— Ты знал, что она шлюха, Мэв? Что Виктор подкладывает ее под мужиков, чтобы заставить их делать то, что он хочет?
Его губы дергаются, и я уверен, что мужчина так сильно сжимает зубы, что может сломать один из них.
— О, так ты не знал? Не знал, что он заставлял меня трахать ее больше года в надежде, что я влюблюсь в нее?
— Ты гребаный мудак. — Маверик бросается на меня, его кулак попадает мне в скулу, отчего моя голова рикошетом отлетает от стены позади меня.
— Я приму это как «нет», — бормочу я, потирая лицо ладонью, пока Рэйзор тянет своего сына назад.
В комнате воцаряется тишина. Маверик смотрит на меня так, словно хочет убить, в то время как Виктор стоит там с самодовольной ухмылкой на лице.
— Мне насрать на эту шлюху, так что угрожай ей сколько хочешь. Это тебе не поможет.
Маверик снова рычит.
— Тебе, может, и все равно, но ему нет, — говорю я, указывая подбородком в сторону Мэва. — И я знаю, что у тебя в этом мире очень ограниченное количество союзников, но Рэйзор и Маверик из них.
Его глаза вспыхивают презрением, Виктор знает, что я прав.
— Но есть еще одно, не так ли, Виктор? Внешний мир может подумать, что все твои сыновья одинаково важны для тебя, но это не так, да?
Он делает предупреждающий шаг вперед, но я даже не вздрагиваю.
— Думаю, люди могут предположить, что Рид — твой любимчик. Он заместитель босса. Тот, кто продолжит наследие, потому что это его право по рождению. Но он не тот, кого ты готовил в качестве своей маленькой сучки, не так ли? Рид ведь не тот, кто ходит вокруг да около, выполняя твои самые грязные, самые извращенные задания, не так ли?
Виктор бледнеет, подтверждая то, что я уже подозревал. Его безразличие к исчезновению младшего сына — это притворство.
— Ты приложил столько усилий, чтобы выглядеть так, будто тебе все равно, но мы знаем правду, не так ли, Виктор?
— Ты ни хрена об этом не знаешь.
— Разве?
Он пристально смотрит на меня, вена на его виске пульсирует.
— Значит, я не знаю, что ты послал людей проникнуть в семью Чирилло, потому что думаешь, что у них твой младший сын?
Я приподнимаю бровь, когда лицо Виктора начинает становиться свекольно-красным.
— Никогда бы не подумал, пока ты вел себя так, будто тебе наплевать, жив Грей или мертв, что ты изо всех сил старался найти его.
Я качаю головой и смеюсь над ним.
— Ты даже послал людей в Англию, думая, что они переправили его контрабандой через океан. Сейчас здесь только один идиот, Виктор. И могу заверить тебя, что это не я.
— Где, черт возьми, мой сын, Ледженд?
— С чего, черт возьми, ты взял, что я сказал бы тебе это?
Мое сердце колотится в груди, когда он тянется за спину и достает свой пистолет, снимает его с предохранителя и целится мне прямо в голову.
— Давай, стреляй, но могу заверить тебя, что ты никогда не найдешь его, если сделаешь это.
— Вик, — умоляет Маверик.
— Мне насрать на тебя или твой бизнес, Виктор. Я хочу быть как можно дальше от тебя и всего, что ты символизируешь. Я сохраню твои гребаные секреты, насколько ты больной и извращенный ублюдок. Все будет так, будто меня здесь вообще никогда и не было.
— А Алана и Грей? — спрашивает он так, будто обдумывает мое предложение.
— Со временем я позабочусь о том, чтобы они были доставлены тебе обратно в целости и сохранности.
— Со временем? — спрашивает он так, словно это самая абсурдная вещь, которую он когда-либо слышал.
— Да. Прости меня, Виктор, но ты ненадежный ублюдок, так что я не отдам их тебе в ту же секунду, как ты позволишь мне выйти из этой комнаты. Сначала ты получишь Алану, потому что мне на самом деле немного жаль Маверика. Он по какой-то дурацкой причине явно влюблен в женщину, когда не должен был. Затем ты получишь Грея, если и только если ты выполнишь свою часть сделки и позволишь мне жить своей жизнью.
Виктор смотрит на меня, сжимая челюсть от злости, а его протянутая рука начинает дрожать.
— Ну и?..
Раздается выстрел.
