— Н-нет, — замотала головой Яна. — Нет, умоляю, нет…
Она рыдала и не могла остановиться.
— Напрасно ты так. Понимаю, ты сейчас в шоке, но рассуди здраво: либо отчим, либо детдом.
— У меня… сестра в Москве есть. Совершеннолетняя.
Вероника Степановна пожала плечами.
— Аня славная девушка. Можешь, конечно, связаться с ней. Но мы с твоей мамой как раз недавно говорили о них. Елена Степановна рассказывала, что Аня живет в тесной квартирке с родителями мужа и они даже на несколько дней вас не позвали на малыша посмотреть…
— С Олегом мне нельзя, — твердила Яна.
— Знаешь что, не руби с плеча. — Иди домой, выспись как следует, подумай обо всем. Я возьму на себя организацию похорон. Это то немногое, что мы для тебя можем сделать. К этому моменту ты должна будешь решить.
— Отчим или детский дом? — с горькой иронией спросила Яна.
— Увы, иного выхода я не вижу.
Разумеется, домой Яна не пошла. Она постучалась к соседке, тете Тане. Та уже была в курсе последних новостей.
— Ох, Яночка, ох горе-то какаое… Леночка, уж какая добрая была душа….
— Тетя Таня, можно у вас до похорон пожить? — прямо спросила Яна.
— Можно, конечно, папа опять в больнице, ночуй в его комнате… А домой почему идти не хочешь?
— Не знаю, как Вам сказать, но скрывать, уже наверно, смысла нет, раз мама…
Но тетя Таня догадалась сама.
— Приставал он к тебе, да?
Яне оставалось только кивнуть.
— Ох Олег, ну жучара! Я ведь так и знала! Видела, какими глазами он на тебя смотрит! Мама знала?
Яна опять кивнула.
— Бедняжка…
— Так он, теть Тань, теперь еще опеку надо мной оформить хочет. И Вероника Степановна за. А я… убегу я. В Москву поеду, к Ане. Я так и так хотела, летом, но, видно, раньше придется. Не ругайте меня, ладно? Мне кроме Вас помочь некому.
Тетя Таня немного помолчала.
— Так… Развод Лена с ним оформить не успела, выходит, он имеет полное право жить в твоем доме. А ты с ним, по одной крышей, конечно же, не сможешь. Детский дом — тоже не вариант. Выходит, все правильно ты придумала. Ты девочка красивая, талантливая… Деньги хоть есть у тебя?
— Мама немного оставила, — сказала Яна, — думая о том, что надо еще как-то забрать деньги из тайника.
— Это хорошо. Я тоже немного дам…
— Не надо, что Вы…
— Да брось ты, всю жизнь мы с твоей мамой дружили.
Водителя грузовика не нашли. И, сходив к следователю, Яна поняла, что не особо ищут.
Похороны были простыми и скромными, собралась вся деревня. Все жалели Яну, много добрых слов сказали о ее покойных родителях. Поминки устроили в кафе «Удача», где работала мама. Олег в их глазах односельчан был чуть ли не героем. Он объявил, что готов оформить опеку над падчерицей. И только тетя Таня все понимала и украдкой сжимала ее руку под столом.
Яна видела, что отчим изрядно набрался. Значит, как домой придет, захрапит перед телевизором. Ну что ж, момент самый подходящий.
После того, как Олег распрощался и отправился домой, она выждала час и двинулась следом. На цыпочках, точно воровка, проникла в родной дом. Стараясь, чтобы ступеньки под ней не скрипели, влезла на чердак.
Третья сверху, вторая от стены. Деньги на месте.
Яна взяла деньги и собралась также тихонько покинуть дом, но тут услышала скрип ступенек. На чердак лез Олег. Она бросилась к маленькому балкончику но не успела.
— Куда собралась, дочурка? А поговорить? Сейчас ты мне за все ответишь.
Он подошел к ней сзади и с силой прижал к себе. Яна едва могла дышать от запаха перегара. Она собрала все силы, что у нее были и ударила его локтем в живот. Отчим, не ожидавший от хрупкой растерянной девочки такой прыти, на мгновение отпрянул. Этих секунд хватило Яне, чтобы, оказавшись на балкончике, сбросить вниз веревочную лестницу — они с папой так играли, он учил Яну спускаться и залезать по ней, засекал на казенном секундомере время. И вот теперь этот навык ей пригодился. Пьяный отчим в ярости еще метался по балкончику, а она уже неслась к тете Тане.
