Анна ждала на тротуаре. При виде машины Джоша она поморщилась. И окинула его злым взглядом, когда он вышел, чтобы ей помочь.
– Я звонила Грейс. Не тебе.
– И тебе добрый день. Ты о’кей?
Он присел перед ней на корточки и прищурился. И попытался коснуться ее щеки в потеках размазанной туши, но она ударила его по руке.
– Я в порядке, только увези меня отсюда.
По дороге домой Джош в напряженном молчании оглядывался на молчаливую Анну, скорчившуюся на заднем сиденье.
Когда они добрались до дома, она покатила в свою комнату, захлопнула дверь, и все стихло.
Тоби схватил меч.
– Мы можем пойти в парк?
– Не сейчас, – отрезал Джош.
– Поплавать?
– Не сейчас.
Тоби воздел руки к небу.
– Ты ничего не позволяешь мне делать, – обиделся он и, прошагав к своей спальне, захлопнул за собой дверь. Точное подражание Анне.
Джош выглядел так, словно ему хотелось рвать на себе волосы. Но пошел по коридору и постучался к Анне.
– Проваливай! – завопила та.
Джош вернулся в гостиную совершенно потрясенный.
– Ты в порядке? – спросила Грейс.
– Не знаю.
Он поднял голову и пронзил ее взглядом:
– Расскажи о прошлой ночи.
– А что с прошлой ночью? – осторожно спросила она, не желая сознаваться в том, чего он, возможно, не запомнил.
Он опять уставился на нее, хотя Грейс старалась принять самый невинный вид.
– Можешь для начала показать мне список сексуальных фантазий, – обронил он наконец.
«Черт, – подумала она, краснея, – значит, он все-таки помнит».
Потемнев глазами, он шагнул к ней, но тут зазвонил телефон. Джош выругался, схватил ноутбук и ринулся к двери.
Грейс облегченно вздохнула, но тут же затаила дыхание, когда он резко повернулся и поднял ее. Так, что они оказались нос к носу.
– Теперь я у тебя в долгу, – тихо сказал он, поставил ее, коснулся губами губ и исчез.
Я бы отказалась от шоколада. Но не привыкла сдаваться.
День выдался тяжелым. Каждый пациент Джоша считал своим долгом поговорить о миссис Портер. Все горевали. Ди и девушки были безутешны. К тому времени как он добрался домой, еле волочил ноги и измучился сильнее, чем прошлой ночью, а это о чем-то говорило.
Он позвонил перед приездом. Тоби спал. Анна уехала, как только он появился на пороге. Впереди был пустой вечер. Он мог делать, что угодно.
Но хотел одного.
Грейс.
В окнах гостевого домика горел свет. Глянув через стекло, он увидел сидевшую на диване Грейс. Но она была не одна. Рядом сидели Эми и Мэлори. Девушки болтали и смеялись. Перед ними стоял столик с открытой коробкой. По всему столу разбросаны бумаги. Натюрморт завершали открытый ноутбук и калькулятор.
Очередное напоминание о том, что у Грейс есть своя жизнь. С ним никак не связанная.
Она взяла еще двух клиентов, это он узнал от Ди, которая слышала от Люсиль, которой сообщил это Андерсон из метизного магазинчика, поскольку сам был одним их этих клиентов. Другим новым клиентом стал магазин мороженого на причале в лице двух братьев, владевших этим магазином; Лэни и Такер, возможно, не имели никакой системы бухгалтерского учета, так что Грейс приходилось начинать с самого начала: правда для нее это не представляло проблему. Похоже, у нее была способность делать тысячу дел одновременно, причем делать блестяще. И он восхищался этим. Она была милой умной труженицей, делавшей все, чтобы найти себя. И никаких жалоб. Никакой жалости к себе. Она делала все, чтобы выжить. Вот так.
Грейс стянула волосы в хвост, но несколько сбежавших шелковых прядей обрамляли лицо, ласкали шею и плечи.
При одном взгляде на нее его охватило желание. И хотя она не видела стоявшего в темноте Джоша, все же на мгновение застыла, повернула голову и вгляделась во мрак.
И безошибочно нашла его взглядом.
Что-то сказала Мэлори и Эми, поднялась одним гибким движением и вышла наружу, закрыв за собой дверь.
Они встретились в тени у мелкого конца бассейна.
– Эй, – прошептала она, видение в просторном белом топе, спадавшем с одного плеча, и в белых шортах, открывавших милю-другую соблазнительных ножек.
– Сама эй. Как прошел день?
– Ну… я не убила Танка. Тоби продолжает овладевать английским, а Анна сегодня не сбежала. Прогресс.
– Здорово, но я имел в виду тебя. Как ТЫ?
Она удивилась, что совершенно ему не понравилось.
– Думаешь, я не хочу слышать о тебе? – спросил он.
Она прикусила губу.
– Грейс?
– То, что между нами… это все еще развлечение, верно?
Он присмотрелся к ней.
– И какое отношение это имеет к тому, что ты мне безразлична?
Она громко выдохнула и отвернулась.
– Прости, я не слишком хороша в подобных делах. И не так уж здорово смотрюсь в обществе такого парня, как ты.
– Такого парня, как я… – повторил он, пытаясь понять, что это означает.
– Послушай, это все я виновата. Продолжаю отношения, которые скорее всего ни к чему не приведут. Но я все время… – Она осеклась и отвернулась. – Прости.
– Такой парень, как я, – снова повторил он. – Грейс, я очень стараюсь понять, о чем ты, но…
Она глянула на него и моргнула, словно не представляя, как можно не понимать очевидного.
– Мы такие разные. У тебя своя жизнь, распланированная на сто лет вперед. Я не знаю, что делаю. Пытаюсь понять, но…
Она замолчала и снова глянула на него, словно ожидая согласного кивка.
Но он по-прежнему недоумевал.
– Если считаешь, что моя жизнь – работа по заранее определенному плану, значит, плохо меня знаешь. Ничего не получается так, как я планировал. А что касается «не слишком хорошо смотрюсь», по-моему, мы смотримся лучше некуда.
– Да. Но это не просто секс?
– Нет, – с мрачной веселостью ответил он. – Но не из-за отсутствия «химии». И в наших отношениях ничто не смахивает на «просто секс».
Она уставилась на него, явно потеряв дар речи. К сожалению, цикады сегодня молчали, а если бы пели, наверняка исполняли бы Бетховена.
И вдруг его осенило. Словно в голове что-то взорвалось.
– Кто был тот парень? – спросил он в упор.
– Парень?
– Тот, который так тебя ранил. У которого был грандиозный план, полагаю. План, в котором не было места для тебя. Он был доктором?
Грейс тяжело вздохнула и покачала головой.
– Так очевидно?
