class="p1">— Привет! — кричу ей в ухо, забираясь на единственный свободный стул, который Крис для меня придержала.
— Жди теперь, — пеняет мне. — У меня два заказа, — сказав это, она уходит в техническое помещение, хлопнув за собой дверью.
Заказываю себе кофе и прижимаю чашку к губам, листая ленту новостей в своих соцсетях. Лезу в сторис брата, как тупой сталкер.
Мне хочется взвыть.
Градского на его стримах нет. Только танцующая Стася светит подкачанным пупком. Куда Влад делся?! Уехал сразу после меня? Или опять с кем-нибудь кувыркается?
Кофе становится горьким от этой мысли. Я тусуюсь с братом не так часто, но в первый раз застала чей-то интим. Их вечеринки даже суперпьяными никогда не бывают, иначе Андрей никогда не взял бы меня туда с собой.
Но это же Градский! Ему все можно…
Мне было примерно двенадцать, когда я увидела его впервые. Где-то через год я познакомилась с Крис и просто до дыр стерла ей уши рассказами о нем.
Мой брат притащил к нам домой нового друга, с которым вместе учился на экономическом, и Влад покорил мое неокрепшее воображение с первого взгляда.
Высокий, красивый и непохожий на нас, на нашу семью или друзей. На нем была потертая косуха, рваные джинсы и потрепанные жизнью кеды, как у настоящего шалопая. Он был похож на бунтаря! В нашей семье так одеваться было не принято, отца бы хватил удар, если бы Андрей или я обрядились во что-то рваное. Только потом из разговора отца и брата я узнала, что Влад из очень обеспеченной семьи.
Да я язык проглотила, когда его увидела. Пялилась из-за угла, боялась высовываться. Он и не пытался заводить со мной разговоры, до пятнадцати я, кроме «привет», в его присутствии ничего сказать не могла. Краснела, шарахалась и запиралась в своей комнате.
— У меня перерыв пять минут. Пойдем покурим. — Крис кладет на стойку рядом со мной стопку меню.
Терпеть не могу ее привычку курить, а она терпеть не может, когда я ворочу нос.
На улице тепло, мимо снуют редкие прохожие и проезжает желтый «ламборгини». Синхронно провожаем его фары взглядом.
Кристина прислоняется спиной к стене и выпускает вверх облако едкого сигаретного дыма.
— Он тебя видел? — спрашивает у меня.
Закусив губу, рассматриваю матерные надписи на кирпичной стене.
— У него в глазах все плыло и двоилось, — говорю ей. — По-моему, он был пьяный.
— От тебя самой пахнет, — морщит она нос.
— Мы пили текилу.
— И он разрешил слизать с себя соль? — хихикает. — А ты намочила трусы?
— Дура, — тоже хихикаю, толкая ее в плечо.
— Тебе нужно носить запасные, когда Градский в городе, — заявляет авторитетно.
Крис видела его вживую не так много раз, но о нем она знает больше, чем о любом своем парне.
Мы опять глупо хихикаем, но, чтобы перейти к самому интересному, мне нужно собраться с духом.
Кристина не девственница, в отличие от меня. Она вообще два раза не думает, перед тем как что-нибудь сделать. Мой брат считает ее проблемной, и это бесячий снобизм. Она такая, какая есть: смелая!
— Я видела, как он занимается сексом, — вываливаю ей. — С какой-то рыжей телкой. Он даже штаны не снял!
Она давится сигаретным дымом и сипит, откашлявшись:
— Боже мой! Тебе теперь психоаналитик понадобится…
Кривовато улыбаюсь, опуская тот момент, где Влад сказал то же самое.
— Ну и как?
— Что как?
— Какой у него член? Сантиметров тридцать?
— Боже, заткнись… — прячу лицо в ладонях. — Я не видела…
— Ты что, глаза закрыла? — издевается она. — Такой шанс…
— Я видела его голую задницу.
Надеюсь, что у нашего разговора нет свидетелей, поэтому кручу головой по сторонам.
— Ну хоть что-то… — цокает.
Она вообще не понимает моих чувств. Крис, как и мой брат, ни разу в жизни не была ни в кого по-настоящему влюблена. Андрей ни одну свою девушку не приводил домой. Никогда. И Стасю в том числе. Я бы могла открыть ей глаза, ведь все это я уже сто раз видела.
Кристина тушит об урну сигарету, говоря:
— По-моему, тебе пора переходить на следующий уровень, а то так и умрешь девственницей.
— Это на какой? Преследование? — Пинаю кедом лежащий на асфальте пластиковый стакан.
— Ну, к активным действиям. Он же не экстрасенс. Ты только смотришь на него, и все…
— А он даже не смотрит.
Это больной вопрос. Очень больной!
— Ну так сделай что-нибудь, чтобы посмотрел, — машет в мою сторону рукой. — Как на красивую и сексуальную девушку, — добавляет со вздохом.
— И что ты предлагаешь? В любви ему признаться?
Больше всего на свете я боюсь того, что он надо мной посмеется. Он это умеет. Я никогда не смогу с ним флиртовать. Я боюсь этого так же, как в пятнадцать.
— У меня от дыма мозги слиплись, я не в состоянии сейчас думать. Что у тебя с концертом в следующую пятницу? Мне отпрашиваться?
— Да! — Порывисто обнимаю ее плечи. — Меня взяли!
Мы прощаемся, и я вызываю себе такси.
По дороге домой проверяю чат участников концерта, который закрывает учебный год в консерватории. Конкурс на мое место был пятнадцать человек. На концерте будет министр культуры и еще куча разного народа. У нас оркестр и…
Брынькает уведомление, и я опять проваливаюсь в соцсеть.
Зависаю на фотографии, на которой кто-то застал нас с Градским в тот момент, когда мы слизываем со своих рук соль. Сохраняю фото себе в галерею, а потом открываю и рассматриваю, увеличиваю…
Рассматриваю его лицо, обращенное ко мне. Ленивую усмешку на его строгих губах. И его прямой взгляд на моем лице.
Мои глаза закрыты, а его смотрят на меня.
Он пялился?
Сердце делает в груди рывок, в животе оседает холодок.
Следом прилетает еще одна фотография, где мы боремся за бутылку текилы.
Если бы я так отчаянно не прятала глаза, видела бы, что и тогда он на меня смотрел. Прямо, открыто и с прищуром.
Боже…
У меня что, галлюцинации?
Шум дождя в моих наушниках поставлен на полную громкость. Я вижу, как шевелятся губы моего художественного руководителя, но его слов не слышу, у меня «минута тишины».
Он
