Через пару мгновений о присутствии Лики в кабинете не напоминает больше ничего, кроме тяжелого шлейфа сладких духов, от запаха которых тошнота волной подкатывает к горлу. Я запиваю неприятный аромат, осевший на небе, водой и укоризненно качаю головой.
– А раньше вкус у тебя был лучше, Александр Владимирович, – показательно загибая пальцы, перечисляю: – Гиалуронка, силикон, каша вместо мозгов… Зачем на должность-то ее взял?
– Типун тебе на язык, – Сашка делает квадратные глаза и, отмахнувшись от меня, обреченно бормочет: – Губернатор дочурку пристроил на практику. Два дня прошло, а я уже вешаюсь. Не знаю, как целый месяц ее тут терпеть.
– Ничего, привыкнешь, втянешься, а там и до ЗАГСа недалеко, тем более, если высокопоставленное руководство очень попросит.
– А ты что ли ревнуешь, Истомина? – зная меня как облупленную, Волков бьет точно в цель, за версту чувствуя мое предвзятое отношение и хитро так, удовлетворенно ухмыляется.
– Боже упаси, – стараясь звучать как можно более равнодушной, я небрежно поправляю растрепавшуюся челку, да так и замираю с прижатой к виску правой рукой. Потому что тепло в Сашиных глазах сменяется холодной отчужденностью, а бесстрастным голосом и вовсе можно заморозить десяток Антарктид.
– Замужем? – Александр нервно сглатывает и немигающим взглядом сверлит кольцо на моем безымянном пальце, пока я пару минут собираюсь с ответом.
– Помолвлена, – говорю рвано и снова прячу ладонь в карман. Тело лихорадит от озноба, а тонкая полоска металла словно раскалилась и выжигает на коже клеймо.
Глава 4
Саша
– С какой скоростью я должен жить,
чтобы вновь встретиться с тобой?
(с) «Пять сантиметров в секунду»,
Такаки Тоно.
Неделя выдалась какая-то гадкая. Начиная от издавшей предсмертный хрип кофемашины, заканчивая многокилометровой пробкой, в конец которой я умудряюсь угодить. Сетую на перекрывших движение в час-пик дорожников, узкие улицы и таких же, как я, неудачников, спешащих на работу. И глупо мечтаю о выключенном телефоне и отпуске где-нибудь на берегу лазурного океана.
Не желая признавать реальность, в которой вместо прозрачной воды – горе-сотрудники, вместо палящего солнца – перманентно лажающие подрядчики, а вместо бодрящего «Куба Либре» – вечно горящие сроки. Потому что оставить компанию с громким названием «Ма́ксима» в разгар тендера не представляется возможным от слова «никак».
Я протяжно, длинно вздыхаю и, пытаясь заглушить тоску по несбыточному, врубаю радиоприемник. Бодро вещающий о том, что луна в тельце и козероги сегодня столкнутся с прошлым, которое перевернет их жизнь вверх дном. Знатно поплевавшись, меняю станцию, но и там меня ждет облом. Калейдоскоп новостей об очередном повышении цен на бензин, отстранении российских спортсменов от крупных соревнований и прочая белиберда грозят окончательно испортить и без того не радужное настроение.
– Митина, не нарывайся, – войдя в приемную, я обнаруживаю привычную атмосферу, поражающую стабильностью – в отсутствие начальства секретарша способна делать одновременно тридцать три дела, ни одно из которых не относится к ее непосредственным обязанностям. Вздрогнув, застигнутая врасплох девушка оборачивается на звук моего голоса, смущается и начинает неловко суетиться, пытаясь захлопнуть глянцевый журнал и спрятать в тумбочку пузырек из-под лака для ногтей: – двойной эспрессо мне занеси.
Приняв покаянный вид, Ольга моментально выскакивает из-за стола и со скоростью кометы мчится за кружкой. Ну а я оставляю нравоучения про запас, не желая омрачать обещающий стать долгим и нудным день. Готовлюсь зарыться в бумажную волокиту, от которой сводит зубы, и ловлю себя на мысли, что соскучился по стройке и с радостью бы сейчас ругался с прорабом вместо того чтобы ждать инспектора на проверку. Но Макс, учредитель фирмы и мой хороший приятель по совместительству загнал меня в четыре стены, отрезав: «Пора взрослеть, Сашка, не солидно с твоим опытом по котлованам бегать».
