— Потому что у меня нет покоя. Я не живу. Все семь лет я мучаюсь каждый день и каждый час.
— Мучаешься? Лучше бы ты горел в аду, Девлин Уинтер. Я не хочу тебя. И никогда не захочу. В моей новой жизни ты мне не нужен. Я создала ее для себя, я счастлива, черт побери! Я не нуждаюсь в тебе. У меня было семь лет, чтобы убедиться в этом, и, поверь, ты в самом деле не нужен мне.
— И если я обниму тебя, поцелую, уложу на песок…
Дев мог не продолжать. Она все помнила. Но, собравшись наконец с духом, двинулась прочь.
— Холли…
— Уходи, Дев.
Подойдя к дорожке, Холли остановилась: если песок так раскален, то дорога — тем более. Но Дев слишком близко, нельзя задерживаться, чтобы надеть сандалии. И, только ступив на дорожку, она сразу поняла, что сделала глупость, да к тому же в довершение глупости споткнулась и ушибла большой палец ноги. Она вскрикнула, и слезы уже полились ручьем, хотя не только от физической боли. «Дура! Дура! Дура!» — ругала себя Холли, громко всхлипывая, совершенно неразумно уязвленная тем, что Дев ушел, вняв ее уговорам, в самый неподходящий момент.
Но он не ушел. Разве самоуверенный Девлин Уинтер поступал так, как ему велели? Именно об этом она вспомнила, когда тот поднял ее на руки и понес.
— Отпусти меня, — запротестовала Холли, прижимаясь щекой к его рубашке, поскольку он успел одеться. — Будь добр, отпусти меня.
Дев поставил ее на ноги и с улыбкой отер ей слезы.
— О Холли! — пробормотал он, наклоняясь.
Она ответила на поцелуй, которому уже не в силах была противиться, хотя инстинктивно понимала, что Девлин не должен целовать ее… вот так целовать. Еще один такой поцелуй — и все пропало, семь лет истрачены впустую.
— Холли! Посмотри, что мне купили!
С чувством выругавшись, Дев отпустил ее, и она возблагодарила Бога, совершенно позабыв о своем намерении держать бывшего возлюбленного подальше от семьи. Холли подхватила мальчика, который бросился к ней, и со смехом закружила.
— Так вот чего ты добивался, — сказала она, разглядывая протянутые ей ведерко и совок.
Она не смотрела на Дева, поэтому не заметила боли, исказившей его лицо.
— Мама говорит, что сейчас на пляже слишком жарко, но, если я буду хорошо себя вести, ты можешь попозже взять меня с собой. Ты меня возьмешь, Холли? Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! — затянул Джон.
— Даю слово! — успокоила мальчика Холли. — Только сначала поедим, хорошо? Не знаю, как ты, а я очень проголодалась. Думаю, строители песочных замков тоже нуждаются в подкреплении сил.
Джон подал ей руку, и девушка, уже вполне овладевшая собой, огляделась по сторонам.
— Где же все-таки мама?
— Я здесь, — промурлыкала Мерил, появляясь сзади с набитыми пакетами.
Ну разумеется. Ведь Мерил обожает бутики не меньше, чем медведь мед.
— Извини, Холли, я просто не заметила, как прошло время. Ты же меня знаешь…
— К счастью для тебя, — сдержанно ответила та.
Холли, пожалуй, действительно бы рассердилась, но, поскольку взгляд Мерил способен был очаровать даже птиц на деревьях, сердиться на нее было просто невозможно. Кроме того, Мерил поддерживала ее в тяжелые времена, последовавшие за исчезновением Дева, и заслуживала прощения за более серьезные грехи, нежели привычка вечно опаздывать.
— О! — Голубые глаза Мерил обратились на Дева, который молча стоял рядом. — Я не заметила, что ты не одна. Холли, дорогая, познакомь же нас!
— Девлин Уинтер, мой старый… знакомый, — слегка запнувшись, сказала девушка.
Только бы Мерил не вспомнила это имя и не связала его с событиями того жаркого лета и со смертью отца!
Впрочем, нет. Ведь они никогда не встречались, а его имя каким-то образом не появилось в сенсационных публикациях.
— Это Мерил Скотт, — продолжала она, — моя мачеха.
Последние слова прозвучали суховато: за ними обычно следовали возгласы удивления и безудержная лесть. Но Дев оказался исключением из правил.
— Рад познакомиться, — улыбнулся он. — Холли забыла упомянуть, что вы пошли за покупками. Разрешите…
Дев забрал у нее пакеты, и Мерил кокетливо поблагодарила, взмахнув длинными ресницами.
Холли слегка напряглась. Смешно, ведь ей известно, что Мерил всегда производит впечатление на любого представителя мужского пола. Она вовсе не кокетка; как Холли считала долгое время. Мерил нравилось общество мужчину но у нее и в мыслях не было заходить далеко. В таком случае откуда же эта глупая ревность?
— Я хочу есть, — напомнил о себе Джонатан, разрядив напряжение.
— Правда, малыш? Чего же тебе хочется? — Мерил взъерошила светлые кудри сына.
— Биг-мак, — твердо заявил тот.
— Это невозможно. Разве ты забыл, что мы во Франции? До ближайшего «Макдоналдса» очень далеко.
— Не так уж далеко, правда, Холли? — обратился к сестре Джонатан, вцепившись в ее руку и глядя на нее умоляющими глазами.
— Боюсь, мама права, — ответила девушка и что-то шепнула ему на ухо.
Лицо мальчика засветилось от радости.
— Обещаешь? — спросил он.
— Слово скаута, — кивнула Холли.
— Не знаю, о чем вы там сговариваетесь, — заметила Мерил, — только на мое участие не рассчитывайте. Питаться в каком-нибудь захудалом баре мне не по душе. И раз мы во Франции, я предпочитаю поступать как все французы.
— Отличная мысль, — поддержал ее Дев. — Я вообще-то собирался похитить Холли, почему бы вам не присоединиться к нашему ленчу? За углом есть первоклассный ресторанчик.
— В таком виде идти в ресторан? — нахмурилась, Холли, которая со страхом думала о том, что останется еще хотя бы ненадолго в обществе Дева.
— Это всего лишь бистро, а не «Максим», — возразил он. — Клетчатые скатерти, отнюдь не паркетные, хоть и чисто выскобленные полы. Но если у мадам чересчур изысканный вкус…
— У меня нет, — вмешалась Мерил.
— Значит, решено, — улыбнулся Дев. — Две самые очаровательные в Нормандии дамы и красивый парень, которого, видимо, зовут Джоном. — Он наклонился к мальчику и сказал доверительно: — Холли рассказала мне о тебе. Как ты смотришь на то, чтобы мы с тобой пригласили завтра твою маму и Холли перекусить в «Макдоналдсе» в Кане?
Джон завопил от восторга.
— Как тебе не стыдно, милый! Разве можно так вести себя? — повысила голос Мерил, которую не устраивала поездка. — Если завтра, это исключено.
— Там длинный ряд магазинчиков, — сообщил Дев, быстро поняв ее слабость.
— Они останутся там и на следующей неделе. — Улыбка Мерил сразила бы нормального мужчину на расстоянии ста шагов. Дев немедленно приосанился, а Холли вновь ощутила тревогу.
