И ведь сам отпустил ее, дебила кусок! Понимаю ее нервы. И ревность тоже. Я сам такой. Нужно было подобрать слова. Пусть я не умею, но попробовать стоило!
Телефон на столе у шефа начинает вибрировать.
Бросаюсь, чтобы поднять трубку, но Мирослав успевает первым.
— Слушаю, — останавливает строгим взглядом. — Да, действуйте как оговорено…
И сбрасывает.
— … Все хорошо, — предупредительно вскидывает руку. — Не тронули. Ты можешь быть свободен.
Последняя фраза летит в спину.
Я бегу к выходу, забыв даже сказать «спасибо», ведь без Мира все окончилось бы плохо. Для меня и для Леси… Но сейчас это не важно! Маленькая в безопасности, и черта с два от меня теперь отделается.
***
— Лесь… Маленькая моя, проснись…
В себя приводит родной, до дрожи голос и ласковые прикосновения. А потом приходят воспоминания. Илья, его ублюдки дружки и собственная беспросветная глупость. Повелась на россказни Ильи! После того, как он со мной поступил!
И даже алкоголь, дурманящий голову, не оправдание. Я просто дура! Если бы не Арс… Арс?!
Дергаюсь, но затылок пронзает дикая боль. Она, а может, нежные объятья не дают окончательно впасть в истерику.
— М-м-м… — стону едва слышно.
Над головой слышится сдавленное ругательство. А потом мягкое:
— Надо выпить таблетку. Ублюдок не рассчитал силу, у тебя может быть сотрясение. Наш док сказал. Он скоро вернется, осмотрит тебя еще раз.
Еще раз?!
Так что же, Виктор смог… пока я была в отключке?! О нет!
— Он не успел, — угадывает мои мысли Арс. — Ребята тормознули падаль за городом. Тебя везли в коттеджный поселок, чтобы…
Арс запинается, но я и так понимаю — чтобы развлечься. Ублюдок не признавал отказов и вряд ли оставил меня живой.
— … Его пасли лучшие спецы, — помолчав, продолжает Арс. — Шеф подключил всех, кого мог. Тачку тормознули между двумя лесопосадками. Имитировали ограбление. Тебя захватили, как трофей… Рожу сволочи и его дружкам хорошо подправили. Но к сожалению, оставили в живых. Чтобы его отец не начал мстить…
Из груди рвется тяжелый вздох.
Я все понимаю.
Мирославу Романовичу не нужна война с вышестоящими. Он и так помог больше, чем я смела надеяться… Тем более мы ведь с Арсом больше никто друг другу. И он вернулся к своей Танечке…
Тихонько всхлипываю.
Снова пытаюсь подняться. К счастью, в этот раз мне помогают.
В комнате полумрак — видно только очертания предметов. Чувствую рядом Арса, вижу его босые ноги, затянутые в обычные темно-синие джинсы, но посмотреть в лицо мужчине боюсь. Не хочу видеть его равнодушный взгляд.
— С-пасибо, — шепчу, принимая из рук мужчины стакан воды и таблетку.
Выпиваю залпом. И, откашлявшись, произношу:
— Мне надо умыться.
И заодно подумать, что делать и как себя вести. Зачем Арс вообще сорвался? Пожалел? Он же свою Танечку вернул, должен чихать на все и всех!
Вокруг талии смыкается нежный капкан объятий.
— Я помогу, — так же негромко отвечает Арс, но, собрав волю в кулак, произношу то, что должна.
— Твоя любимая не оценит.
Арс замирает. Но выпускать меня не торопиться.
— Ты о чем?
Ох, неужели врать собрался? Сейчас?
— Я видела фото, Арс. Тебя и твоей… Танечки, — последнее слово цежу сквозь зубы.
А в ответ опять ругательство. Настолько заковыристое, что непроизвольно краснею.
— Так и знал, что эта овца замешана… Лесь, посмотри на меня.
Хотела бы, но не могу. Трусиха я во всем, что касается отношений. Ужасно боюсь быть преданной.
Арс плавно стекает на под и, став на колени, чтобы уравнять наш рост, обхватывает лицо двумя ладонями. Заставляет скрестить взгляды.
— Она меня опоить хотела, маленькая… Когда я пришел объясниться и заодно сделать запись о том, что эта тварь начнет плести.
— О-опоить? — повторила, как дурочка, и Арс невесело усмехнулся.