– Войдите, – с тихим щелчком отворяется дверь, пока я сглатываю слюну и предвкушаю порцию ароматного, свежезаваренного напитка. Только вместо запаха кофейных зерен я улавливаю до боли знакомые цитрусовые нотки и мгновенно выныриваю из горы бумаг, все еще не веря своим рецепторам.
Светло-бежевые балетки неслышно ступают по ковру, а я не могу оторвать взгляда от стройных, худых ног, затянутых в облегающие песочного цвета штаны и совершенно точно понимаю, что скоро мой мир полетит к чертям. Потому что на пороге кабинета стоит Истомина Елизавета Андреевна собственной неотразимой персоной.
– Лиза? – моя неожиданная посетительница цветет и пахнет и, кажется, практически не изменилась. Только отрезала челку и зачем-то обкорнала длинные роскошные каштановые волосы, превратив их в каре чуть выше плеч.
– Александр, – Истомина изящно опускается в кресло и безмятежно облизывает соблазнительные полные губы, на которых я залипаю, как пятнадцатилетний пацан. И пока я жадно рассматриваю каждую деталь полузабытого образа и выискиваю в жестах Елизаветы отголоски былой привязанности, она небрежно вытаскивает из сумочки договор, подталкивая листы ко мне.
Отрешенно моргнув, я возвращаюсь к действительности, вчитываясь в сухие строки контракта, и едва сдерживаю короткий истерический смешок. Находясь в непрекращающемся цейтноте, я беспечно пропустил информацию о заказчике проекта, поэтому сейчас вынужден пялиться на Лизу как баран на новые ворота. Прикидывая, как выстраивать наши отношения спустя семь лет после разлуки.
Все мое существо рвется к прямой, будто струна, брюнетке, настаивая на том, чтобы заключить ее в крепкие объятья. Все, лишь бы заполнить тянущую пустоту, образовавшуюся в груди после ее переезда. Только вот рассудок услужливо подсказывает, что девушка может совсем не обрадоваться такому проявлению чувств. Поэтому я усилием воли пригвождаю себя к креслу и откидываюсь на его спинку, наблюдая за тем, как бьется тонкая синяя жилка на шее у Лизаветы.
Выдержав короткую паузу, я бомбардирую ее вопросами, на которые Истомина что-то рублено отвечает. Правда, единственная фраза, каленым железом отпечатавшаяся на подкорке – «Может быть, насовсем». Эти лаконичные слова разрываются внутри атомной бомбой, заставляя позабыть обо всем вокруг и пренеприятно удивиться, что в здании находится еще кто-то, кроме нас двоих. Я едва не выставляю за дверь сначала проштрафившуюся Митину, намереваясь посоветовать бывшей однокласснице сходить в интересный пеший маршрут эротического характера. А потом и вовсе бешусь, с трудом переживая появление в офисе избалованной губернаторской дочки, непонятно на какой хрен вознамерившейся добиться моего расположения.
В конце концов, я все-таки избавляюсь от этого цунами и тонны ванили в одном флаконе, пробегаюсь глазами по записям в планере и уже почти собираюсь пригласить Лизавету куда-нибудь. Когда фраза обрывается, так и не начавшись, застывая липкими осколками на языке. На безымянном пальце правой руки у Истоминой красуется кольцо с массивным бриллиантом посередине – вычурное такое, абсолютно безвкусное. Но важна вовсе не стоимость этой чертовой драгоценности, а то, что к подобной новости я совсем не готов. Я отказываюсь осознавать, что Лиза принадлежит другому мужчине, тру виски и все-таки выталкиваю веющее обреченностью.
– Замужем? – секундная пауза придавливает, будто бетонной плитой, мешает дышать полной грудью.
– Помолвлена, – глухо выдыхает Лиза и прикрывает подрагивающие веки, а я не замечаю, как ломаю пальцами карандаш.
Охватившее меня напряжение отступает, по новой закачивая в легкие воздух, и я отворачиваюсь к окну. Только вот перед глазами стоит совсем не привычный пейзаж.
Глава 5
Саша, 7 лет назад
Пока ты молод, ты должен попробовать все,