— Тетя Таня, я уезжаю. Прямо сейчас… Он ни мне, ни Вам спокойной жизни не даст.
Тете Тане хватило одного взгляда на дочь подруги, чтобы все понять.
— Ты была там? Забрала деньги? А вещи? Ну что ж… Я отвезу тебя в райцентр.
— В каком смысле? Вы что, умете водить? — изумилась Яна. — Никогда Вас за рулем не видела.
— Если честно, очень плохо, — призналась тетя Таня. — Машина папина, ему, как ветерану, дали. Он меня не подпускает обычно, говорит, не женское дело, ждет когда внуки вырастут. Но сейчас ситуация критическая.
И она выгнала из гаража старенький «Москвич».
— Садись, поехали.
Мамина подруга, несмотря на опасения, вела машину вполне прилично. Скоро они были в райцентре.
— Держи, — соседка без лишних объяснений сунула девочке конверт с деньгами.
— Я не могу взять…. Вы ведь одна двоих детей растите, да еще папа у вас старенький…
— Держи. Станешь однажды знаменитой певицей. Будешь по телевизору выступать, привет мне передашь, — улыбнулась тетя Таня.
Яна порывисто обняла соседку на прощание и спустя несколько мгновений уже бежала к зданию вокзала.
Здесь иногда останавливались проходящие поезда дальнего следования. Стоянки были недолгими — всего несколько минут. Пассажиры едва успевали покурить и купить у закутанных в древние шали бабушек свежих пирожков.
Первым делом Яна бросилась к расписанию. Сердце бешено колотилось. Вот он. Проходящий. На Москву. Через пятнадцать минут. Повезло.
Теперь надо было вычислить вагон, в который будет проще всего пробраться. В крайнем случае, можно будет дать взятку проводнику, но… это значительная часть оставленных мамой денег. А деньги во что бы то ни стало следует экономить. Яна трезво смотрела на вещи и понимала: семья Ани вряд ли встретит ее с распростертыми объятиями. Но больше ей податься было некуда.
Состав остановился и она быстрым шагом шла мимо него, вглядываясь в лица проводников и стараясь отыскать среди них «слабое звено». Вот одна из проводниц смеется, слушая анекдоты пассажира, высокого мужчины с пышными усами. Вот он галантно достает зажигалку, чтобы помочь ей прикурить, но от сильного ветра пламя тухнет раньше времени, и они немного отходят от вагона, чтобы, заслонив огонь руками, сохранить его немного дольше.
В эту секунду Яна взбирается по ступенькам и несется по вагону. Проводница что-то кричит ей вслед, но она уже выскакивает в тамбур и спустя несколько секунд уже оказывается в другом вагоне. Поезд, наконец трогается. Отлично. Еще немного и можно будет спрятаться в туалете.
— В поезде "зайцы", — слышит она хриплый женский голос за спиной. — Надо найти.
— Да в своем вагоне я воде всех проверяла…
Яна пересекает тамбур и бросается в последний вагон. Увы, туалет все еще закрыт.
Кто-то открыл сзади дверь.
— Девушка, Вы из какого вагона? Можно Ваши документы?
Казалось, вся жизнь в этот момент пронеслась у нее перед глазами.
Яна толкнула дверь в первое попавшее купе. Это был единственный путь к спасению. Все, что ей оставалось. На ее счастье, дверь оказалась не заперта.
Эти глаза она узнала бы из миллиона других. На этот раз он был одет в гражданское — темный свитер и брюки, но, пожалуй, выглядел еще эффектнее, чем год назад.
— Ты…
Арсений встал с полки и двинулся к ней. Он едва знал ее. Но весь год думал только о ней. Образ маленькой девочки с синими глазами и хрустальным голосом не выходил у него из головы. Всех своих девушек Арсений сравнивал с ней. Воздух между ними был пронизан электричеством. Это было наваждение. Что-то выше привычной логики и здравого смысла.
— Привет… Вот это встреча… И опять в пути. Ты как здесь оказалась? — Арсений Медведев был смущен и растерян, как никогда в жизни. Его руки дрожали и он боялся, что голос его выдаст. Его не страшил Афганистан, в который его наверняка отправят совсем скоро, если только война внезапно не кончится. Но эта девочка…
