Ну, в общем, встретились мы с той дамой. Она не спеша закурила и молча рассматривала меня, а уголки её губ изогнулись в лёгкой ироничной улыбке, наподобие той, что у Моны Лизы.
— Ну, детка, рассказывай, — наконец, произнесла она, словно давая мне милостивое разрешение облегчить душу.
— О чём рассказывать-то? — я буквально вытаращила на неё глаза.
Никак не ожидала такого поворота.
— Как — о чём? — искренне удивилась та. — О том, какие у тебя отношения с нашим Стасиком…
Она говорила так, будто это подразумевалось само собой.
— А почему вы решили, что я должна перед вами отчитываться? — показала я свои зубки.
— Может, я тебе глаза открою… — она, похоже, ничуть не обиделась. — Или посоветую что-нибудь дельное…
— Мне не нужны советы постороннего человека! — заносчиво проговорила я. — У меня и так всё хорошо.
— Ты уверена? — дама вновь иронично улыбнулась.
Как будто ей было что-то известно.
— В первый раз вас вижу… — я немного стушевалась.
— И, надеюсь, в последний… — усмехнулась она.
— Кто вы? И как вас зовут? — я упрямо вскинула голову, вновь становясь норовистой лошадкой.
— Всё это не имеет никакого значения, — махнула рукой дама. — К чему тебе моё имя? Достаточно того, что много лет я работаю бок о бок со Стасом и знаю его как облупленного.
— И что? — насторожилась я.
Мне не понравился её пренебрежительный тон в адрес моего любимого.
— А то, например, что он женат, — решительно заявила дама и притушила сигарету. — Тебе известно об этом? У него есть официальная жена и пятилетний сын.
На меня словно опрокинули ушат холодной воды. И белоснежная фата, которая маячила в моих мечтах, стремительно улетела ввысь.
— Нет… — растерянно пробормотала я. — Он говорил мне, что холост…
— Все они холостяки на отдыхе и в командировке! — иронично заметила дама. — А у нашего Стасика, считай, в каждом городе гражданская жена имеется…
— Что вы такое говорите! — возмутилась я.
У меня ещё теплилась слабая надежда на то, что всё это неправда и наговор на моего любимого. Ну не мог он, глядя мне в глаза, так чудовищно лгать!
— Говорю то, что знаю наверняка! — жёстко отрезала дама. — Не в моих правилах разводить сплетни. Стас — тот ещё бабник! Он — ходок, каких свет не видывал. А ты, девонька, по своей неопытности и наивности попалась на его удочку.
— А вам-то что за интерес? — понурив голову, спросила я. — Ну, предупреждать меня…
— У меня дочка чуть моложе тебя… — тихо проговорила дама, а её рука потянулась к новой сигарете. — Я и представила, что ей на пути тоже может встретиться такой вот Стасик… Жалко мне тебя стало. Просто по-матерински жалко. Не губи ты свою юность, не трать лучшие годы на этого…
Она не договорила, но я и так поняла. Засомневалась — да, но потом нашла тысячу оправданий своему герою и решила, наивная, что со мной у него всё будет по-другому. Я-то ведь — не они, остальные-прочие! Я-то ведь особенная! Ну и получила по полной программе — застала Стаса, старательно пыхтящего в объятьях той знойной брюнетки. Этому факту не смогла найти объяснения, да и не хотела. Он мне потом ещё позвонил пару раз как ни в чём не бывало — мол, не был, не состоял, не привлекался. Но оба раза я не дослушивала его неуклюжие, шитые белыми нитками оправдания и нажимала «отбой».
Я-то думала, он будет долго мне названивать, заваливать цветами и подарками, чтобы вымолить прощение, а я его, конечно же, не прощу! Но он взял и просто исчез с горизонта. Тем более что вскоре гастроли московской труппы в нашем городе подошли к концу. У меня остался номер телефона Стаса, но всякий раз, когда моя рука тянулась к заветной кнопке, я давала себе мысленного пинка.
Ну, конечно, первое время ревела белугой, рвала на себе волосы и выкрикивала извечное «за что?». И всё бы ничего, но тут меня стало жутко тошнить по утрам. Сначала я подумала, что отравилась, потом решила, что это у меня на нервной почве, а когда мои женские дела не пришли ни в положенный срок, ни после, я сообразила, в чём тут дело. Эльку ругала, а сама так сплоховала. Обо всём забыла.
