уволю.
— Не беспокойтесь, Денис Романович, больше никаких песцовых шуб. — Он промокнул салфеткой лоб и поправил очки. — С защитниками животных мы теперь дружим.
— Я видел счета. Дружба стоит недешево.
— Зато мы бренд номер один для зеленых и веганов.
— Они едят наше золото? Или могут переваривать только наши бриллианты? — Я закрыл глаза рукой.
Из-за долгого перелета дико хотелось спать, и голова уже начинала раскалываться.
— Наши логотипы почти в каждом их кафе. На любом мероприятии наша эксклюзивная реклама. А самое популярное веганское печенье теперь называется так же, как и наша сеть. — Паша ухмыльнулся. — Мелочь, но продажи в первом же квартале возросли на десять процентов.
— И что ты собираешься скормить публике под брендом «Империал»?
Аскеров уже показал мне рекламную стратегию, даже вручил папку с фотографиями размалеванных дамочек, но сейчас я хотел услышать все от Паши лично. Без посредников.
— Я собираюсь скормить им женщину. — Мой пиарщик засиял. — Особенную женщину.
— А фамилия у нее есть? Или фамилия мужа?
Я лениво открыл папку и второй раз просмотрел фото кандидаток. Певичек, жен депутатов, дочерей министров и каких-то мисс.
Все они выглядели на одно лицо. Скорее всего, это был результат работы одного и того же пластического хирурга. На каждой можно было поставить ценник. Уж если они и могли что-то рекламировать, то бордель. Не больше!
— Денис Романович, вот про это все, — Паша указал на папку, — сразу забудьте. У нас будет совершенно другой формат. Я сейчас на последней стадии согласования. Но уверен, получится бомба! Конкуренты от зависти повесятся.
— Ясно... — Папка с девицами улетела на край стола. — С Маратом, — кивнул я на Аскерова, — хотя бы согласуй предварительно. Пусть хоть один вменяемый проконтролирует.
— Он одобрит. Я вам гарантирую.
Наверное, нужно было додавить и потребовать согласовать «лицо отеля» еще и со мной. Но напряженный взгляд Марата остановил.
В последнее время я слишком часто вмешивался в его дела. Не мог побороть привычку проверять каждый шаг моих директоров.
Три года прошло с тех пор, как разделил полномочия и лично вел только новые направления. Но паранойя не отпускала. Костя, партнер, называл это синдромом самозванца. Он считал, что я слишком быстро поднялся с нуля до миллиарда и сам не верю в свой успех.
Порой так и подмывало поверить в эту теорию. Жить, наверное, стало бы проще. Но, в отличие от Кости, который и на день никогда не отрывался от своего компьютера, я помнил, как зарабатывал каждый рубль. Как меня кидали. Как приходилось рисковать. И сколько раз откупался.
— Еще какие-нибудь вопросы остались?
Вспоминать прошлое можно было еще долго, но усталость делала свое дело. Упасть в кровать хотелось все больше, а слушать отчеты, которые я и так знал, — все меньше.
— Нет, Денис Романович, у нас всё, — за двоих ответил Аскеров.
— Тогда... — Договорить, к сожалению, я не успел.
Словно здесь не рабочий кабинет, а проходной двор, дверь внезапно отворилась, и на пороге возникла женщина. Высокая, стройная. С гривой светлых волос и без помады. Как я люблю.
— Вика, что ты здесь делаешь? Я просил дождаться меня дома.
От одного вида гостьи голову будто в тисках сжало.
— Полина, твоя помощница, сообщила, что ты уже прилетел. — Не обращая внимания на голодные взгляды других мужчин, Вика прошла в кабинет и пристроила свою аппетитную пятую точку на край моего стола. — Я хотела поздороваться.
— И поэтому ты решила ворваться ко мне во время переговоров?
Аскерову и Шацкому пришлось взглядом указать на дверь. Слишком долго они поднимали с пола свои челюсти. Впрочем, если учесть глубину декольте на платье Вики, их можно было понять.
— Можешь меня наказать, — прозвучало с придыханием. — Я так соскучилась, что согласна на всё.
Я не знал, откуда у этой женщины взялась идея, что мне нравятся такие дурацкие игры. Но проводить лоботомию чужого мозга не было сейчас никакого желания. Свой взрывался от боли.
— У меня был долгий перелет. Двенадцать часов. Как думаешь, какая игра сейчас интересует меня больше всего?
— Голова болит? — наконец догадалась Вика.
— Бинго! С первой попытки!
Я оттолкнулся от стола, чтобы встать. Дел в офисе не осталось. А Вика явно пришла не для приветствия.
— Могу помочь.
Моя гостья плавно, словно кошка, скользнула на пол. Положила ладони мне на колени и покорно уставилась в глаза.
— Это лучшее лекарство от головной боли. — Она ловко расстегнула ширинку и, спустив белье, обхватила мгновенно налившийся член. — Ты знаешь, я умею делать тебе приятно.
Оставляя влажную дорожку, розовый язычок прошелся по уздечке. Идеально правильно! С нужным нажимом. Горячо. Так что дятел, поселившийся в черепушке, временно прекратил свой стук.
— Мм... Хорошо. — Предоставляя Вике полный доступ, я снова откинулся на спинку. Пожалуй, подушка могла подождать. — Бери глубже. Сегодня хочу быстро.
— Все будет так, как ты хочешь.
Чтобы приятными были не только ощущения, но и картинка, Вика спустила платье с плеч, оголив полную грудь.
Такой двойной эффект воскресил бы даже мертвого. Одна из самых красивых женщин Питера. Обнаженная. На коленях. Готовая на всё. И только в моем пользовании.
Наверное, нужно было расслабиться и тупо получить свою дозу удовольствия. Как лекарство. Но взгляд остановился на папке с фотографиями. И вместо боли в голове мелькнула случайная мысль: «Все то же самое. Никаких отличий».
Денис
В день презентации первого отеля сети «Империал» я даже теоретически не мог быть в Питере.
Переговоры в Мадриде затягивались. Будто ждали какого-то знака свыше, испанцы по три раз в день пересматривали одни и те же условия, брали паузы и под разными благовидными предлогами пытались навязать мне своих подрядчиков, поставщиков и свои банки.
Руководитель текущего проекта клялся, что ничего не может с ними сделать. Ссылался на менталитет и деловые традиции. Обещал: «Еще день», «Еще два». Тянул резину, пока это не достало меня, и вместо изучения чужих традиций, я научил испанцев своим.
Так утром, еще до завтрака, распорядился заказать билет на самолет. И заранее попросил портье вызвать машину.
Результат не заставил себя долго ждать. К кофе вся испанская делегация в полном составе уже сидела за моим столиком. А руководитель проекта, который только успел продрать глаза,
