Ропот возобновился.
— Что? Нет, — сказал мистер Синклер. — «Синклер Фармасьютикалз» не хочет уходить. Я просто хотел…
Ропот становился все громче, все больше людей высказывали заинтересованность в финансировании наших исследований.
Каменное лицо моего таинственного мужчины снова повернулось к толпе, когда он снова поднял руку. Когда он это сделал, манжета его дорогого пиджака и черной рубашки, украшенной сверкающими запонками, сдвинулась, открывая его запястье, украшенное разноцветными тату.
— Тогда пусть они без прерываний говорят то, что мы пришли услышать.
Внешне этот человек казался утонченным. И все же, заглянув под манжету, понятно, что его внешность была просто прикрытием или маской. Как он выглядел под этим дорогим костюмом?
Сглотнув, я потянулась к микрофону.
— Благодарю вас, сэр. Как я уже говорила, наш общий график известен. В действительности он довольно лабилен. Мы потратим время, необходимое для того, чтобы убедиться, что наши данные верны, и у нас есть четкий путь к патенту. — Я повернулась к доктору Олсену. — Декан Олсен, я полагаю, что слово снова за вами.
Отступив назад, я потянулась к своей руке, решив не показывать, что дрожу.
Дело было не только в том, что меня пригласили выступить перед этой толпой потенциальных инвесторов.
Это было нечто большее.
Было что-то в этом человеке с зеленым взглядом, татуировкой и точеной челюстью, что скручивало мои внутренности, грызло нервы и оставляло их обнаженными для обозрения.
Я прокрутила сцену. Несмотря на все это, на разговор с мистером Синклером и все остальное, таинственный человек оставался пугающе спокойным.
В нашем направлении исследований я была экспертом в интерпретации эмоций, наблюдая и видя внешние признаки, которые другие не замечали.
Пот над губой.
Стискивание челюсти.
Вздутие мышц конечностей.
Сжимание пальцев.
Учащенное дыхание.
Раздувание ноздрей.
Некоторые из этих знаков были продемонстрированы Дэмиеном Синклером, но не незнакомцем.
Я продолжала наблюдать за таинственным мужчиной. Уверенно ступая, он исчез в толпе. Его широкие плечи и короткий светло — каштановый хвостик были последним, что я видела, когда яркие огни, указывающие в нашу сторону, скрыли заднюю часть комнаты в тени.
Несмотря на невозможность видеть в темноте, мой взгляд продолжал искать, таинственно притягиваясь к нему так, как никогда раньше.
Нет, было когда-то, давным-давно.
Этот человек исчез. И все же это было то же самое чувство.
Прошло слишком много времени с тех пор, как я в последний раз видела единственного мужчину, которому принадлежала часть моего сердца, души и тела. Он был совсем мальчишкой. Когда мы расстались, мы были еще детьми, хотя в то время думали, что мы искушенные.
Мое детство в Чикаго прошло. Это было целую жизнь назад.
Все, что я знала со стопроцентной уверенностью, это то, что человек, который привлек мое внимание и повлиял на мои разум и тело, не мог быть тем же самым, которого я знала. Человек, который только что говорил, не был призраком. Он был жив, силен и по какой-то причине пришел мне на помощь.
Глава 4
Кадер
Я с силой сжал зубы.
Катализатором напряжения было присутствие необычной физической реакции.
Я был вне себя — просто обезумел.
— Черт!
Это чувство повторялось в моей голове, когда другие гости отвели свои взгляды и благоразумно отступили в сторону, снова расчищая путь для моего возвращения в тень.
Моя работа работала на меня, потому что где-то на этом пути, где-то в моей жизни, я столкнулся с дьяволом и вернулся победителем. Врата ада были открыты для меня, и вместо того, чтобы войти, я ушел.
Хотя метафорически результат был тот же.
Я столкнулся с тем, чего боялись другие, и выжил.