21
ЛЕТТИ
Звук выстрела заставляет наш бег по клубу «Ястребов» на мгновение замедлиться.
— Кейн, — ахаю я, и страх за то, что это мог быть он, проносится сквозь меня, парализуя на месте. — Нет, нет, нет.
Рид протягивает руку и обнимает меня за плечи. Найти в нем утешение — это странно. Я должна бояться его, как и все остальные. Но когда его тепло проникает в меня, к счастью, это помогает мне вернуться в реальность, к тому, куда и зачем мы пришли.
— Пойдем, — говорю я, проглатывая свой страх и делая шаг вперед.
Рид ведет меня по длинному темному коридору, который, как мне кажется, я должна помнить, но он не остался в моей памяти. Мои воспоминания о моем коротком пребывании здесь в лучшем случае расплывчаты, за исключением тех минут, когда я очнулась, сидя в кресле, остальное просто размыто.
В ту секунду, когда подходим к закрытой двери, Рид протягивает руку и распахивает ее.
— Оставайся здесь, — предупреждает он, проскальзывая внутрь, но я давно перестала делать то, что мне говорят, и когда парень входит в комнату, я врываюсь вслед за ним.
— О боже, — кричу я, когда мой взгляд падает на освещенную фигуру, которая лежит на полу в небольшой лужице крови. — Что, черт возьми, ты наделал? — кричу я, бросаясь к Кейну.
Я ничего не чувствую, когда мои колени ударяются о бетонный пол, и не слышу низкого рычания Рида, когда он отчитывает меня за неповиновение его приказам.
— Кейн, Кейн, — повторяю я, прижимая руку к его шее в надежде нащупать пульс.
Его лицо черно-синее, оба глаза опухли, а губы порезаны, кровь стекает по подбородку, но не эти травмы пугают меня больше всего, а дыра в его плече.
— Я… я в порядке, — выдавливает он.
— Кейн! О, боже мой, — рыдаю я, наклоняясь вперед и обнимая его так сильно, как только могу.
Позади меня раздаются громкие голоса, но я не слышу ни слова, когда отстраняюсь и вижу, что Кейн смотрит на меня полными боли голубыми глазами.
— С тобой все будет хорошо, — говорю ему, нежно поглаживая его щеку в попытке не причинить ему боль.
— Я знаю, — говорит он. — Ты здесь.
Мое сердце разрывается в груди от его слов.
— Мы вытащим тебя отсюда. С тобой все будет хорошо, — повторяю я, больше для себя, чем для кого-либо другого.
— Зачем ты притащил сюда эту шлюху? — Злобный голос Виктора вызывает дрожь у меня по спине, и, не раздумывая, я встаю и поворачиваюсь к нему.
— Как ты меня назвал? — рявкаю я, маршируя к нему.
— Летти, — предупреждает Рид, но я игнорирую его, продолжая приближаться к его отцу, каждый мускул в моем теле готов к борьбе.
— Шлюха. Совсем, как твоя мать. — Он качает головой, глядя на меня. — Приходишь сюда и пытаешься спасти этого мудака. Он такой же чертовски бесполезный, как и ты.
— Отпусти его, блядь, — кричу я, подлетая к нему, чтобы помочь донести свою точку зрения, но руки обхватывают меня за талию, не давая мне соприкоснуться с Виктором, и притягивают к твердому, теплому телу.
— Хватит, Принцесса, — рычит Кейн мне на ухо.
— Черт, Кейн. — Я вырываюсь из его объятий и разворачиваюсь. Он на ногах, но слегка покачивается, из раны в плече все еще сочится ярко-красная кровь.
— Я ухожу, — говорит он Виктору. — Думаю, что ты примешь мои условия и оставишь меня в покое, черт возьми. Ты оставил свою метку. — Он указывает на свое плечо. — Если продолжишь в том же духе, то получишь то, что я обещал.
Я обнимаю Кейна за талию в попытке помочь, и мы поворачиваемся, чтобы выйти. Мы уже у двери, когда Виктор заговаривает, явно желая оставить за собой последнее слово.
— Не сдержишь слово, и вы все, блядь, покойники. Все вы.
Его предупреждение проходит сквозь меня, превращая мою кровь в лед. Он не называет имен, но я знаю, что он имеет в виду мою семью вместе с Кайлом.
— Не слушай его, Принцесса. Вы все в безопасности.
