— Ты не забыла, что я могу видеть в темноте? — с легкой хрипотцой в голосе спросил он.
— Так пантера выслеживает свою жертву! — резко бросила ему Зоя. — Оставь меня! Ты забываешься! — Последнюю фразу она выкрикнула, словно пыталась таким образом отринуть обуявший ее страх оттого, что Фрэнк выследил ее.
В ответ она услышала циничный смешок.
— Поговаривают, что ты любовница Тео, а также, что ты его незаконная дочь. Интересно, как ты сама представляешься? Я имею в виду твоих любовников.
— У меня нет любовников — не то что у тебя. Всем известно: нет посольства, где бы тебя не ждала дежурная наложница. Так все говорят.
Тогда, три года назад, Зоя не знала всего этого. Мучительное откровение потрясло ее, когда она разговорилась с одной из секретарш, хорошо осведомленной во всех таких делах. Фрэнк слыл за дамского угодника, для которого не было ничего святого.
Зоя попыталась высвободить руку, но он крепко держал ее за запястье, не приближаясь к ней, будто опасаясь, что причинит вред, а может быть, из чувства презрения. Да, женщины отдавались ему, и он брал их, а потом уходил прочь, с презрением.
Зоя зарделась от стыда, по телу пробежала дрожь. Он потянул ее за руку к себе, и Зоя безвольно уступила; их губы оказались рядом. Поцелуй застал ее врасплох; опустошающее душу изумление обратилось в страх, и она осознала, что ничего не изменилось за эти три года. Пусть даже она и пыталась забыть его. Воспоминания были живы, причиняли боль, терзали. Ее неотступно преследовала мысль о том, что Фрэнк видит в ней воплощение порока, считает ее девушкой по вызову и пребывает в убеждении, что в ту ночь она дала ему любовь взаймы.
— Зачем ты здесь? — всхлипнула Зоя, пытаясь отстраниться.
Фрэнк крепко держал ее, сжимая ей плечи и будто ненароком касаясь влажной Зоиной шеи.
— Причина тебя вряд ли заинтересует. А вот мне хотелось бы узнать: мы будем строить наши отношения по прежним правилам?
От возмущения Зоя перешла на греческий, использовав все ругательства, какие только могла вспомнить. Она осыпала его оскорблениями, не думая о последствиях. В лунном свете было заметно, как напряглось его лицо. Руки Фрэнка продолжали сжимать ей плечи.
— Прекрати! — вдруг резко оборвал он Зою. — Ты ведь не жалкая селянка, чтобы такое произносить, да еще на иностранном языке…
— Ах ты, ублюдок! — бушевала она. — Может, так тебе лучше? И понятнее?..
— Да уж, — процедил он, не выпуская ее из своих тисков. — Давай сразу условимся: если ты не шлюха, то не надо так орать.
— Ах, вот как ты все понимаешь! Видимо, я должна быть благодарна за твое великодушие? — саркастически парировала Зоя, не замечая, что он уязвлен. — Зачем ты здесь?
Она была вынуждена еще раз повторить свой вопрос, так как Фрэнк молчал.
— А тебе разве не нравится, что я здесь? — произнес он наконец.
— Я вообще о тебе не думала, — натянуто процедила она. Конечно же, он не догадывается, как глубоко проник в ее жизнь с тех пор, с той поездки в Швейцарию.
— Что-то плохо верится. Сегодня вечером ты удирала от меня, как перепуганный ягненок. Интересно, почему?
— Уж, во всяком случае, не потому, что испугалась, — поспешила оправдаться Зоя. — Тебя. Ты даже не попытался скрыть свое презрение ко мне, когда Тео как ни в чем не бывало представил нас друг другу…
— Все оттого, что ты посмотрела на меня как удав на кролика. А в моих правилах — реагировать именно так: лучший способ защиты — нападение.
— Какое вам вообще до меня дело, мистер Блейкмор? В ту ночь я была шлюхой по вызову, и не более. У нас нет взаимных долгов.
Она криво усмехнулась.
— Значит, сейчас ты охотно признаешь то, в чем я тебя обвинял. Какой взбалмошный, запутавшийся ребенок.
— Я не ребенок!
— Ты ведешь себя как ребенок, когда не в постели. Там ты нечто иное, моя душечка.
— Заткнись! — истерично прокричала Зоя. — Заткнись и оставь меня в покое! — Она попыталась высвободиться, но он крепко держал ее; она трепетала в его руках, чувствуя теплое дыхание, ощущая его запах, его силу. Все это она уже познала. И время не изгладило остроты впечатлений. Стушевавшись, она вся съежилась. Если он сейчас толкнет ее на песок и подомнет под себя, ей придется уступить ему так же, как и раньше. Неужели и все остальные его любовницы оказывались именно в такой ситуации?
— Почему ты все время дрожишь? Неужели прошлое так сильно волнует тебя, до сих пор не отпускает из своих тисков, преследует эротическими видениями?
— Я… я не знаю… — проговорила Зоя. Дыхание у нее перехватило, она в отчаянии желала одного: убежать, скрыться от этого человека. Что ему от нее нужно?
— Ты что, разве не знаешь? — Он явно смеялся над ней, слова угрожающе повисли в ночном воздухе. — Тебе уж пора, дорогая, принять какое-то решение.
— Решение о чем?
— Да о том, ляжешь ли ты в мою постель, как прежде? Как это было уже однажды?..
— Ты соображаешь, что говоришь? — Зоя тяжело дышала. — Какие могут быть между нами отношения? Какого черта?..
Его руки слегка ослабили хватку, одной рукой он скользнул вниз и вцепился в ее запястье.
— Я думаю, нам лучше вернуться на виллу. Завтра Тео попытается тебе объяснить, что я имею в виду. — Он потащил ее за собой, но Зоя упиралась и с трудом освободила свою руку. Лунный свет был таким ярким, что можно было рассмотреть его лицо. Зоя обратила внимание на появившуюся между его бровей морщину — раньше ее не было.
— Нет! — выкрикнула она, остановившись как вкопанная. — Никуда я с тобой не пойду, и не нужно мне объяснять, что ты там имел в виду. У тебя что-то свое на уме, но мне до этого нет дела. Я уже решила… решила…
— Решила, что опять полюбишь меня? — цинично спросил Фрэнк и засмеялся. — Хотя, конечно, может, то была и не любовь, а твоя обычная работа…
Он давал ей возможность продолжить пререкания, но Зоя отступила. Какой смысл пререкаться, отстаивать свою честь, приводить какие-то аргументы?.. Где это видано, чтобы девушка бросилась под первого встречного, — а она ведь так и поступила.
— Не понимаю, о чем ты говоришь, — тряхнула невинно головой Зоя, рассыпав по плечам шелковистые темные волосы, которыми поигрывал легкий бриз. — И вообще не понимаю, что тебе от меня нужно. Лучше скажи сейчас, зачем откладывать на завтра? И при чем здесь Тео? — Она понурила голову.
— А ты что, боишься его? — Фрэнк взял ее за подбородок и повернул к себе лицом.
Ее красивые глаза округлились. Кажется, только сейчас она поняла значение его слов и, прищурившись, ответила:
— Конечно, нет. Вопреки твоему убеждению — он мне не любовник и я у него не приживалка. — Зоя запнулась, потому что внешне все выглядело именно так: любому могло показаться, что она находится на его попечении.
