ушла, моля бога, чтобы он не проснулся и не застал ее голую в своей постели.
Напряглась, когда он пошевелился, но он просто закинул руку за голову и возобновил
свое мерное посапывание.
Тони собрала свою одежду и выбежала за дверь, скрывшись в гостиной. Слезы текли
по ее щекам. Что же теперь делать?
Она натянула джинсы, блузку. Хотелось кричать, причинить боль кому-нибудь. То, как
она страдала, было просто ужасно. Она закрыла глаза.
Дура, дура, дура…
Она утонула в диване, пряча лицо в руках. То, что должно было стать самым
прекрасным опытом в ее жизни, обернулось, тисками мучительной агонии. И что самое
ужасное – она должна была встретиться с Саймоном. Когда утром он разбудил бы ее, поняв, какую ошибку он совершил.
Она просидела там всю ночь в страхе, что утром, Саймон осознает все произошедшее.
Она не могла спать, все, что она помнила, это момент, когда он назвал ее «Старла».
Часами позже, когда первый луч солнца заглянул во французские двери, осветив
поверхность полов, Тони услышала звук открывающейся двери спальни. Она
напряглась, заслышав шаги приглушенные коврами в прихожей. Беспокойство пожирало
ее внутренности. Саймон зашел в гостиную в шортах и футболке, его волосы в
беспорядке обрамляли его лицо. Он был похож на демона, а она чувствовала себя так, словно демоны пришли за ней.
-Эй, – хрипло прошептал он.
Она сглотнула, пытаясь смочить слюной свой пересохший рот. Он присел рядом и, протянув руку, сжал ее коленку.
- Я хотел сказать спасибо, - она уставилась на него. Он в своем уме? Он что, только
что поблагодарил ее? – я ценю то, что ты сделала для меня прошлым вечером, ты
настоящий друг!
Озарение настигло ее сердца и заставило его биться ровнее. Он ничего не помнит!
Только так можно объяснить его поведение. Только при таком раскладе он сейчас
непринужденно зашел в комнату, как будто ничего не произошло. Почувствовав
облегчение, что она освобождена от неловких объятий и извинений за события
прошлой ночи, она закрыла глаза. Мимолетно, в ней промелькнула печаль, но она тут
же была смыта волной облегчения. Она вернулась к своей роли младшей сестры, лучшего друга, любого, кроме желанной женщины, которую она хотела, чтобы он в ней
видел.
Вздохнув, Тони отказалась от мысли о сне. Воспоминания о той ночи прожигали дыру в
ее памяти. Она медленно сползла с кровати и пошла в душ. Парни скоро вернутся с
работы. Как обычно, она приготовила завтрак, накрыла его салфеткой, перекусила
тостом и уехала на работу.
Утро пролетело в хлопотах и напоминало большую черную дыру. В обеденный перерыв
она быстро перекусила сэндвичем, запив его водой. Когда она вернулась в кабинет, ее
уже ждала миссис Хоффри со своими пуделями.
- Антония, дорогая, как твои дела?
- Все хорошо миссис Хоффри, как Фриц и Фифи?
- О, все отлично, мы просто для проверки, - ее глаза пристально осматривали девушку, а гигантские серьги, свисающие ниже плеч, угрожающе звякнули, когда пожилая дама
нагнулась ближе к девушке. - Дорогая, я не то чтобы любопытствую, но я видела Вас
вчера, когда Вы выходили из клиники. Все в порядке? - ее глаза были широко открыты, невинность сквозила в ее взгляде, это не могло не подкупать. Она даже вздохнула с
беспокойством.
Тони внутренне простонала - "так легко Вы не проведете мою задницу". Эта дама даже
стальной капкан может зубами открыть. Ее глаза сверкали в ожидании сочной сплетни.
Хорошо, что Тони не собиралась стать жертвой жерновов дамского клуба баптистской
церкви.
- Лучше и быть не может, - с улыбкой пропела девушка, - если Вы готовы, Док сразу
Вас примет.
Разочарованный взгляд пожилой женщины стоил всех наград мира. У нее будет
достаточно материала для сплетен о Тони в будущем.
Вскоре, после четырех, Тони проводила последнего пациента и начала закрывать
клинику. Усталость пронизывала каждую частичку ее тела. Было бы классно не заснуть
по дороге домой. Она на автопилоте добралась до стоянки и загрузила свою задницу в
джип. «Боже, как хорошо просто сидеть» Это был не простой день, она разрывалась
между множеством дел. Пятнадцать минут спустя она добралась до дома и выключила
зажигание. Ребята были дома, судя по машинам, припаркованным вдоль дороги.
Почему именно сейчас она почувствовала себя неловко? Глубоко вздохнув, она вышла
из машины и направилась к входной двери. Сейчас ей нужна была только кровать, и
только для сна!
Мэтт и Эй Джей смотрели телек, а Саймон готовил на кухне. Она зашла, неся за собой
более чем скромную волну энергии, если честно, это все, на что она была способна в
данный момент. Она проигнорировала пристальный, любознательный взгляд Саймона.
Она даже не потрудилась раздеться. Как только вошла в спальню, сумка выскользнула
из ее рук, а она сама упала на покрывало.
- Тони, все хорошо? - голос Саймона настиг ее, как только она почувствовала его
присутствие.
- Устала, - это все, что она могла осилить. Он погладил ее по спине, и она
промурлыкала, - как приятно.
- Все хорошо? - голос Мэтта проник сквозь дверь.
- Я в порядке, просто вымотана.
- Тебе нужно к доктору? - спросил Эй Джей.
- Это нормально, - отозвался Саймон.
- Откуда ты знаешь? - потребовал Мэтт.
- Я читал об этом, - Саймон кивнул на книгу, - я купил ее для Тони, в ней есть все о
беременности. Согласно книге, Тони будет чувствовать сильную усталость на ранних
стадиях и это прекратиться во втором триместре.
Тони смотрела на него в шоке.
- Я думал, ты захочешь почитать об этом, - улыбнулся он ей, - давайте парни, дадим
ей отдохнуть. - Он положил книгу рядом с ней и наклонился, чтобы поцеловать в лоб. -
Я позову тебя, когда ужин будет готов.
- Спасибо, - прошептала она.
Когда все ушли, она снова зарыла голову в подушку. Она не может и дальше так
продолжать. Да, она сделала что-то ужасное, но даже она не заслуживает таких пыток.
Каждый жест, каждое его прикосновение, заставляет ее желать, утонуть в его объятиях
и признаваться, снова и снова, как она любит его. Но теперь между ними
непреодолимая пропасть.
Она отпихнула книгу от себя и накрыла голову подушкой. Как же реальность отличается
от мечты, в которой она с Саймоном состояли в отношениях. Саймон стал бы
замечательным отцом. Они вместе прочитали бы книги о беременности. Крепкие
объятия на кушетке и потребность Саймона быть защитником была бы полностью
удовлетворена.
Ее слезы намочили простыни, и она устало прикрыла глаза. Она задумалась, что же
