— Ну что, дорогие мои, теперь ко мне, пить чай. И вы мне все-все расскажите, — безапелляционным голосом заявила Светлана.
Кухня у Светланы небольшая, поэтому мы расположились в гостиной, придвинув к дивану журнальный столик.
Купили торт, заставили стол красивыми чашками. Светлана с Сергеем сидят на диване, а мы с Виком напротив, придвинув к столику табуретки с кухни.
Опустили вниз руки, Вик левую, а я правую, сцепились пальцами. Вик поглаживает указательным пальцем мое запястье, а у меня от этой ласки мурашки по всему телу.
— Так кто мне все расскажет, внятно и без истерик? — спрашивает Светлана, обводя нас внимательным взглядом, — Витя, начинай ты.
— Мама, я люблю Веронику. У нас все серьезно. Мы собираемся поженится. Ты же не передумала? — косится он в мою сторону.
— Нет, — счастливо качаю я головой.
— Как у вас, у молодежи, все быстро, — хмыкает Светлана, — а что ты молчишь Сергей, не хочешь поздравить брата?
— Похоже я все же проиграл, — Сергей хмурит брови, крутит в пальцах чайную ложку, — что ж, Ника, надеюсь, он тебя не разочарует.
— Не разочарует, — уверенно добавляю я, — и это не игра, Сергей. Не соревнования в успешности. Это просто наша жизнь и надо принимать ее такой, какая она есть. Все или ничего. Извини, но у нас с тобой ничего не выйдет.
— А с Виктором, значит, будет все… — щетинится Сергей.
— Это выбор Вик, просто прими это, — Виктор буравит Сергея тяжелым взглядом, крепче сжимает мою ладонь под столом.
— Все, мальчики, закончим на этом, — звонко хлопает в ладоши Светлана, — поставим на этом месте жирную точку. А тебе, Сереженька, мы еще подберем хорошую невесту. У моей подруги, Лены, помнишь ее, есть дочка. Умница, красавица. Надо вас обязательно с ней познакомить.
Светлана в красках описывает достоинства будущей предполагаемой невесты, ищет в своем телефоне ее фотографию, а найдя, тычет всем нам ее под нос. На ней девица в облегающем красном платье с густо подведенными глазами. Я не выдерживаю первая, начинаю смеяться в голос. Вик вслед за мной. Сергей, роняя на нас яростные взгляды, сдерживается, но все же выдерживает и хохочет, до слез. А Светлана только непонимающе пялится на нас троих, без зазрения совести гогочущих над фотографией.
— Знаешь, что я хочу, — шепчу я Вику в самое ухо.
— Что, — так же шепотом спрашивает он.
— На наше место. Туда, где город как на ладони и звездное небо над головой.
— Тогда лучше на мотоцикле, на машине там трудно проехать.
— Так даже лучше.
Я прижимаюсь к его плечу, закинув ногу на его бедро, обвиваю руками плечи.
Мы наконец добрались до моей квартиры и теперь мой старенький диванчик безропотно нас принял в свои объятья. Мы долго разговариваем, столько накопилось у каждого за несколько месяцев разлуки. Покрываем лица друг друга легкими поцелуями, нежно, вперемешку между словами.
— У меня все получилось, Вик, — прижимая меня к себе, тихонько рассказывает мне Витя, — все, как я хотел. Первый месяц трудно было, я разрывался между двумя городами. Искал тебя. Не мог поверить тому сообщению… но надо было работать, доказать тебе и себе, что могу.
— Я всегда в тебя верила, — целую я его в колючий подбородок.
Мой рассказ получился более длинным, сбивчивым. Оказывается, не просто пуститься в путешествие по своему прошлому.
— Если бы я только знал, — твердит Вик.
Я вижу, как его терзает мое признание. Он напрягается, когда я произношу имя Лоры и Сергея.
— Давай забудем про них, — прошу я, — иначе это нас никогда не отпустит. Есть только ты и я. Наше будущее.
— Разве такое можно простить, — мрачно утверждает Вик.
— Я простила.
А потом тянусь к самому его уху и шепчу:
— Знаешь, что я хочу?
Мы мчимся на мотоцикле на наше место. Мотоцикл старенький, взяли покататься на вечерок у приятеля Виктора. За моими плечами потертый рюкзачок. В нем плотно свернутый плед, чай в термосе и бутерброды.
Здесь все, как я помню. Лужайка на холме с густой травой, город весь в огнях, как на ладони. Звездное небо над головой.
— Всегда мечтала здесь заняться любовью, — игриво говорю я, скидывая куртку. Виктор тесно прижимает меня к себе, целует в губы. Я пробираюсь руками ему под футболку, скольжу пальцами по голой коже. Такой родной. Весь мой. Просто необыкновенно.
Звезды молчаливо наблюдают за нашим безумством. А я ничего не вижу, кроме звезд. Только ощущаю, как пальцы Вика порхают по моей обнаженной коже, тепло его губ, исследующих каждый уголок тела. Я так соскучилась по его ласкам. Притягиваю Вика к себе и закрываю глаза, растворяясь в ощущениях. Наши тела сплетаются. И я забываю обо всем. Есть только Вик, я и это бескрайнее небо.
В воскресенье столько всего нужно сделать. Во-первых, позвонить шефу и сообщить о своем увольнении. Во-вторых, поговорить с Маринкой. Мы, конечно, еще встретимся, когда я приду на работу писать заявление на расчет, но все-таки хочется с ней пообщаться заранее. Представляю в каком она будет шоке — в пятницу провожала меня к Сергею, а в понедельник я уезжаю с его братом.
И в-третьих, самое сложное, сообщить маме.
Но с этим как-раз все и оказалось гораздо проще.
В воскресенье утром мы поехали навестить Владимира в больницу. Ввалились в палату, груженные пакетами с продуктами для Вовы и стопкой газет и журналов, чтобы не скучал.
Мама сидит на стуле, возле кровати Владимира, брат с сестрой о чем-то приглушенно спорят, стоя за маминой спиной. Но все так и замерли, стоило нам появиться на пороге палаты. Мама сидит с открытым ртом, застыв на начале не до конца произнесенной фразы. Мелкие вмиг перестали