Из-за этого опыта меня ничто не пугало. Меня ничто не волновало. Я жил и работал по своим собственным правилам, находя удовлетворение в том, в чем другие могут найти недовольство или даже отвращение. Что меня радовало?
Хорошо сделанная работа.
Нарушение системы безопасности.
Дробление акций.
Смертельный выстрел с двух тысяч метров.
Звук ломающихся костей.
Знание того, что я обладаю властью над жизнью и смертью.
Я полагал, что успех был тем, что приближало меня к удовольствию, которое я мог получить.
Женщины?
Иногда.
Успех приносил деньги.
За деньги достается что угодно.
Жаркий, страстный трах не был исключением.
Не спрашивайте меня, как их зовут и как они выглядят — блондинки, брюнетки или рыжие. Мои предпочтения были больше сосредоточены на доступности и готовности соблюдать мои правила.
Это не было проблемой для женщин, которые брали деньги. Мало кто видел мое лицо.
Хотя я менял свою внешность, ведь я должен сохранять анонимность.
Повязки на глаза использовались не ради дополнительного удовольствия, а ради выживания.
И даже если кто-то и видел, никто никогда не узнавал моего имени, никогда не встречался со мной взглядом. Имя, которое было у меня до того, как Сатана приказал мне войти в ад, исчезло.
Мертвый человек.
Подписано, скреплено печатью и заверено.
Спасибо, дядя Сэм.
У меня новое имя.
Моя репутация строилась в местах, куда приличные люди не заглядывали. Темная паутина была многослойной. Если бы вы могли найти меня, я бы сейчас откликнулся на одно имя — Кадер.
Перерождение во взрослом возрасте имело свои преимущества. Одним из них было способность выбирать себе имя.
Кадер имело для меня особое значение, по-турецки означая судьбу.
Теперь это была моя работа — определять судьбы людей.
Сегодня я переступил черту, к которой редко приближался.
Я сделал исключение, опять. Какого хрена мне спасать Лорел?
Она в этом не нуждалась.
Ее биографические данные были заполнены длинным списком академических достижений.
Она была более чем способна дать отпор. И все же что-то в ней пробудило во мне защитную реакцию, о существовании которой я раньше и не подозревал.
На то была причина.
Она смотрела на меня с другого конца комнаты. Ее голубые глаза не отрывались.
Это не было оправданием для того, чтобы оказаться в центре внимания.
Я злился не на нее. На себя.
Это было странно и необычно.
Эмоции вообще были за пределами моих психологических способностей.
Я получил результат.
— Блять.
То, что я заговорил с людьми в освещенной комнате, было опрометчиво и не в моем характере.
Я позволил этому заданию затянуться.
Мое послание будет доставлено сегодня вечером.
Не комнате, полной людей.
Одному человеку.
Я дам ей еще один шанс отвести эти голубые глаза.
Глава 5
Лорел
— Кто был этот человек? — спросила Стефани, встретив меня после приветствия доктора Олсена.
Взяв бокал с шампанским, я поднесла его к губам и осушила.
— Ого, — сказала она с усмешкой.
— Я не знаю, кто он. Я его не узнала.
Стефани преувеличенно вздрогнула.
— В нем было что-то такое, от чего у меня мурашки побежали по коже.
Мои глаза расширились. Это была полная противоположность моей реакции.
Прежде чем я успела ответить, она продолжила:
— Я проверила все онлайн-профили, чтобы помочь с именами, если понадобится.
— Ты же знаешь, что понадобится, — хихикнула я.
Хихиканье?
Я не хихикаю.
— О, может, я выпила шампанское слишком быстро.
— Думаешь?
Я потянулась к ее руке и взял себя в руки.
— Мне нужно пару минут. Из-за жара огней и того, что все смотрят на меня, меня пошатывает.
Правильно, Лорел. Это не имело ничего общего ни с тем мужчиной, ни с тем, как он смотрел на тебя, ни с бокалом шампанского, который ты только что выпила за две секунды.