— Да, Лесь… Опоить натуральным образом. Я вообще никуда не хотел ехать, но Татьяна прислала фото избитого личика. Жалилась, что парень руки распускает. Качественно грим нанесла. И, скажу честно, ее план мог сработать. Просто я вовремя заметил ватную палочку с остатками грима. Эта тварь ее случайно обронила… И тебе обычные подставные фото отправила. Сама ко мне на шею кинулась, чтобы выдать желаемое за действительное.
Боже! У меня нет слов! И мысли путаются… Арс так близко. И его глаза… С ума сойти, какой взгляд. Глубокий, волнующий.
— И… и что теперь, — шепчу онемевшими губами.
— Теперь кое у кого будут проблемы. Надеюсь, до нее хоть так дойдет, что я давно люблю другую.
Контрольный выстрел!
Я мечтала услышать это! И не между делом, а вот так — глядя глаза в глаза.
— А-а-арс… — голос подводит.
Сглатываю, собираясь продолжить, но по губам ведет мужской палец.
— Тш-ш-ш… Ты не обязана ничего говорить сейчас, моя девочка. Это я должен был признаться. И никуда тебя не отпускать.
Комнату заволакивает соленым туманом. В горле комок, но я знаю, как выразить то, что кипит на сердце, луче всяких слов.
Обхватываю губами ласкающий палец и дразнящее провожу по подушечке языком.
Дыхание Арса тут же сбивается. Взгляд становится хищным, голодным… И тело отзывается знакомой дрожью.
— Это я не должна была уходить, — шепчу, потираясь о широкую ладонь. — Такая глупая… И так скучала.
Арс тянется ближе. Прижимает меня к себе, и я отвечаю. Обхватываю за шею, первая нахожу его губы.
От нежного, почти целомудренного поцелуя прошибает током. Вспыхиваю мгновенно — с Арсом всегда только так: остро и ярко.
Но сейчас он не спешил, будто нарочно давая время мне подумать. Решить, как поступить дальше: оттолкнуть? продолжить?
Обнимаю крепче, жмусь всем телом. Что за дурацкие вопросы? Я, конечно, глупая, но не настолько чтобы снова оттолкнуть любимого мужчину.
Арс чувствует меня моментально.
Короткий треск — и я остаюсь без платья, в одном белье и чулках. Даже не порвались, вот странно… И это была последняя связная мысль.
— Леся-я-я, — урчит Арс, опрокидывая меня на кровать, — сладенькая моя… Любимая.
И ныряет ладонью под тонкую ткань трусиков.
***
Арс
Я бы хотел приласкать свою женщину, как следует.
Сначала целовать до раскрасневшихся губ и умоляющего шепота. Гладить, отмечая прикосновениями каждый уголок ее тела. Потом устроится между роскошных ножек и вылизывать долго и нежно, наслаждаясь восхитительным вкусом ее возбуждения. Заставить маленькую кончить несколько раз и только после этого самому получить разрядку.
Но… нет.
Адреналин и возбуждение хлещут через край. Тело живет собственной жизнью, и вот уже Леся извивается подо мной, насаживаясь на таранящие ее пальцы.
Мокрая и горячая, она нетерпеливо хнычет, пытаясь взять больше.
— Пожалуйста, пожалуйста, — шепчет-стонет мне в губы. — Арс…
Твою мать.
Отстраняюсь на секунду, только ширинку расстегнуть, а моя девочка уже в колленно-локтевой.
Прогибается, выставляя напоказ все свои прелести, и от этой картины меня окончательно ведет.
Высвободив ноющий от нетерпения член, веду им вдоль складок, собирая смазку, и резко толкаюсь внутрь.
Любимая сдавленно стонет, и я вместе с ней. Все такая же бархатная и тугая! Жадно наблюдаю, как медленно она принимает мое достоинство до упора. Как прогибается и дрожит, а нежные складки растягиваются, плотно обхватывая со всех сторон. Нереальный кайф!
Но я хочу чувствовать больше.
Плотно прижавшись к Лесе, подхватываю ее под животик и тяну на себя. Заставляю сесть, опираясь спиной на мою грудь.
— Давай, любимая, потанцуй немножко, — хриплю, сжимая мягонькие холмики груди.
Ответом звучит протяжный стон. Лесенька ерзает на мне, соблазнительно изгибаясь. С ума схожу от ее гибкости! Послав к черту осторожность, сразу беру высокий темп, голодно лаская податливое девичье тело.
Мну грудь, оглаживаю мягкий животик и крутой холмик лобка, массирую чувствительное местечко, растянутое моим членом. И любимая не выдерживает долго.