Кстати, Элька в это время тоже забеременела. Только от своего мужа. И тут я впервые осознала все преимущества законного брака. Она — замужняя дама в счастливом ожидании потомства, а я — «брошенка» в интересном положении, которая бегает с вытаращенными глазами от кровати до туалета и обратно и не знает, какие ещё придумать объяснения своего плохого самочувствия.
Мамуля, конечно, вскоре заметила, что со мной что-то не так, хотя и была дамой возвышенной во всех отношениях. Но тут спустилась с небес на землю.
— Алинка, что с тобой? — всполошилась она. — Почему ты такая бледная?
— Наверное, чем-то отравилась… — выдавила из себя я и рысью припустилась по знакомому маршруту.
Мамуля сложила два и два и обо всём догадалась.
— Ты беременна! — ахнула она и в ужасе прикрыла рот рукой. — Когда же ты успела? Вроде всё время была на занятиях…
— Вот там и успела… — невесело пошутила я.
Родителям во время своего бурного романа, конечно, врала и говорила, что в универе у меня жутко напряжённое время и надо подолгу сидеть в библиотеке и прочее — даже уже не помню, что я там плела. А они, бедные, верили и не подозревали, что я их так подведу.
— Кто он? — деловито спросила мамуля, когда первые ахи и охи прошли. — И что ты собираешься делать?
— Кто он — неважно, — заявила я нарочито грубо, чтобы не расковыривать душевную рану, которая ещё кровоточила. — Проехали.
— Что значит — проехали?! — вскричала мамуля. — Ведь он — отец твоего будущего ребёнка!
— А никакого ребёнка не будет, — отрезала я. — И не собираюсь.
— Как это — не собираешься? — округлила глаза она. — Ведь он уже есть…
— Ну и что? — я беспечно махнула рукой. — Делов-то! Завтра же пойду — и его не будет.
— Дочка, не делай этого, прошу тебя… — взмолилась мамуля. — Пусть всё идёт, как идёт. Ты родишь малыша, а мы поможем его вырастить…
Не ожидала услышать этого от моей возвышенной мамули, которая, кроме стихов, казалось, ничего в жизни не замечает.
— А зачем он мне сейчас? — я опять махнула рукой. — Что с ним делать? Мне учиться надо…
— Об этом следовало подумать раньше! — вдруг повысила голос мамуля. — А не теперь, когда процесс пошёл. Оставляй ребёнка и срочно выходи замуж!
— Да где он, этот, якобы, муж? — вскричала я, а на глазах уже закипали слёзы. — Был да сплыл. Кстати, он, действительно, муж, только не мой.
— Как же ты так, дочка? — тихо спросила мамуля и прижала мою грешную голову к своей сердобольной груди.
— А вот так… — я уже ревела в голос.
— Ну, тихо, тихо, успокойся… — она, как в детстве, гладила меня по голове. — Что же теперь поделаешь… Но дети — это счастье!
— Нет, сейчас не надо… — всхлипывала я. — Не хочу…
— Другого раза может и не быть, — мудро заметила мамуля. — Природа — штука капризная…
— Ну, не будет, значит, не будет, — упрямо заявила я.
— А отца ребёнка ты любила? — мамулин голос звучал проникновенно.
— Больше жизни, дура я набитая! — вскричала я. — А он оказался банальным бабником. Пустое место он, мам.
— Ну вот видишь, любила… — мамуля продолжала гладить меня по голове. — А родить от большой любви — счастье. И ребёночек славный получится…
— Что ты такое говоришь, мам? — вскинула я на неё удивлённые глаза. — Ты как будто не по земле ходишь, а в облаках витаешь…
— Я знаю, что говорю, — строго сказала мамуля.
В общем, спорили мы, спорили, но я осталась при своём мнении. И, как всегда, сделала то, что считала нужным. Избавилась от ребёнка, а в душе поселилась какая-то пустота. Может, это расставание со Стасом на меня так подействовало? Не знаю. Отцу мы решили ничего не говорить. Он как раз уезжал на неделю в командировку.
Глава 4
Дальше жизнь покатилась по привычному руслу. Я, будто пытаясь наверстать упущенное и что-то кому-то доказать, с удвоенной силой стала налегать на учёбу. А, может, просто хотела заглушить тоску, которая после всей этой истории прочно обосновалась где-то на донышке сердца.
